Кир Булычев - Последние драконы

Дороти почувствовала топот, треск ломающихся ветвей.

Она обернулась.

И увидела, как из чащи на нее несется, утробно рыча, громадный кабан с торчащими вверх ушами, впрочем, Дороти и не успела догадаться, что это кабан, потому что ей никогда не приходилось видеть диких кабанов, да еще таких длинноногих и мохнатых, какие выводятся в лесу, отравленном невидимым ядом звездных пришельцев.

Не поняв, что это кабан, Дороти все же сообразила, что ей угрожает смертельная опасность, и, прижав к груди зеркало, которое предупредило ее об опасности, она с разбегу кинулась в воду реки, которая здесь была холодна, быстра, но неглубока.

Вода повлекла Дороти по камням и протащила, наверно, шагов двадцать, пока оглушенная девушка не смогла, ударившись о торчащий из воды камень, уцепиться за него свободной рукой.

Ледяная вода била по телу, стараясь оторвать Дороти от камня и потащить ее дальше вниз, но тут Дороти постаралась, опираясь о камень животом, подняться на ноги. Это ей удалось.

И когда она встала, то оказалось, что вода не достает ей до пояса, иначе бы Дороти не удержаться в таком быстром потоке.

Но увидел это и бешеный кабан на длинных ногах. Оказывается, он бежал следом за Дороти по берегу и остановился, замер, рыча, как медведь, у кромки воды — всего в десятке шагов от Дороти.

Он вовсе не намеревался отпустить ее душу на покаяние. Переступая ногами, кабан топтался, с каждым шагом чуть-чуть глубже заходя в воду.

— Уходи! — крикнула ему Дороти. — Ты все равно до меня не доберешься. А если и доберешься, то я убегу на тот берег.

Дороти оглянулась — тот, дальний, берег был недалеко, его отделял от девушки трехметровый пенистый, глубокий и страшно быстрый поток.

Кабан улыбнулся.

По крайней мере так показалось его жертве — она увидела, как дрогнули его губы, еще больше обнажились клычищи.

— Ну что тебе от меня надо? Ты же не ешь людей?

И тогда кабан, который, может быть, просто не выносил человеческого вида, сделал еще один шаг вперед — по мелководью. Он был намерен добраться до Дороти.

И как только он сделал второй шаг, то сзади раздался крик:

— Эй! Обернись!

Кабан услышал крик сквозь шум воды и резко обернулся.

Из кустов вышел Нга Дин — глухонемой сын Бо Пиньязотты с мушкетом в руке.

Он тут же выстрелил в кабана.

Тот пошатнулся от выстрела, но не упал, а стал разворачиваться, чтобы выйти на берег и броситься на стрелка.

Нга Дин отбросил мушкет, перезарядить который он все равно бы не успел, и выхватил из ножен кинжал.

И тут следом за молодым воином из кустов вышел старый Бо Пиньязотта. Его выстрел, видно попавший кабану в глаз, уложил животное на месте. Кабан со всего роста упал на границе воды и травы.

Дороти как стояла, опираясь о камень, так и сползла по нему в воду — ноги вдруг перестали держать.

А Нга Дину это показалось очень забавным, и он принялся хохотать, указывая пальцем на Дороти.

Отец подошел к нему сзади и подтолкнул вперед.

— Иди, — приказал он жестом. — Помоги принцессе.

— Угу, — ответил Нга Дин.

Ни разу не пошатнувшись, здоровяк в несколько шагов дошел до Дороти, подхватил ее под коленки, поднял, прижал к себе и понес к берегу, не переставая смеяться. А когда они приблизились к кабану, то, перешагнув через чудовище, богатырь сделал вид, что хочет кинуть Дороти на зверя.

Но Дороти не смогла оценить шутки, тогда как Бо Пиньязотта дал любимому сыну подзатыльник. Тот поднялся повыше и поставил Дороти на ноги.

Дороти опиралась о протянутую руку старого генерала.

— Как вы успели… Спасибо.

— Я думаю, он бы до тебя не добрался, — успокоил ее Бо Пиньязотта. — Но он мог взять тебя измором. Видела, какое чудовище? Я такого еще не видел, хотя сорок лет считаюсь хорошим охотником. У тебя зеркало? Откуда? Здесь нашла? Странно. Я смотрел, скелеты мужские, демоны…

— У демонов не бывает скелетов.

— Может быть. Тогда люди. Но воины, а зеркало женское.

— Нам нельзя здесь долго оставаться, — сказала Дороти. — Это плохое место.

— Мы знаем, — ответил Бо Пиньязотта. — Все знают. Живьем отсюда мало кто возвращался.

Нга Дин улыбался широко и бессмысленно.

— Я думала, что здесь есть оружие для нас, — сказала Дороти.

— Твой дядя говорил нам об этом.

— Почему вы не испугались ехать сюда?

— Твой дядя и наш повелитель просил об этом.

— Значит, он знал, что я сюда поеду.

— Он сказал, что ты упрямая кошка.

— Я упрямая кошка, — согласилась Дороти. — Я из рода упрямых кошек. Но теперь надо уезжать. Я чувствую, что здесь нехорошо.

— Еще бы, — согласился Бо Пиньязотта. — Я всей шкурой это чую. Ты видела, какие листья здесь на деревьях?

Нга Дин руками начал подавать отцу знаки. Бо Пиньязотта отрицательно покачал головой, потом объяснил Дороти:

— Он думал, что мы возьмем с собой кабана. Но я думаю, что это дьявольский кабан.

— И если он жил тут, то, наверное, он тоже отравлен.

Они пошли обратно, к бамбуковым зарослям. Лигонцы оставили своих коней рядом с лошадьми Дороти.

— Как же вы за мной следовали, что я вас не заметила! — сказала Дороти.

— Мы — настоящие охотники, — ответил Бо Пиньязотта, польщенный словами принцессы.

— Только сегодня на рассвете я видела ваш костер у реки.

— И догадалась?

— Нет, не догадалась.

Лошади вели себя беспокойно, переступали с ноги на ногу.

— У вас есть хороший нож? — спросила Дороти.

— Зачем?

— Вон там, на бамбуке, высоко, железное кольцо. Я хочу его снять.

Бо Пиньязотта приказал сыну срезать ствол бамбука, и Нга Дин справился с этим за несколько минут. За это время Бо Пиньязотта с Дороти осмотрели скелеты звездных людей, которые лежали, скрытые травой. Бо Пиньязотта хотел было взять с собой рыцарский шлем одного из мертвецов, но потом сам раздумал. И Дороти решила, что на нем может быть зараза.

Бамбук рухнул с шумом и застрял на полдороге в тесном лесу собратьев. Освободив его, Нга Дин легко отрезал кусок, в который влезло кольцо. И снял его.

Кольцо оказалось и на самом деле железным, с дырками, в которых, видно, были раньше камни, потому что в одной из них сохранился рубин.

— Этот обруч носили на голове, — сказал Бо Пиньязотта. — Он придерживал волосы. Будешь брать с собой?

— Не знаю, — сказала Дороти.

Уж очень грязным, непривлекательным и дешевым казался этот проржавевший, тронутый ржавчиной обруч.

Но Бо Пиньязотта положил обруч в переметную суму.

— Надо было что-то взять на память, — сказал он. — А то у тебя есть зеркало, а у нас с мальчиком ничего нет.

— Это странное зеркало, — сказала Дороти. — В нем ничего не отражается.

Она протянула зеркало старому генералу. Тот погляделся в него.

— Там дым, — сказал он.