Вячеслав Шалыгин - Импорт правосудия [сборник]

Даже с расстояния полсотни метров он отчетливо видел, насколько бледен один из стрелков и неестественна его поза. Он стоял прямо, словно вытянулся постойке «смирно» перед самым высшим чином всех армий мира. Его товарищ тоже прекратил смеяться и удивленно взглянул на застывшего напарника.

— Митя, ты чего? — сменив гримасу удивления на испуг, спросил он посеревшего стрелка и осторожно вытянул в его сторону руку.

Бледный охотник пошатнулся и, как бревно, рухнул в темную воду.

Алексей выронил ружье и прикрыв лицо руками, застонал.

— Господи, за что мне это?! — негромко промычал он и, забывая о боли в бедре, ринулся сквозь стену камыша. Следом за ним к берегу понесся дикий крик второго из пьяных охотников и тугое хлопанье крыльев испуганной птицы.

Слушай, Сидор, мне не нужны твои сомнительные обещания приключений. Я частный сыщик, не более того. Если у тебя ко мне серьезное дело, изволь выражаться более внятно… Я понимаю, что оплату ты не гарантируешь, откуда у твоего ведомства лишние деньги? Тем не менее… А чему ты удивляешься? Ни на кого я не обижен… Ты имеешь в виду, что я почти пятилетку прожил на юге? Но я же вернулся целых полтора года назад… Конечно, Сидоров, совесть замучила! Ну куда я без вас?! Из славных рядов уголовного розыска я в свое время ушел исключительно по собственному желанию, а потому помочь вам не побрезгую. Но для этого я должен быть в курсе событий… Нет, не участка работы, а всех событий полностью… Подумай, подумай… Судя по тому, какой вы объявили аврал, долго думать тебе не придется. Не надо взывать к моей гражданской сознательности… Я же не отказываюсь… Сидор, прекрати на меня давить! Или я работаю в твоей группе наравне со всеми, или не берусь за дело вовсе! Да, я на телефоне… Звони…

— Некто Сидоров, обладатель редчайшей в стране фамилии и по совместительству начальник «трупного» отдела уголовного розыска? — поинтересовался Красавчик, когда Эрик положил телефонную трубку. — Неужели приключилось что-то настолько запутанное, что суперсыщики решили прибегнуть к услугам давно забытых сотрудников?

— Ты же слышал, — Эрик развел руками и повернулся на вращающемся кресле к окну. — Ничего конкретного по телефону он не говорит, однако взволнован глубоко и без преувеличения. На моей памяти Сидоров волновался только однажды. Когда его прострелили в трех местах, а доктор заявил, что одна из пуль попала в околосердечную сумку. Он тогда твердил как заклинание слово «тампонада», пока не отключился… В тот раз, как ты понимаешь, дело обошлось, и ему стало по-прежнему на все плевать. Как любому камню или бревну.

— Он, должно быть, весьма приятен в общении? — иронично спросил Красавчик.

— Да в общем-то нормальный мужик, даже шутит иногда. Бывает смешно, — Эрик улыбнулся. — Тем более что психолог — от природы. Знает кого и чем подцепить почти интуитивно. Вот сейчас будет мариновать меня до тех пор, пока я сам не позвоню и не соглашусь на все его условия.

— Не-ет, так не пойдет, — протянул Красавчик, — ты же серьезный специалист. Тебя он должен добиваться, как приза. Заслужить и выстрадать. А иначе — какая от тебя польза?

— Ты прав, конечно, но слишком уж необычная ситуация складывается…

— Тем более, — снова возразил Красавчик. — Вот увидишь, он позвонит в течение часа да еще гонорар предложит. Я тоже не чужд психологии как науки, ты же знаешь.

— Увидим, — Эрик в сомнении покачал головой. Почти в ту же секунду зазвонил телефон, и сыщики переглянулись. Красавчик важно надулся и, не вставая с кресла, отвесил театральный поклон. Эрик недоверчиво выгнул одну бровь и поднял трубку.

