Антон Черниговский - Саммаэль

Ага, та самая ночь, те самые фумаролы, тот самый белый дымок, по склону и вниз. Саммаэль шагнул с трапа на гравий. Да, то самое место. А вот здесь Милена лежала.

Пошарил на пульте, включил наконец-то прожектор. Да, таки фумаролы, и таки серный налёт на камнях. Убираться надо отсюда, вулканчик-то действующий, прилетит ещё от него «подарок»…

Так, «убираться». А вот с этим сложнее: Саммаэль не был уверен, что в скафандре получится колдовать. Расслабил все мышцы, раскинул руки, повис на сервоприводах. Закрыл глаза, медленно вдохнул, медленно выдохнул…

А, вот оно! Саммаэля как током ударило; а потом пошла ровная, мощная пульсация, через живот и грудную клетку, к грудине от позвоночника. Ой, мамочки; ну ничего себе сила, не здесь ведь источник, не в этом мире, рядом — но не прямо же здесь! А колотит — кажется, даже скафандр скрипит! Ой… чего-то чувство какое-то нехорошее. Как бы сердце от этой пульсации не того. Пора убираться отсюда.

Ну-ка, направление… Ну да, — Саммаэль развернулся, и пульсация сразу пошла от грудины назад, — ну да, назад, мимо глайдера вниз и по склону, и чуть выше, левее… «Выше»?! Это что, мне учиться летать?! Или «выше» — это значит…

И Саммаэль шагнул, вниз по склону горы, — но в то же время, чуть выше. И чуть левее.

Шагнул — из одного мира в другой.

В глазах помутилось, и Саммаэль — как был, в своей «скорлупе», — так и осел пятой точкой на гравий. Портал всё-таки, не какие-нибудь там финтифлюшки, никогда раньше ведь не проходил порталом — а тут на тебе! И скафандр на себе утащил!

Уф. Так… колдун встрепенулся. Связь!

— Александер?

В динамиках шипело и булькало: пилот, наверное, комментировал исчезновение колдуна посреди ровного места, да ещё и с броней в два центнера на плечах.

— Александер, как слышите?! Приём!

— Слышу громко и чётко, — подтвердил пилот.

— Следуйте за мной!

— Нет пеленга! Установите маяк!

— Маяк? Э… — колдун поднёс к шлему пульт управления.

— «Спецоборудование», — подсказал ему Вессон. — Команда «сигнальная ракета».

— А… — нащупал нужную кнопку. За спиной хлопнуло, а через мгновение вспыхнул над головой яркий мертвенно-белый свет. И начал медленно угасать.

— Маяк наблюдаю, — подтвердил Александер. — Прибытие через тридцать минут.

«Тридцать минут»? Ни фига себе «рядом»… далеко ж меня занесло.

— Вессона на буксир — и на орбиту, — приказал Саммаэль. — После чего садитесь на грунт.

— Тогда через час.

— Принято.

— Ну как там? — нетерпеливо спросил Вессон. — Нашёл?

— Да подожди ты, — отмахнулся колдун от него. — Сейчас осмотрюсь.

Да. Осмотреться бы стоило.

Кислород — судя по датчику — здесь был; но не сказать чтобы много. Шлем лучше не открывать. Пульсация… пульсация прекратилась; но появилось другое, тянущее чувство, как будто привязали трос к той же грудине — и тянули вперёд, чуть правее и выше. И — на этот раз — здесь, в этом мире, а не в каком-нибудь, блин, другом!

Получается, всё же нашёл?

Ну посмотрим.

Саммаэль посмотрел. Потом выключил бесполезный прожектор — и посмотрел ещё раз.

Вулканов здесь не было. Здесь была пустыня; и не просто пустыня — а пустыня из всех пустынь. Точнее сказать, хамада. Каменистая равнина, перемежавшаяся редкими каменными останцами, тянулась — Саммаэль это знал — через весь континент до самого солёного моря. И — здесь была не совсем уже ночь; здесь занимался рассвет, светлело впереди небо оранжевым; и, насколько колдун мог видеть, до самого горизонта по левую руку тянулась всё та же бесплодная булыжная россыпь. А вот по правую руку, на юге, местность чуть повышалась. К предгорьям невысокого горного хребта.

И тянуло — именно туда, в эти предгорья. Конкретно вот к этой вот горке. И даже, пожалуй что, за неё.

Ну-ка, сколько до той горы? — моргнул зрачок дальномера, — четырнадцать тысяч с хвостиком. Пожалуй что пробегусь. И, выкрутив привод на максимум, колдун большими прыжками понёсся на юг.

Когда Саммаэль добежал до предгорий, край солнечного диска уже показался над горизонтом, и вершины хребта вспыхнули охрой и киноварью. В расселине, впрочем, лежала глубокая чёрная тень. Булыжники здесь были заметно крупнее, чем на равнине; а дальше, на подъёме на перевал, начинался голый изъеденный ветром песчаник. Пришлось сбавить ход.

— Ну что там, что там? — снова засуетился Вессон.

— Брысь! — одёрнул его колдун.

Тянущее чувство почти что пропало. Нет, не потому, что колдун отошёл от источника; наоборот, источник был сейчас слишком близко. Может быть, даже повсюду вокруг. Ёлки, это ж какая тут должна быть энергия…

Но — на перевал. Определённо, на перевал. Чёрт, темно там, в седловине, хоть глаза выколи; и прожектора ни фига не берут. Привода бы не обломать… вместе с ногами.

Саммаэль пошёл осторожно. Одёргивал себя, сдерживал, чтобы не броситься очертя голову; и порядком уже волновался. Не упустить бы, не потерять бы след… как будто можно его «потерять»!

За несколько миров, за пятнадцать километров его почувствовал — вблизи уж как-нибудь да найду!

Под конец всё же не выдержал; перепрыгнул через несколько валунов, и — как только закончился склон — бросился со всех ног. Вперёд, вперёд, только лучи прожекторов метались по склонам; только отмечал про себя, — странно! — как будто бы серебристый отсвет, слева и впереди, на теневом склоне; будто подсвечивает его справа серебряным, из-за поворота ущелья. И под ногами — вроде, не камни уже, не хамада, — а мелкий и плотный песок…

И — застыл в изумлении.

Долина открылась по правую руку. Идеально круглая, будто вырезанная по трафарету в карминово-красном песчанике. Дно было выстлано мелким красноватым песком, и плавно опускалось к центру долины; а там, в середине…

Там возвышалась стена — нет, колонна! — светящегося, серебряно-белого тумана, непроницаемая для глаз. И эта сияющая, переливающаяся, как будто живая колонна упиралась в высокое иссиня-чёрное небо.

О как! А с равнины-то эту штуковину было и не видать!..

Саммаэль ухмыльнулся. Значит, вот оно как. Ну-ка, а если поближе…

Шаг. Осторожненько… ещё один шаг. На радиометре по нулям, да и сам ничего, вроде, не чувствую. Ещё один шаг…

А вот тут-то его и остановило. Плотная ледяная волна ударила в грудь, чуть не сбивая с ног, как ураганный ветер с горного ледника, — только «ветер» продувал грудную бронепластину насквозь, как тоненькую рубашку!

Ещё один шаг… жалобно взвизгнули сервомоторы скафандра, и Саммаэль почувствовал, как медленно едет назад, нагребая подошвами мелкий песок. Нет, ближе уже не подойти. И только почудилось — мелькнуло на миг — будто бы там, за стеной серебряного тумана, маленькое круглое озерцо, с чистой прозрачной водой…