Брайан Герберт - Дюна: Пауль

Герцог Лето наблюдал, как на противоположном берегу высохшего моря высаживается следующая партия солдат и выгружаются орудия. Он положил руку на плечо сына.

— Смотри внимательно, Пауль. Мы могли бы нечестно воспользоваться нашим преимуществом, но мы не применим тактику, которую не одобрили бы наши предки.

— Даже в том случае, если виконт применит ее первым? — спросил Пауль.

— Мы будем придерживаться своих, а не чужих стандартов.

Пауль продолжал следить за высадкой и приготовлениями к бою.

— Но в таком случае, несмотря на наше подавляющее военное превосходство, противник окажется в более выгодном положении, это же фора.

— Кодекс чести — не фора, — ответил Лето и обернулся к Дункану: — Дайте мне открытый канал. Пора начинать.

Перед лицом Лето появился мерцающий пузырь, в который герцог и заговорил, обращаясь непосредственно к защитникам Ритки:

— Виконт Хундро Моритани, согласно правилам междоусобной войны и законам империи, мы предлагаем вам немедленно сдаться. Мы гарантируем вам законный суд, который обеспечит соблюдение истинной справедливости. В противном случае ваше поражение будет скорым и неминуемым.

Раздался треск статического электричества, и в воздухе появилось голографическое изображение мастера меча Хия Рессера. Он был бледен, но в глазах читалась решимость не отступать. Дункан был удивлен. Он никак не ожидал встретить здесь Рессера, своего старого друга по школе Гиназа, но не стал перебивать, когда Рессер заговорил:

— Виконт Моритани отвергает ваш ультиматум и обвиняет вас в нарушении правил ведения войны убийц. Вы совершили противозаконную интервенцию на суверенную планету, а такое действие недвусмысленно запрещено Великой Конвенцией.

— Вы собираетесь учить этим правилам нас? — искренне возмутился эрцгерцог Эказ, вмешавшийся в передачу со своего флагмана. — Теперь это не война убийц, вы сами превратили ее в полномасштабный военный конфликт.

Словно в подтверждение его слов, грумманцы произвели запуск множества ракет, прочертивших небо огненными нитями. Пусковые установки были расположены непосредственно снаружи от защитного периметра крепости. Так как фрегаты Атрейдеса и Эказа тоже были защищены полевыми экранами, тяжелые ракеты виконта не причинили им ни малейшего вреда, но солдаты, выстроившиеся в боевом порядке, издали крик ярости.

Изображение Рессера померкло и исчезло, когда в небо взлетели грумманские ракеты. Скорее, это был жест неповиновения, нежели намерение причинить урон наступающим армиям, но этот жест показывал, насколько далеко готовы зайти грумманцы.

Охваченный гневом и возмущением Лето отдал своим войскам приказ наступать на город-крепость.

С расположенного в безопасном горном укрытии командного пункта Раббан наблюдал за впечатляющей и безупречно организованной высадкой неприятельских армий. Поражало даже само количество военных фрегатов. Какие расходы! Он знал, как дорого обошлась дяде посылка на Грумман всего одной дивизии. Дом Атрейдесов и Дом Эказов издержали на этой высадке раз в десять больше.

Для Раббана это было показателем того, насколько разъярились герцог Лето и эрцгерцог Арманд после свадебного нападения. Раббан не смог сдержать улыбки. Плохо, что Дом Харконненов не может открыто присоединиться к виконту Моритани, но Раббан понимал, что дядя поступил мудро, позволив виконту одному попасть в западню.

Провокация определенно сработала, но все же Раббан не вполне понимал планы виконта. Наверное, дядя был лучше осведомлен об истинных намерениях Моритани.

В шлеме с черным плюмажем (отличие главнокомандующего) Раббан как влитой сидел в седле, осматривая поле будущего сражения. Он то и дело напрягал мышцы, до того не терпелось ему броситься в драку. Но первый удар должны принять эти грумманские вояки, а уж потом настанет его черед.

Первой в наступление шла эказская армия; высадившиеся с многочисленных фрегатов солдаты в пешем строю должны были атаковать противника, пройдя по обширной пыльной равнине, бывшей когда-то морем. Конфигурация этой равнины диктовала построение войск. Солдаты Атрейдеса шли во втором эшелоне наступления.

Половину кавалерии Раббан расположил в резерве, на скалистом берегу. Позади, на склонах горы, находилась прикрытая защитным полем крепость виконта. Раббан получил от него строжайший приказ демонстрировать противнику готовность к обороне, но ни в коем случае не выступать самому навстречу врагу.

Сильный конь, на котором сидел Раббан, волновался и нервно переступал из стороны в сторону. Раббан нажал кнопку на ручке управления, послав электрический импульс в определенный участок мозга коня, принудив его стоять спокойно. У него не было ни времени, ни терпения приучить к себе животное, поэтому приходилось так грубо им управлять. Неподалеку на своих вышколенных жеребцах как влитые сидели Бром и другие лейтенанты.

Марширующие стройными рядами солдаты Эказа и Атрейдеса были защищены индивидуальными полевыми экранами. Раббан сжал полные губы, прикидывая возможную тактику. Если выстрелить сейчас по наступающим хотя бы из одного лазерного ружья, то последует взрыв такой неимоверной силы, что все войска превратятся в пар. Но Раббан не собирался заходить так далеко, даже если бы смог придумать способ избежать поражения ударной волны. Такая тактика привела бы к непредсказуемым последствиям и породила бы множество неприятных вопросов в Ландсрааде.

Полевые щиты с обеих сторон делали бессмысленным применение артиллерии и ракет, поэтому битве предстояло быть по-настоящему средневековой: меч против меча, искусство рукопашной схватки и сила решат исход боя. Раббан явственно представлял себе шум сражения.

По мере того как шеренги эказских солдат медленно приближались к Ритке, нетерпение Раббана нарастало, от злости он судорожно сжимал и разжимал кулаки. Виконт приказал ему ждать, особо запретив высылать войска вперед для встречного боя. Раббан недовольно застонал. Какая глупость — упускать такую возможность! Зачем тратить столько времени и ждать, когда неприятель подберется к Ритке без потерь?

— Наши войска могут перехватить их прямо сейчас! Это сражение или нет, в конце концов?

Прежде чем поспешный приказ сорвался с губ Раббана, раздался низкий властный голос Брома:

— Надо дождаться подходящего момента. Еще не время.

— Но это же безумие. Когда наступит этот подходящий момент? Посмотрите на них!