Джордж Мартин - Путешествия Тафа (сборник)

Хэвиланд Таф снова занялся приборами. Ужасные видения погасли, сменившись блеском незапятнанной белизны стен и свода, слепившим глаза.

– Согласитесь, – сказал Хэвиланд Таф протяжным, еще более глубоким и звучным голосом, – что после таких волнений вы, несомненно, откажетесь от того, чтобы я продемонстрировал вам десятую казнь – смерть патриархов. К сожалению, как всегда, и сюда может вкрасться ошибка. Я просто не могу получить более мелкие подробности. Я имею в виду, что от вас, несомненно, не ускользнуло, что эти смоделированные сцены уже продемонстрировали смерть патриархов – а также их потомков. Я уничтожил все и вся!

Моисей – хотя и побледневший и пришибленный, но с несломленным духом – прошептал:

– Если вы нашлете эти казни, я останусь со своим народом!

– Очень похвально, Моисей. Но все-таки вы не пророк. А я – Господь, ваш Бог, – сказал Хэвиланд Таф без всяких признаков возбуждения, все еще поглаживая огромной бледной ладонью Дакса. – Хотя я рожден человеком и человеком прожил много лет, но с того мгновения, как у меня появился «Ковчег», я могу смело утверждать, что перестал быть им. Огромная и, по-видимому, безграничная власть, которую дал мне корабль, неизмеримо превосходит все остальное – в том числе и власть людей, поклоняющихся богам. Нет человека, который бы отважился сразиться со мной и у которого я не смог бы забрать его жизнь. Нет мира, на котором я не мог бы остановиться и не превратить его в пустыню, пожелай я этого, а вслед за этим не позволил бы там расцвести новой жизни, которая мне больше по нраву. Я – Господь Бог или по меньшей мере больше других соответствую ему, больше всех, кто когда-либо мне встречался.

Ваше счастье, что я благосклонен, готов помочь, милостив, и меня часто мучает скука. Все остальные люди для меня не более чем фигуры в той игре, за которой я провел несколько недель. Добавлю, что сначала насылание казней было довольно интересной забавой, и она немного развлекла меня. Но потом, как и многое другое, она мне наскучила. После двух казней, Моисей, мне стало ясно, что вы вряд ли являетесь серьезным противником и едва ли сможете удивить меня чем-то новым. Моя цель была достигнута, когда граждане Города Надежды смогли вернуться в свой Архолог. Все остальное было лишь не относящимся к делу ритуалом. Итак, я решил завершить игру. А теперь идите, Моисей, и в будущем остерегайтесь насылать свои казни еще на кого бы то ни было. Иначе я с вами покончу.

А вы, Джайм Крин, позаботьтесь о том, чтобы ваши товарищи по вере отказались от мести. У вас еще будут возможности добиться побед. Одна такая победа должна состоять в том, чтобы на протяжении жизни одного поколения культура, религия и образ жизни Моисея исчезли бы без особых потрясений. И всегда помните, кто я есть, и постоянно думайте о том, что Дакс может заглянуть в мозги вам всем. Когда-нибудь путь «Ковчега» снова пройдет мимо этой планеты, и если я узнаю, что вы ослушались меня, произойдет то, что я показал вам в качестве предупреждения: на этот мир падут казни, и жизнь на планете будет истреблена.

Джайм Крин пребывал в задумчивости.

– Хэвиланд Таф, вы блефовали, – сказал он. – Вы не Бог. Вы показали нам выдуманное, в действительности ничего из этого вы сделать не можете!

– В самом деле? – с иронией спросил Хэвиланд Таф.

– Да, в самом деле! – рассердился Джайм Крин, увлеченный своей собственной идеей. – Вам, конечно, удалось поразить Моисея, но меня вы этими вашими ужасными видениями не смогли обмануть ни на минуту. И знаете почему? Вас выдал град. Болезни, мор скота – это можно причислить к средствам ведения экологической войны. Может быть, даже эту живую темноту, хотя я думаю, вы ее выдумали. Но град – это метеорологическое явление, и оно не имеет отношения ни к биологии, ни к экологии! Вы допустили грубую ошибку, Таф. Но, несмотря на мои критические замечания в ваш адрес, я рад, что вы так напугали Моисея.

