Антон Черниговский - Саммаэль

Саммаэль кивнул, мол, «вижу».

— Остальные три машины в пятиминутной готовности, — продолжал Вессон. — Их экипажи на отдыхе в штабе. Одноэтажное здание слева — это казарма. Внутри — днём — около двадцати человек, и там же всё их оружие. За казармой — складской ангар, под ним термостатированные туннели, в которых хранится ядерное вооружение. Там же, в туннелях, и гауптвахта.

— А где электростанция?

— Под штабным зданием.

— Боевое охранение? Я его не вижу!

— Оно им не нужно, — пилот угрюмо прижался щекой к песку. — ОЛС заметит любой оптический прицел, и автоматически его уничтожит. Главный радар — вон он, крутится за корабельной площадкой, — видит любое «железо», ползучее и летучее; даёт команду на пусковые и на три скорострельных зенитки, они на крышах стоят. А зенитка даёт пять тысяч разрядов в минуту, большинству «железяк» этого хватит. И самое-то плохое… — Вессон совсем посмурнел.

— Что?

— Вон, доска под наклоном, уголок торчит из-за ангара …

— Что это?

— Артиллеристский радар. Определяет траектории подлёта вражеских снарядов, считает предполагаемое расположение пусковой установки — и автоматически посылает в ответ… «подарки».

— Много? — спросил Саммаэль.

— Много, много, — пилот закивал. — На средний залп из-за горизонта ответит десятком ядрёных ракет — и большой такой кучкой помех. Так что пиздец моей СПРЗ [96] Система противоракетной защиты. .

— Понял. Теперь про корветы…

— Смерть летучая, что про них говорить. Федерал Астронавтикс, К-110, третьей модификации. Восемь артиллеристских точек, шесть пусковых среднего калибра, и четыре многотрубника малого. Если хоть один из них взлетит — на грунте ничего живого не остаётся. И добавлю пару слов про десант, — Валь поморщился. — Видишь ту чёрную башку рядом с зениткой?

Саммаэль видел.

— Наш десантный костюм помнишь? Ты в нём ходил?

— Да. Помню.

— Ну так этот ещё и летает, — Вессон скрипнул зубами. — Называется «чёрный ангел». Брони триста кило, сервоусилители, ранцевый ракетный двигатель, скорострельная плазма. Как разлетятся по всей территории… Потому они и сидят без боевого охранения, что на любую угрозу могут среагировать очень быстро. На то и «десант»… бля.

— Одно радует, — сказал Саммаэль. — Костюмов я вижу только три штуки…

— Не надейся, — отрезал пилот. — Костюмов у них на всех. Моторесурс берегут, и не хотят лишний раз облучаться. Там же реактор, в «горбу» за спиной!

— За сколько времени надевают костюм?

— Норматив, — сказал Грэг. — Шестьдесят секунд. Особо шустрые будут в воздухе секунд через сорок после сигнала тревоги.

— Ну что, — поторопил колдуна Вессон. — Всё посмотрел? Удивился? Отваливаем?

И Грэг тоже посмотрел выжидающе, «что», мол, «колдун? Передумал?»

А хрен ли там «передумал». Хрен там «отваливаем». Уже не получится «отвалить». Саммаэль сейчас чувствовал — там она, впереди, под землёй, важнейшая часть всей этой головоломки. И уходить без неё — нельзя. Потому что тогда… тогда мощность аномалии будет и впредь нарастать, пока не встанет Вселенная на дыбы, — и всё живое не посыплется в Хаос!

Либо — пока не вернётся мясник Верс, и не препарирует этот «объект» тупым скальпелем на штабном столе? Ну, ладно, ладно, не скальпелем, всё же не до такой степени он «мясник». Но ведь отмочит же какую-нибудь дурость, были уже… прецеденты. Наденет, например, «объекту» мешок на голову, погрузит в трюм корабля, и возьмет курс прямо на аномалию…

И ёбнет тогда так, что звёзды с неба посыплются.

Так что хрен ли там «передумал», и хрен там «отваливаем», сощурился Саммаэль. Надо, как говорит Грэг, «трясти».

Но сначала надо подумать.

Милена почувствовала. Зажмурилась — и помотала головой:

— Значит, всё-таки… ты решил?

— Да. А ты сама понимаешь?…

— Да, я понимаю, — Милена снова зажмурилась, и заговорила почти что жалобно. — Что выбора нет, что надо обязательно её отсюда забрать, иначе ведь всё пропало… но будет нехорошо. Будет очень нехорошо.

— Милена, ещё раз: твоё предчувствие?…

— Нет. Не могу. Не вправе рассказывать, — Милена как будто боролась с собой. Но смотрела, в то же время…

С надеждой?!

С надеждой, что я отступлюсь — и оставлю Вселенную умирать?!

И снова всплыла в голове та же давнишняя мысль:

«А на что ты пойдёшь, колдун? И перед чем ты остановишься… ради твоей- то великой цели?»

— Так, — приказал колдун. — Отползём-ка в низинку!

— Нет, ребята, — демонесса словно оправдывалась, испуганно переводя взгляд на Мэллони, на Валя, на Александера: — Моё предчувствие… Я не вижу ничего плохого для вас! Только для Саммаэля… и для меня.

Саммаэль стиснул зубы. Пробормотал:

— Не вправе…

— Да, — закивала Милена. — Не вправе. Не могу тебе этого говорить.

Чёрт. Да что же она там увидела, под своими-то «эликсирами»?!

— Но, говоришь, уйдём мы отсюда живые.

— Так или иначе — живые.

— А выполним ли задачу…

— Не вправе, — в голосе вдруг зазвучал металл. — Решение за тобой. Решай.

— Ну что, Саммаэль? — кивнул ему Вессон.

Саммаэль закрыл глаза и плюхнулся на спину в красный песок. Потом поднялся и сел, сжав кулаки:

— Решил. Сидим, думаем. Как дальше жить. И как доставать пленную с гауптвахты. Потому что нам без неё — пиздец. Сразу, и навсегда.

Лежали на спинах в раскалённом песке. Ждали сигнала.

Лежали втроём: Саммаэль, Милена и Грэг. Алескандер и Вессон были сейчас далеко: лавировали в метастабильных слоях пространства, выбирали позицию для фрегата.

Удавка ларингофона на шее. Тяжёлая блямба опознавательного маяка под плащом. Радиопередатчик. Буссоль. И не забыть всё это включить… когда всё начнётся.

Пронзительная чёрная синь высокого неба. Пронзительная резь под полуприкрытыми веками: чёрт, ультрафиолет! Нужны были защитные очки; но где ж теперь-то их взять! Теперь-то оно уже поздно…

— Скорей бы, — пробурчал Грэг.

— Сколько ребятам работы? — спросил его Саммаэль.

— Час. Как минимум час. Пока подойдут, пока спустятся в атмосферу, пока выберут место посадки и наладят трансляцию…

Час. А прошло только двадцать минут.

А Милена тогда сказала — «нет, я не могу порталом пройти в гауптвахту и вывести пленную из камеры». Потому что охраняли пленную два «чёрных ангела» в десантных костюмах, с питанием от термоядерного реактора; а Милена и близко к ним не могла подойти. «Так Миленка не любит компрессионные реакторы!», сообразил тогда Валь; а механик поддакнул, «да кто вообще эти компрессионники любит!». Так или иначе, но этот финт не проходил.