Валерий Быков - Мессия

-Достаточно, я всё понял.

-Итого, за четыре года наблюдений за вами, мы зафиксировали то, что вы похитили денег из казны, в форме прямых хищений и взяток на сумму в восемьсот тридцать семь миллионов долларов. Это не приемлемо большая сумма. Часть этих денег безвозвратно потрачена, ещё около трёхсот миллионов долларов выведено в оффшор, мы их реквизировали. И всё это при официальной зарплате три тысячи долларов в месяц.

-Что меня ждёт? - Спросил заведующий роскосмосом, который уже понял, что ничего хорошего с ним в ближайшие пять минут не приключится, поскольку он знал с недавних пор методы наказаний роботов.

-Самая страшная статья, поскольку вы работали в организации отвечающей за космос. За преступления против человечества...

-Пощадите хотя бы семью.

-Вы и ваша семья приговариваетесь к смертной казни, лишь старшая дочь, которой двадцать один год, будет амнистирована, по причине совершеннолетия.

-Папа...

Роботы навели своё оружие, и очень быстро перестреляли всех, оставив в живых лишь старшую дочь, после чего покинули особняк заместителя главы роскосмоса, и направились по своим делам. Они чистили общество уже несколько дней, многие пытались сопротивляться, но это было бесполезно. И вместе с тем, роботы не убивали просто так. Уничтожались лишь бандиты, а также те чиновники, которые сформировали мощные криминальные сети и отмывали для себя огромные средства. Причём роботы, взяли на себя функции, как исполнителей, так и суда в одном лице. Но они не убивали просто так, они убивали лишь тех, кто систематически нарушал закон, нанося огромный ущерб другим людям. Таких людей было довольно много, но не слишком уж. Причина убийств лежала не в ненависти, не в кровожадности Скайнета и его хозяина, а в том, что государство просто не может развиваться и вести войну, таща на своём горбу груз продажных чиновников и организованных преступных группировок.

Он помнил, как это случилось. Как-то вечером он вернулся с тренировки по футболу, а двери в его усадьбу просто не открыли, его встретил робот, остановил, и объявил ему. Что усадьба семье бэкхемов больше не принадлежит, всё, он никто, а его новая работа, помощник токаря на заводе, новое место жительства маленькая квартирка на окраине для бедных. Ведь великий футболист не умеет ничего, из того, что нужно роботам, а футбол роботам почему-то оказался не нужен, роботам нужны квалифицированные конструктора, технологи, учёные, геологи, биологи, даже историки, но только не футболисты и не спортсмены, совсем не то, что нужно людям. А всё роботы, которые совсем не понимают жизни, ведь без футбола и профессионального спорта, жизни не бывает.

Сегодня был день зарплаты, он целый месяц вкалывал на заводе, и надеялся... Но мастер постоянно жаловался, что у великого футболиста кривые руки, и всё из них валится, что он ничего не умеет. Его штрафовали за брак, его ругали...

Бэкхем проверил карточку, и ему стало смешно, за месяц работы на заводе, ему заплатили двести пятьдесят долларов, и на эти деньги, он должен был жить дальше? Да в прошлом, он кроссовки покупал дороже.

Сергей работал целый месяц как проклятый, в прошлом простой токарь, теперь главный инженер цеха. И приходилось не только работать, но и учиться. Каждый день им завозили новое оборудование, на нём требовалось срочно что-то изготовить, каждый вечер он оставался на дополнительные курсы, где их учили и учили, и ещё раз учили. Он приходил домой в двенадцать ночи, быстро ел, валился с ног от усталости, засыпал, вставал на следующее утро в шесть и шёл на работу. И даже в воскресенье он работал до шести вечера, и лишь в воскресный вечер мог слегка отдохнуть. А вот нарушать порядок вещей он боялся, очень боялся, потому что знал, что часть руководства его завода просто постреляли. И он просто работал, также, как и раньше.

Хотя кой что в жизни уже изменилось, в лучшую сторону, правда, это осталось за кадром, из-за того, что жизнь стала очень тяжёлой. А именно в последние две недели резко снизилась стоимость горячей воды и электричества, электричество вообще стало почти бесплатным, потому что где-то роботы построили и запустили огромную невероятно мощную электростанцию, и она производила энергию почти анлимитно.

Сегодня был день зарплаты, счастливый день каждого рабочего, он знал, деньги начислят на карточку электронным путём ровно в пять вечера. Он включил телефон, проверил счёт и удивился, это была какая-то ошибка, ему начислили зарплату на сумму около двенадцати тысяч долларов за месяц работы. Это было совершенно непонятно, ведь сейчас же военное время, надо экономить, а ему всего лишь главному инженеру, не футболисту, не работнику мэрии начислили такие деньги.

Кровь лилась рекой, я чистил общество так же, как чистил когда-то в начале двухтысячных Россию, Скайнету был отдан приказ убивать бандитов, и он убивал всех, кто, по его мнению, попадал в категорию особо вредных. Некоторые люди пытались сопротивляться, пытались буянить, пытались... У каждого человека Земли был микрочип, способный отследить всё что видит этот человек, и всё что слышит. У тех людей, чья лояльность была под вопросом, микрочип обладал функцией убийства носителя. Попыток бунта и революций, попыток убить меня было много, ни одна из них не имела успеха. Скайнет отслеживал всё и везде, мы строили супер тоталитаризм. Я знал, что я зверь, что я хуже Гитлера, меня ненавидели. И всё же, я старался не перегибать палку, я помнил, что это люди. Старался беречь молодых, берёг нужных мне технических специалистов, хотя за многими из них водились серьёзные грешки. Но я старался сделать всё, чтобы финансовое одеяло навсегда укутало лишь учёных и военных, но ни в коем случае не спортсменов и не бандитов, не актёров, как это было раньше. Наверное, у меня довольно извращённые понятия о справедливости, согласно которым, деньги должны получать те, кто их зарабатывает, а не те, кто умеет шустрить. Люди ненавидели меня, умирали с проклятием на устах. И никому не нравился тот мир, который я строил, а я просто готовился к войне, потому что понимал цену поражения. И теперь уже мне было абсолютно пофиг на то, что все меня ненавидят. Я уже привык, и мне не так важно, что обо мне думают. Главное, чтобы работали мои фашистские программы, по демографии и сохранению экологии, созданию флота, который мог бы постоять за людей. Я не умел лучше, не умел по-другому, я не умею не убивать бандитов. И я считаю, если человек совершил страшное преступление, он должен за него страшно ответить. Я не умею общаться с людьми, я не умею и не люблю находить компромиссы, но если ты хочешь измениться. Если у тебя за плечами нет тяжёлых преступлений, что ж, попытайся измениться, и если ты станешь великим учёным, или военным, то займёшь достойное место в моём несправедливом мире. Если ты решишь бороться против меня, ты умрёшь, и это неизбежно. И мне не важно, что ты об этом думаешь, потому что моё оружие страшнее любой человеческой ненависти. Я сражаюсь за свой вид, так, как я это понимаю. И я никогда не накажу человека, который приносит пользу, если этот человек старался, если он верил в правое дело, если он хороший человек. Можно меня ненавидеть, можно помогать мне, можно воевать против меня, но, выбирая сторону, стоит помнить, что находится под красивыми или кровавыми лозунгами той или иной стороны. Честь и будущее вида, или желание захапать себе побольше бабок, а потом свалить.