Олег Шелонин - Операция 'У Лукоморья'

- Папа, а чем топить будем? - высунулась из каменки Саламандра.

- Тобой. Может, протрезвеешь хоть чуть-чуть. Кончай базар. За работу!

И работа закипела. Видя, что шеф не в духе, команда старалась на совесть. Не прошло и получаса, как все было готово. Илья в банном деле был большой мастак. Любил он попариться с крутым жаром, обжигающим паром. Чебурашка и Соловей азартно хлестали плотно сбитое, мускулистое тело капитана березовыми вениками. Никита Авдеевич веника удержать не мог, а потому обрабатывал "папу" крыльями. Лихо, впервые в жизни оказавшийся в парилке, съежился в уголке и нервно вздрагивал при каждом ударе. По жалкому, худенькому телу тек липкий пот, смывая с болезного вековую грязь. Илья ухал, томно постанывал и только успевал переворачиваться на широком полке с боку на бок.

- Хорош, - удовлетворенно простонал он, скатившись на пол. - А ну валите на мое место.

Команда дружно полезла на полок. Плеснув на каменку жбанок квасу, Илья подхватил сразу два веника и начал веером нагонять жар на своих соратников по борьбе с "паханом".

- Ую-ю-ю-юй! - заголосил Лихо. "Народный целитель" не рискнул подняться наверх, но волна пара настигла его и внизу.

- Терпи, казак, атаманом будешь, - весело подбодрил его капитан, настроение которого поднималось с каждым взмахом веника. - Сейчас с ними закончу и займусь тобой персонально.

"Народный целитель" радостно простонал что-то в ответ и пополз к выходу. Слинять он не успел. Никита Авдеевич, Соловей и Чебурашка, не выдержав яростной атаки березовых прутьев, скатились вниз и выскочили в предбанник.

- Одежонку там простирните, - напутствовал их Илья, засмеялся при виде семенящего на четвереньках к двери Лиха и ударами веника изменил направление его движения.

Одуревший от жара "целитель" не успел опомниться, как оказался на полке. И пошла потеха. С уханьем и кряканьем Илья впечатывал березовые ветки в тощее тело "целителя". Лихо тоненько верещал и даже пытался отбрыкиваться. Видя, что клиент дозрел, капитан напоследок подхватил бадейку с ледяной водой, с размаху окатил тщедушное, порозовевшее тело бедолаги и сразу понял, что малость погорячился. Лихо подскочил как ошпаренный. Очки отлетели в сторону, и бревенчатые стены бани угрожающе заскрипели.

- Спасайся кто может! - раздался за дверью панический голос Чебурашки.

- А кто не может? - жалобно проблеял "целитель".

Илья подхватил очки на лету, сгреб в охапку Лихо, ударом ноги вышиб дверь и ринулся наружу.

- Что ж там такое творится-то? - Медведица переминалась с лапы на лапу, напряженно вглядывалась в даль, пытаясь разглядеть, что там еще затеял ее нареченный.

- Баньку, что ли, топят? - недоуменно пожала плечами рысь. - С утра пораньше... что это на них нашло?

- Догадалась, - радостно зацокала Малашка, - это они на смертный бой готовятся. Сейчас рубахи чистые наденут...

- Малахольная, - ощутимо ткнула в бок подругу Парашка, - какие рубахи...

- Ой, - пискнула Малашка, испуганно косясь на Василису.

- Вон отсюда, вертихвостки! - яростно мяукнула рысь. Белки двумя рыжими молниями взлетели на вершину сосны.

- Оставь их, мамка, - горестно прорычала медведица, - правы они. Последняя ночь впереди. Самая страшная. Сам Кощей на них пойдет. Вот и готовятся богатыри наши, как по русскому обычаю положено...

Пламя, взметнувшееся над посадом в том месте, где должна быть банька, оборвало монолог безутешной Василисы. Около осевшего строения замелькали чьи-то голые фигурки.

- Что-то я на них рубах не заметил, - ехидно проблеял бородатый козел, стоящий рядом.

- Тьфу, срамота! - сердито сплюнула рысь.

- Ты бы, Жан де Рябой, захлопнул рот, - утробно прорычала Василиса. А то я третий день одними ягодками питаюсь, как бы не оскоромиться! Пока сила Кощеева на посад наседает, ты больше травку щиплешь да защитников наших срамотишь! Самого-то до конца баталии в посад и калачом не заманишь.

- Не боярское это дело - горницу прибирать.

- А с ворогом воевать? Тоже не боярское?

- Как воевать в таком виде прикажете? Ни сабельку в копытах, ни меч вострый не удержишь!

- А Никита Авдеевич? А домовой наш? У тебя хоть рога на лбу, а у них, окромя клюва и шпор, да черпака кухонного, никакого оружия нет. Однако сдержали натиск чудища поганого. Вторую ночь выстояли, а бог даст, и третью продержатся. Уйди с глаз моих долой!

Посрамленный Жан де Рябье поспешил ретироваться.

- Что же там все-таки творится? - прикусила от нетерпения губу медведица.

- Давай мы на разведку сбегаем? - свесилась с ветки Малашка.

- Мы мигом! - Глаза Парашки маслено блестели.

- Я вам сбегаю, бесстыжие! Сама схожу, - решилась Матрена.

- Ой, одеваются! - разочарованно пискнула Парашка.

- Ой, Горыныч летит! - испуганно пискнула Малашка.

- Нет, мамка, никуда ты не пойдешь, - вздохнула Василиса. - Не ровен час, опять бой зачнется. Ежели с тобой что... я себе этого не прощу.

- Воды! - Чебурашка чуть не плача сбивал пламя со вспыхнувших бревен. - Посад спалим!

Илья с Соловьем-разбойником носились между колодцем и развалинами баньки с ведрами. Виновница переполоха сидела в сковородке, с удовольствием взирая на дело лап своих. Когда с Лиха слетели очки, панический вопль Чебурашки заставил ее выпрыгнуть из печки. Путь отступления лежал через рухнувшую кровлю и стены.

- А говорили, топить нечем, - наивно укорила она Илью.

Капитан молча погрозил ей кулаком. Скоро очаг возгорания был потушен. Илья облегченно вздохнул и только тут заметил, что вся его команда имеет довольно импозантный вид.

- А одежка наша? - испуганно вопросил он.

Соловей молча протянул ему драную, всю в подпалинах гимнастерку, которой он только что тушил огонь.

- А остальное?

Соловей виновато кивнул на развалины.

- Ну нет! Вы как хотите, а я в таком виде к Яге не полечу! решительно сказал Илья. - Она хоть старушка и древняя, но все равно женщина. Вдруг прельстится...

- Папа, не сумлевайся! Неужто мы в посаде добрую одежу на тебя не найдем? - тряхнул гребешком Никита Авдеевич.

- А на меня? - робко спросил Соловей.

- Всех оденем, - успокоил Чебурашка и зашнырял по кладовым, гремя ключами.

Вскоре команду Ильи было не узнать. Лихо, Соловей и сам капитан красовались в белых расписных рубахах до колен, перехваченных в талии алыми кушаками. Кушаки повязали не так просто. Они поддерживали портки из добротного зеленого сукна, заправленные в красные сафьяновые сапоги.

- Лепота, - завистливо вздохнул воевода, - витязи как на подбор. - Он грустно посмотрел на свои перья.

- Посторонись! - второй раз за этот день прозвучала команда сверху.

- Наконец-то, - облегченно вздохнул Илья, как только Горыныч спустился на землю. - Грузим подарки - и к Яге! Чертей нашел? Ждать их к ночи?