– Напугал? Да, действительно, – согласился Хэвиланд Таф.

Джайм Крин хихикнул.

– И еще хочу сказать, что за доставку Моисея и отправку его обратно вы должны мне ровно сто стандартов.

– Друг мой, – улыбнулся Хэвиланд Таф, – что вы обо мне думаете! Я никогда не забываю о своем долге. И у вас нет никаких оснований для беспокойства. – С этими словами он открыл крышку ящика, который Крин захватил с собой из Города Надежды, и, отсчитав сто стандартов, положил их на стол перед Крином. – Идите туда, к секции номер девять, и возле дверей с надписью «Контроль» вы найдете маленький шлюз.

Джайм Крин наморщил лоб.

– Воздушный шлюз? Я, право, ничего не понимаю.

– Друг мой, – с достоинством объяснил Хэвиланд Таф, – что тут понимать! Я имел в виду то, что сказал. И если я говорю о воздушном шлюзе, то только потому, что не знаю другого слова, которое обозначало бы это остроумно созданное устройство, при помощи которого можно покинуть «Ковчег», не теряя при этом большого количества драгоценного воздуха. Ведь у вас нет космического бота, и было бы безрассудным расточительством, если бы вы воспользовались большим шлюзом.

Крин растерянно посмотрел на него.

– Вы… вы, может быть, хотите выбросить меня за борт?

– Позвольте вам сказать, что я считаю произнесенные вами сейчас слова совершенно неуместными, – заметил ему Хэвиланд Таф. – Почему так резко? Нет, скажем лучше так: как вы уже согласились со мной, вы едва ли сможете сопровождать меня в моем дальнейшем путешествии. Закон случая: если вы воспользуетесь моим посадочным ботом, кто же доставит его обратно? А я просто не могу себе позволить пожертвовать такой ценной частью моего снаряжения для вашего личного удобства. Ну так как?

Джайм Крин снова наморщил лоб, на этот раз от негодования.

– Как просто вы создаете проблемы там, где их нет! Все очевидно: мы оба садимся в «Гриф». Вы опускаете меня на космодром Веры, а потом возвращаетесь обратно на «Ковчег».

Хэвиланд Таф погладил Дакса.

– Интересное предложение, – пробормотал он, – и совершенно реальное. Конечно, вы сознаете, что такой полет будет мне в тягость, не так ли? Не думаете же вы, что я за эту неприятность не заслуживаю никакого вознаграждения?

Джайм Крин безмолвно уставился в бледное, ничего не выражающее лицо своего визави, потом покорно вздохнул и отдал ему обратно сто стандартов.

[7]

Сатлэмская армада прочесывала окраины звездной системы, двигаясь в бархатной черноте космоса с молчаливой, величавой грацией тигра, вышедшего на охоту. Она летела на перехват «Ковчега».

Хэвиланд Таф сидел за пультом управления, просматривая ряды телеэкранов и компьютерных терминалов. Флот, летевший ему навстречу, с каждой минутой выглядел все более грозным. Как показывали приборы, там было четырнадцать больших кораблей и целые полчища маленьких истребителей. В середине клина летели девять серебристо-белых луковицевидных кораблей, ощетинившихся незнакомым вооружением. На флангах их сопровождали четыре длинных черных дредноута. В центре шел флагман – гигантский боевой корабль в форме блюдца диаметром, как показали датчики Тафа, шесть километров от края до края. Это был самый большой звездолет, какой Тафу приходилось встречать с того дня, более десяти лет назад, когда он впервые увидел покинутый «Ковчег». Истребители вились вокруг блюдца словно злые пчелы.