Сергей Лукьяненко - Фугу в мундире

Нет, лучше все-таки сказать это по-русски. Вы же японского совсем не знаете, а великого Басе не чтите.

Повторим заново…

– На голой ветке Ворон сидит одиноко.

Осенний ветер, – сказал я. – Прощай, любимая.

– Старый пруд…

Прыгнула в воду лягушка.

Всплеск в тишине, – прошептала, она. – Мы еще встретимся, милый.

Вот так гораздо лучше.

Сегодня Арана-сан говорил по-русски совершенно чисто. Видимо, от волнения. Мы делали Сад Камней для самого Саканиси Тадаси и должны были кончить его до завтрашнего вечера. А у нас еще и не все камни подобрались…

Я копошился вокруг Сада, засевая периметр быстрорастущей зеленой травкой. Легкий предновогодний снежок, словно чувствуя свою неуместность, таял, не долетая до земли. Само пространство Сада уже было засыпано отличной неровной галькой, экспортированной с Капчагайского карьера в Казахстане.

Урча мотором, подъехал Валерка. Урчал джип, Валерка сиял радостной улыбкой.

– Арана-сан, – крикнул он. – Нашел! Вот он, главный камень Сада!

Арана-сан заглянул в джип. Придирчиво осмотрел огромный валун. Послюнявил палец, потер им камень, лизнул… Лицо его раскрылось в довольной улыбке.

– Хорошо, – сказал он. – Будем устанавливать.

Они поднатужились и стали выволакивать валун из джипа.

– Осторожнее, – крикнул я.

Арана-сан гордо промолчал. Валун вывалился из джипа и радостно покатился на них. Валерку отнесло в сторону, а Арана-сан храбро запрыгал перед валуном, пытаясь притормозить его руками. Валун неумолимо наступал, прижимая Арана-сана к стене дома Саканиси-сана. Я испугался, потом вспомнил, что дом Саканиси-сана сделан из рисовой бумаги, и успокоился.

У самой стены валун остановился. Арана-сан облегченно вздохнул и прошептал что-то по-японски. С огорчением посмотрел на раскрошившийся край валуна. Вновь обошел вокруг него, осматриваясь. Кивнул:

– Еще лучше стало. Берись, Валера.

Рыча от натуги, они поволокли камень.

– Помочь? – робко предложил я.

Валера и Арана-сан дружно покачали головами. Я достал новый пакетик с семенами и стал укладывать их в проковырянные специальной иголочкой лунки.

– Знаешь, чего мне сказала моя? – спросил Валерка на перекуре.

Я покачал головой.

– Только мы кончили, как она заявляет: «Хорошо, когда у юноши или малого ребенка пухлые щеки». Я окрысился, ору: «Какие это у меня пухлые щеки? Это у моего напарника пухлые!» А она отвечает: "Глупый, это же слова Сэй-Сенагон! Неужели не читал? Любимая книга премьера Мититаро! Там еще сказано: «Люблю, когда пажи маленькие и волосы у них красивые, ложатся гладкими прядями, чуть отливающими глянцем. Когда такой паж милым голоском почтительно говорит с тобой, – право, это прелестно». Ну, мне уже и на Мититаро плевать захотелось… – Валерка опасливо огляделся, – я и говорю: «Гомик твой Сэй-Сенагон!» А она к стене отвернулась, заплакала и говорит: «Это женщина, она тысячу лет назад жила…» Опростоволосился я…

Валерка со вздохом загасил окурок о главный камень Сада и сказал:

– Ну что, вперед, на бабу-Клаву? Работать надо.

– Сергей-сан, – сказал Арана-сан. Я подпрыгнул. – Сергей-сан, мне стало известно, что у вас есть особый конверт. Отдайте его мне. Я стану вашим вечным должником.

– Зачем вам-то конверт? – спросил я.

Помолчав минуту, Арана-сан с улыбкой сказал:

– Один из моих предков не успел доставить важное известие своему князю. Он задержался в пути, и князь умер, не успев прочитать его. Этот позор лег на весь наш род… Он заставил меня уехать с острова. Если я пошлю письмо вместо него… в этом конверте оно дойдет вовремя.

– Простите, Арана-сан, – огорченно ответил я. – Но конверт нужен мне самому. – Арана-сан вздохнул и улыбнулся. – И что вы все выпрашиваете конверт? – спросил я. – Наймите якудзу, через час доставят… вместе с моим мизинцем, если надо.

– Такие конверты нельзя отнять, – тихо сказал Арана-сан. – Их можно только подарить. Извините за беспокойство, Сергей-сан.

В курятнике было тепло и пахуче. Полуметровый слой куриного помета застилал пол. Это не беда, конечно… Но подтекшая вода заставила птичье дерьмо преть, выделяя в воздух калории и ароматы.

– Как знал, – пробормотал Валера, поправляя высокие, до колен, сапоги. – Ну, а ты чего будешь делать в своих ботиночках?

Возбужденно кудахтали куры. Матово поблескивали свежие яйца. Я взял ближайшее яйцо и швырнул его в потолок. Валера заорал.

– Ты чего? – спросил я.

– Скорлупа в волосы попала… Ну, я пошел. – Валера отважно двинулся напролом. Я стал взбираться на хрупкие рейки курячьих загородок.

– Офигел! – заорал Валера.

Но было уже поздно. Доски под ногами хрустнули, и я полетел вниз.

Падать было мягко.

– Мне надо уезжать. – Арана-сан потер переносицу. – Справитесь сами?

– Да конечно! – заявил Валера. – Тут осталось всего-то… два камня поставить.

– Хорошо. Точки, куда ставить, вы знаете… – Арана-сан придирчиво взглянул на почти законченный сад. – Помните – ни с одной точки нельзя увидеть сразу все девять камней. Это главное.

Он пошел к машине.

– Перекур! – радостно объявил Валера, едва шеф уехал. – Работы здесь на час от силы. А Саканиси-сан только вечером придет проверять.

– Может, сделаем вначале? – спросил я.

– Фигня… Отдыхай.

Валера задымил, а я задумчиво побрел по саду. Красиво получается… Я чихнул и полез в карман. Увы, запас одноразовых бумажных платков кончился. И где я ухитрился простыть? Надо было взять обычный матерчатый платок, хоть японцы их и не любят. Им помотай как следует в воздухе – и сморкайся дальше…

На щебенке валялись какие-то белые лоскутки. Непорядок, зато мне на руку. Я подобрал их и с удовольствием очистил нос. Вернулся к Валерке. Тот посмотрел на лоскутки в моей руке с каким-то невыразимым ужасом.

– Ты где их взял?

– В саду валялись.

– Ты место, где их брал, помнишь?

– Нет… А что?

– Ими же Арана-сан отметил, куда камни ставить! Дундук! Козел! Что делать будем?

– Отсюда видно? – заорал Валера. Он сидел скорчившись в три погибели, изображая восьмой камень Сада. – Все девять?

– Если тебя считать за камень, то все девять, – отозвался я.

Валерка выпрямился, плюнул и старательно зарыл плевок ногой. Подошел ко мне с явным желанием уездить по роже, но сдержался. Спросил:

– Что делать-то будем? Времени уже нет.

Я пожал плечами.

– Может, отдашь свой конверт Саканиси-сану? Он простит нам задержку…

– Нет, – твердо сказал я.

– Почему?

– Я его отправлю сам.

– Кому?

– Себе самому.

– Думаешь, поможет?

– А вдруг.