Юрий Петухов - Вторжение из ада (Звездная месть - 4)

Глубокие и одновременно необычайно прозрачные серые глаза стального отлива, глаза человека сильного и прямого, не отводящего взгляда. Иван никогда прежде не видел столь притягивающих глаз. Да и сам незнакомец будто светился изнутри тем небесным золотистым светом, что снизошел со звезд. По левую руку от незнакомца, словно прислоненный к клубящемуся белому возвышению, стоял красный, чуть выпуклый щит в золотистом обрамлении. По правую- хрустально-прозрачный меч с золотой рукоятью и рубиновым навершием. И ото всего этого представал незнакомец былинным, сказочным витязем древних времен - в золотисто-красных каручах и поножах, с открытым светлым челом и сияющим взором. Казалось, взмахни он чуть рукой, поседн бровью - и десятки тысяч пресаетлых витязей, подобных ему, встанут позади из белезньг и света звезд, засверкают обнаженные мета, вздымется лес копий и светлее станет от яркого и ясного света глаз.

- В чем сомненья твои? - спросил витязь небесный, не ответив на вопрос Ивана.

- Долго рассказывать, - отмахнулся Иван, всматриваясь в искрящиеся одеяния светлого воина. И не веря своим глазам.

- Мне не надо ничего рассказывать, - спокойно и неспешно проговорил тот, - я знаю про тебя и про других все, ты же поведай лишь о сомнениях, гнетущих тебя.

Иван уже скривил было губы в насмешливой улыбке, дескать, навидались мы эдаких советчиков и благодетелей. Но тут же блажь пустая и гордыня схлынули с него, будто и не было их - не к месту да и не вовремя, И понял он, что с этим человеком... он даже не знал, можно ли его считать человеком, с этим незнакомцем... но тот был чем-то не просто знаком, но даже близок Ивану, с этим пресветлым небесным воителем нельзя кривить душою, темнить, изворачиваться, пытаться выглядеть лучше чем ты есть, нельзя, ему надо раскрыть душу... потому что он и снизошел для этого оттуда, со звезд, из сияния высокого. И сразу Ивану стало еще легче, благостнее. И сказал он:

- Страшное дело задумал я. Горькое и кровавое. Многими смертями, большим плачем и великим неверием обернется оно. Ты сам сказал - знаешь. И знают еще немногие сподвижники мои. А враги не догадываются.

Неправедные правители правят нами повсюду... и хотя сказано, всякая власть от Бога, вижу ясно и верно - не от Всевышнего они, а от дьявола. Но под ними миллионы безвинных ходят и бросать на смерть их будут... Имею ли я, сам погрязший в грехах и страстях, право на дело это страшное? Не проклянут ли меня и идущих за мною потомки наши?!

- Дело страшное и горькое, верно говоришь, - длинные русые волосы витязя приподнялись с плеч, рассыпались, затрепетали, будто против ветра он встал, две жестких складки очертили уголки губ.- И проклясть тебя могут. Ибо не огражден никто от проклятия.

Иван поник, опустил глаза.

- Значит, нехорошее дело задумал я, - пробормотал он еле слышно.

- Как можно оценить несуществующее? Как взвесить не имеющее пока веса?!

Ты ничего не сделал, а ответа просишь?!

- Доброго слова прошу. Или запрещения.

- Не будет тебе запрета, ибо волен в поступках своих, как каждый из смертных.

- И благословения не будет? - спросил Иван совсеч понуро.

- Видно, память твоя коротка. Вспомпи!

Все пропало разом. И стоял Иван под высокими сводами отрешенный и завороженный, как в тот далекий, самый первый раз, когда зашел, пересилив себя, во Храм. И видел он глаза Того, кто, единственный, не бросит его, не оставит в самую трудную и тяжкую минуту.

"Что ты ищешь, сын мой?" От ответил: "Правду, правду ищу!" И не голосом священнослужителя, не гласом патриаршьим, а небесным Гласом прозвучало под Святыми Куполами: "Значит, ты ищешь Бога. Ибо не в силе Бог, а в Правде!"

Да, все именно так и было. Были и другие слова, много слов, много вопросов, много ответов, много ликов на иконостасе и на фресках, но главный Лик был обращен к нему. Главные слова в его уши проникли, не из уст священника, нет, а Свыше: "Иди! И да будь благословенен!" Сколько раз во времена тягостных странствий своих, в минуты и часы испытаний, мучений, битв просыпалось что-то незабытое в душе, и звучало внутри, спасая, придавая сил: "Иди! И да будь благословен!" Так было. И так есть! - "Не ты ли рвался в бой за Справедливость? Не ты ли считал себя мечом в руках Добра?! Животворящий Крест Господень хранил тебя в муках и испытаниях.

Ты падал в адскую бездну. Но ты и поднимался в выси небесные. Твой дух побывал везде, узнал многое. И он не ослаб. Это тело твое устало! В этой жизни покоя не обретешь ты..." Да, и эти слова он слышал - давным-давно, на ступенях, ведущих к Храму. Покоя не обретешь... Иди! Не на сидение и выжидание его благословили, нет. Но почему никто не скажет прямо, громко:

"Возьми меч в руки свои и повергни их!" Почему?! Или он не услышал...

нет. "Выбор за тобой! Только ты сам должен решить, с кем будешь в схватке Вселенских Сил... только ты, ты один... ибо грядущее дышит тебе в лицо Неземным Смертным Дыханием!" Храм наполнился небесным светом, воздух внутри него заискрился, заблистал.

И стоял Иван уже не в Храме, а под пресветлым звездным небом напротив небесного витязя с развевающимися власами.

- Ты вспомнил?

- Да, я вспомнил. Я получил благословение... я никогда и не забывал о нем. Никогда!

- Ну и что же за сомнения тебя одолевают? - еле заметная, мимолетная улыбка коснулась уст посланца небес.

И Иван не смог удержаться, у него словно глаза раскрылись.

- Я знаю кто ты, - прошептал он.

- И кто же? - поинтересовался витязь, глядя бездонными серыми глазами прямо в Иванову душу, но не прощупывая ее, не ветискивая в ней чего-либо, а высветляя ее потемки заоблачным неземным светом.

-Ты,- с замиранием сердца начал Иван,- ты Предводитель Небесного воинства Архистратиг Михаил, или, как у нас говорили в народе и сейчас говорят, Михаил-Архангел, покровитель воинов и святой вождь всех сражающихся за Справедливость и Правду?!

- За Бога нашего, - добавил небесный витязь, - ибо Он и есть то, что зовется Правдою и Справедливостью.

Ты узнал меня, Иван, и я рад, что ты сам догадался, что тебе не пришлось подсказывать. Но ты назвал лишь одно из многих тысяч моих имен, ибо по-разному зовут меня среди разных народов те, кто и составляет земное воинство Господа Бога... не в именах и прозваниях суть. Теперь ты догадываешься, почему именно я к тебе пришел во снах твоих?!

- Во снах? - отрешенно переспросил Иван. Он не мог поверить, что эта чудесная, необыкновенная встреча лишь сон один, и ничего более.

- Не изумляйся и не печалься, - осек его Архистратиг, - мы сами выбираем, когда и как являться избранникам своим. Во сне душа чистого помыслами чиста и не отягощена неверием бдящего. Ты никогда не забудешь нашей беседы и нашей встречи. И сон этот станет для тебя большим, чем явь, ибо он превыше яви. Но ты не ответил мне!