Джордж Мартин - Зовите его Моисеем

– Град, – сказал Хэвиланд Таф, и вниз обрушился град – огромный, барабанящий, все сокрушающий град с градинами величиной с кулак. Он низвергался вниз три дня и три ночи без перерыва. Крыши хижин не выдерживали, огонь в очагах погас, смешавшись с градом. Кто выходил наружу, погибал, забитый до смерти. Но и тех, кто находился в хижинах, град не пощадил тоже. Когда он, наконец, прекратился, едва ли кто остался невредим.

– Саранча, – сказал Хэвиланд Таф. Ею были полны и земля, и небо. Гигантские тучи саранчи, даже хуже, чем облака мух, ползали везде, по живому и мертвому, и в своей прожорливости доедали жалкие остатки продуктов, пока не осталось абсолютно ничего.

– Тьма, – сказал Хэвиланд Таф, и пришла чудовищная, все скрывающая тьма. Газ, плотный и черный, гонимый и переносимый ветром, переливающийся и текучий, словно имеющий разум, одним-единственным неудержимым движением залил руины и людей, овладел ими, задушил все, пока не воцарилась полная тишина. Все, к чему прикасался этот газ, погибало. Засохли трава и кусты, даже сама земля изменила свой цвет, Высохла, утратила жизненную силу. Однако, окутавшее все поселения облако тьмы легло на всю область холмов и на день и ночь скрыло все опустошения. Когда же эта живая тьма улетучилась, не осталось ничего, кроме сухого праха тлена.

Хэвиланд Таф снова занялся приборами. Ужасные видения погасли, сменившись блеском незапятнанной белизны стен и свода, слепившим глаза.

– Согласитесь, – спросил Хэвиланд Таф протяжным, еще более глубоким и звучным голосом, – что после таких волнений вы, несомненно, откажетесь от того, чтобы я продемонстрировал вам десятую казнь – смерть патриархов? К сожалению, как всегда, и сюда может вкрасться ошибка. Я просто не могу получить более мелкие подробности. Я имею в виду, что от вас, несомненно, не ускользнуло, что эти смоделированные сцены уже продемонстрировали смерть патриархов – а также их потомков. К сожалению, в этом моя божественность оказалась довольно грубой. В своей неповоротливости я уничтожил все и вся!

Моисей – хотя и побледневший и пришибленный, но его душевные силы и дух не были сломлены – прошептал:

– Я при этом буду с ними: для меня они есть и останутся моим народом!

– Итак, вы и дальше остаетесь при своем мнении, – сказал Хэвиланд Таф без всяких признаков возбуждения, все еще поглаживая огромной бледной ладонью Дакса. – Хорошо, Моисей. Хотя я рожден человеком и человеком прожил много лет своего существования, но с того мгновения, как приобрел Ковчег, могу смело утверждать, что перестал быть им. Огромная и, по-видимому, безграничная власть, которую он мне дал, неизмеримо превосходит все остальное – в том числе и людей, поклоняющихся богам. Нет человека, который бы отважился сразиться со мной и у которого я не смог бы забрать его жизнь. Нет мира, на котором я не мог бы остановиться и не превратить его в пустыню, пожелай я этого, а вслед за этим не позволил бы там расцвести новой жизни, которая мне больше по нраву. Я Господь Бог – или, по меньшей мере, я больше других соответствую ему; больше всех, кто когда-либо мне встречался.

Ваше счастье, что я благосклонен, готов помочь, милостив и меня часто мучает скука. Все остальные люди для меня не более, чем фигуры в той игре, за которой я провел несколько недель. Добавлю, что сначала насылание казней было довольно интересным и немного развлекло меня. Но потом, как и многое другое, оно мне наскучило. После двух казней, Моисей, мне стало ясно, что вы вряд ли являетесь серьезным противником и едва ли сможете удивить меня чем-то новым. Моя цель была достигнута, когда граждане Города Надежды смогли вернуться в свой Архолог. Все остальное было лишь не относящимся к делу ритуалом. Итак, я решил завершить игру. А теперь идите, Моисей, и в будущем остерегайтесь насылать свои казни еще на кого бы то ни было. Иначе я с вами покончу.

А вы, Джайм Крин, позаботьтесь о том, чтобы ваши товарищи по вере отказались от мести. У вас будет еще достаточно поводов добиваться побед. Одна такая победа будет состоять в том, чтобы на протяжении жизни одного поколения культура, религия и образ жизни Моисея отмерли без особых потрясений. И всегда помните, кто я есть, и постоянно думайте о том, что Дакс может заглянуть в мозги вам всем. Когда-нибудь путь Ковчега снова проляжет мимо этой планеты, и если я узнаю, что вы ослушались меня, произойдет то, что я показал вам в качестве предупреждения: на этот мир падут казни и останутся там до тех пор, пока не исчезнет вся жизнь.

Джайм Крин пребывал в задумчивости.

– Хэвиланд Таф, вы блефовали, – сказал он. – Вы не Бог. Вы показали нам выдуманное – в действительности ничего из этого вы сделать не можете!

– В самом деле? – с иронией спросил Хэвиланд Таф.

– Да, в самом деле! – рассердился Джайм Крин, увлеченный своей собственной идеей. – Вам, конечно, удалось доставить Моисею головную боль, но меня вы этими вашими ужасными видениями не смогли обмануть ни на минуту. И знаете, почему? Вас выдал град. Болезни, мор скота – это можно причислить к средствам ведения экологической войны. Может быть, даже эту живую темноту, хотя я думаю, вы ее выдумали. Но град – это метеорологическое явление и оно не имеет отношения ни к биологии, ни к экологии! Вы допустили грубую ошибку, Таф. Но несмотря на мое признание, это все же была милая попытка, в результате которой Моисей стал таким робким.

– Стал робким? Да, действительно, – согласился Хэвиланд Таф. – И, естественно, прежде чем предпринять это и обмануть человека с такими способностями и с таким острым умом, я должен был ждать и планировать, и при каждой возможности, которая вам предоставлялась, вы расстраивали эти маленькие пустяковые планы.

Джайм Крин хихикну.

– И кроме того, за доставку Моисея и отправку его обратно вы должны мне ровно сто стандартов.

– Друг мой, – сказал Хэвиланд Таф, – что вы обо мне думаете? Я никогда и ни за что на свете не забываю о своем долге. И у вас нет никаких оснований для беспокойства. – С этими словами он открыл крышку ящика, который Крин захватил с собой из Города Надежды, и, отсчитав сто стандартов, положил их на стол перед Крином. – Идите туда, к секции номер девять и возле дверей с надписью «КОНТРОЛЬ» вы найдете маленький личный шлюз.

Джайм Крин наморщил лоб.

– Воздушный шлюз? Я, право, ничего не понимаю…

– Друг мой, – с достоинством объяснил Хэвиланд Таф, – что тут понимать? Я имел в виду то, что сказал. И если я говорю о воздушном шлюзе, то только потому, что не знаю другого слова обозначения этого остроумно созданного устройства, при помощи которого можно покинуть Ковчег, не теряя при этом большого количества драгоценного воздуха. Ведь у вас нет космического бота, и было бы безрассудным расточительством, если бы вы воспользовались большим шлюзом.