Вячеслав Шалыгин - Импорт правосудия [сборник]

— Заклинание, — снова добавила Ольга.

— Да, — поддержал Паша. — Тебе этот пример ничего не напоминает?

— Напоминает, — согласился я. — Что дальше?

— А дальше автор спрашивает, какую цену готово заплатить человечество за подобное новшество, — Павел снова остановился и посмотрел на меня изучающим взглядом.

— Сам прочтешь?

— Давай на пальцах, — попросил я.

— Пожалуйста. Он, как истинный скептик, не дает прямого ответа, но предупреждает, что цена может равняться стоимости ночи с Клеопатрой… То есть всеобъемлющее знание в обмен на жизнь.

— Весьма осведомленный автор, — заключил я. — Выяснили, кто это написал?

— В целом — да, — неопределенно ответил Паша.

— А в частности?

— А в частности, через этого грамотея мы вышли на очень интересный клуб. В Сети он известен как Клуб Рыцарей. Внешне он по большей части настолько же пустой, как и множество прочих сетевых кружков по интересам, однако если влезть поглубже… Двое наших специалистов взломали его тайники и обнаружили, что это не просто бутафорские «Рыцари Ордена Дешевого Романтизма», а самые настоящие современные храмовники. Только их Храмы — Реальные, извини за каламбур, а Крестовые походы гораздо более кровавые, нежели в раннем средневековье. В отличие от Черных Монахов храмовники не партизанят, вводя вражеским офицерам изгоняющее бесов зелье, а действуют радикально — меняют маршруты и время вылета авиарейсов, подгадывая образование Храмов на пути самолетов, управляемых одержимыми, регулируют потоки наземного транспорта под видом полиции или милиции, устраивают дорожные происшествия, заставляя одержимых въезжать в зоны, где они становятся невменяемыми, и так далее. Сколько гибнет при этом невиновных, их особо не волнует. Цель, по их мнению, оправдывает средства. Хотя они глубоко заблуждаются, думая, что Храмы растут, откликаясь на количество проникающих в наш мир бесов. Недоступные Бездне территории создаются произвольно и целенаправленно. Кто-то поставил перед собой задачу — полностью покрыть планету пленкой Храмов, чтобы исключить доступ на ее поверхность Бездны.

— Раз Рыцари не слишком осторожны, мы, в конце концов, сможем прикрыть их деятельность, — сделал вывод я.

— Надо поймать для начала пару этих типов и допросить…

— Все не так просто, — возразил Паша. — Позывные в Сети — два долгих гудка в тумане… А больше о них никаких сведений нет. К тому же нужная информация может оказаться всего лишь у одного из множества этих доморощенных энтузиастов. Схватив не того, мы спугнем и заставим затаиться прочих. Убедить их отказаться от борьбы и перейти к методам монахов мы тоже не в силах…

— Тупик, — снова добавила Ольга, и я почти понял, почему Паша к ней неравнодушен. Столь немногословных женщин я еще ни разу не встречал.

— Не совсем, конечно, — возразил Паша.

— В рядах храмовников есть отдельные личности, считающие, что Храмы только временная мера, некий переходный вариант, как паровая тяга в период между гужевым транспортом и двигателями внутреннего сгорания. Их интересует феномен полной невосприимчивости людей к проискам Бездны. По мнению этих Рыцарей, изучив предпосылки такой невосприимчивости, они могут создать доступный способ защиты людей от одержимости раз и навсегда.

— Монахи уже давно создали такое зелье, — я пожал плечами.

— Разве они об этом не знают?

— Вот в этом и заключается главный вопрос, — ответил Павел.

— Они не ищут союзников или других методов борьбы. Это наводит на мысль о том, что деятельность Ордена спровоцирована Бездной. Она не может отдать храмовникам прямого приказа, поскольку они не одержимые, но проникнуть в Храмы без вредных для здоровья последствий могут только нормальные люди, а не те, в ком засел бес. Следовательно, Бездне приходится изворачиваться и выдумывать максимально правдоподобные истории о борьбе против самой себя… Теперь о более конкретном деле.

Я насторожился и подвинул стул поближе к заляпанному кетчупом краю круглого столика.

— Они обратились к одному из врожденно невосприимчивых к одержимости людей и предложили сотрудничать. Он согласился. Это произошло два дня назад, а беседа велась с твоего компьютера…

— С моего рабочего компьютера? — уточнил я.

— Да, — подтвердил Паша.

— Узнав об этом разговоре, я сразу же вспомнил фразу из твоего отчета о том, что у Бездны на Красавчика что-то вроде аллергии…

— Понятно, — ответил я. — Все сходится. Только зачем нам оружие и оборудование? Мы можем просто приехать в агентство и вызвать Красавчика «на ковер». Я не думаю, что он будет что-то от нас скрывать.

— Видишь ли, Эрик, у меня есть основания подозревать Красавчика в том, что он ведет опасную игру… Даже больше — я почти уверен, что Реальные Храмы — это его изобретение. Полгода назад они служили только сдерживающим фактором, но потом трансформировались в оружие. Теперь он в одиночку хочет справиться с новым трюком Бездны, чтобы избежать скандала и Храмы сохранить. Однако в связи с тем, что его изобретение опасно, мы больше не можем оставаться в стороне. Только не подумай, что мы сочувствуем Бездне! — скорбно потупясь, выдал Паша и замолчал.

Я ошарашенно посмотрел сначала на своего приятеля, потом на поджавшую губки Ольгу и от души расхохотался.

— Чего ты ржешь? — обиженно спросил Павел.

— Наш любимый Красавчик настолько выбивается за рамки понятия «норма», что его можно принять за эталон паранормальности одного отдельно взятого человека!

— Бездна в той или иной степени действует на всех людей, — поддержала Павла его напарница. — Так же, как и на атлантов или оборотней… Странное исключение почему-то составил только ваш друг. Значит, он либо ходячий Храм, либо пришелец из космоса, либо совершенно новый вариант человека. В последнем случае его следует воспринимать с максимальной осторожностью, поскольку неизвестно, на что еще он способен.

Видимо, это была самая длинная речь в ее жизни. Закончив, Ольга снова замерла, будто решила подзарядить батарейки. От восковой статуи в тот момент ее отличали только живые глаза. Пришелец из космоса! На себя бы лучше посмотрела, девушка из «органов»! Я, конечно, не стал высказывать свое мнение о собеседнице вслух, но взглянул в ее рыбьи глаза довольно выразительно.

— Я примерно знаю, на что он способен, — ответил я. — Он лучший из всех известных мне бойцов и практиков оперативной работы. В то же время он абсолютно никудышный интриган и теоретик. Прекрасно зная свои слабые стороны, Красавчик никогда не пойдет на участие в заговоре, а тем более — на его организацию.

— Но его невосприимчивость к вселению Существ из Бездны, — упрямо возразил Паша. — Как ты объяснишь этот факт?