— Последний раз спрашиваю, — раздался в трубке голос Сидорова, — включаешься или нет?

— Полная информация, право решающего голоса и двадцать тысяч по окончании дела, — решительно ответил Эрик и замолчал, прислушиваясь к возникшей на другом конце провода тишине.

— Скажи, что с тобой будет Мальчик… — громким шепотом подсказал Красавчик, перегибаясь через письменный стол. — Мальчик, чтобы краски размешивать!

— Что-то еще? — неопределенным тоном спросил начальник.

— Пара полевых агентов и один оперативник из моей конторы, — ответил Эрик, и Красавчик, кривляясь, послал ему воздушный поцелуй.

— Кроме тебя, все по государственным расценкам, — закончил за него Сидоров и вздохнул. — Годится. Приезжай немедленно!

— Спасибо, что хотя бы «оперативник», — обиженно поблагодарил Красавчик. — Я, конечно, не рассчитывал, что ты представишь меня как партнера…

— Какой «оперативник»? — притворно удивляясь, перебил его Эрик. — Тебя я беру полевым агентом… Ладно, шевелись! Нас ждут с огромным нетерпением, не слышал, что ли?

— Как бы я, интересно, мог услышать, если трубка была у твоего уха? — ехидно поинтересовался Красавчик, вынимая из сейфа пару пистолетов и обоймы.

— Тоже мне сыщик! — Эрик усмехнулся и, подтолкнув напарника к выходу, покинул офис своего агентства следом за ним.

— Значит, три случая, и все выглядят как… как… смерть от естественных причин? — Эрик, произнося формулировку, казалось, не верил самому себе.

— Как белиберда какая-то они выглядят, — заявил Сидоров и бросил на стол три фотографии погибших. — Портной еще ладно — старый. Инсульт и все такое… Но остальные?

— А что остальные? — фотографии подобрал Красавчик и, внимательно их рассмотрев, продолжил: — Парень — боксер. Профессия небезопасная, как известно. А этот охотничек и вовсе режима не соблюдал. Пил на рабочем месте. Ему наверняка за подобные проступки не раз по затылку шлепали… Аутопсию уже сделали?

— А? — Сидоров отвлекся от каких-то раздумий.

— Вскрытие, говорю, провели уже или нет? — повторил Красавчик с улыбкой.

— Я знаю, что такое аутопсия, — Сидоров поморщился. — Где ты берешь таких грамотеев, Эрик?

— В отбросах вооруженных сил, — вместо напарника ответил Красавчик. — Ближе к телу.

— Это самая увлекательная страничка дела, — заявил милиционер и протянул ему заключение судебно-медицинского эксперта.

— Черт! — выругался Красавчик и передал листок Эрику. — Мистика какая-то!

Эрик внимательно прочитал заключение и взглянул на Сидорова, но не в лицо, а куда-то поверх лба, на огненно-рыжую шапку курчавых волос.

— Странно, — наконец сказал он и положил заключение на потертый стол.

— Странно?! — возмутился Красавчик. — Здесь сказано, если ты не понял, что у всех троих на теле нет ни малейшей царапины, кроме разбитой губы у боксера, а внутри их телесных оболочек отсутствует вся причитающаяся им по закону кровь. Это литров пятнадцать, если на круг. Кроме того, здесь прописано, что аорта во всех трех случаях вскрыта вдоль, от своего начала, до того момента, когда она раздваивается, превращаясь в бедренные артерии. То есть главная артерия организма просто рассечена по передней стенке от сердца до живота. И что характерно — никакой крови ни в грудной, ни в брюшной полости! Где же она, мои маленькие следопыты? Вылилась наружу? Где в таком случае ранка, через которую она вылилась? Может, через носик? Но где тогда сама священная красная жидкость? В непосредственной близости от останков, как и внутри оных, ее не обнаружено! Странно, говорят следопыты и ковыряют неокрепшими пальчиками в ушках!