Дмитрий Колодан - Отрицательные крабы

- Вы продали мне бракованную рыбу, - с вызовом сказал Людвиг. - Я мог бы сразу обратиться в суд, но решил пойти вам навстречу…

Продавщица сняла очки и склонилась над аквариумом. Она щурилась и морщила нос, словно недовольный грызун.

- И что не так? - наконец спросила она.

- Вы посмотрите, - Людвиг нагнулся к аквариуму, и, выпучив глаза, громко выкрикнул: - Бу!

Продавщица отпрянула, будто ее ударило током. По широкому лицу пробежал испуг, мешаясь с недоумением и отзываясь дрожью в дряблом подбородке. Часто моргая, она уставилась на Людвига.

- Что вы делаете! - сказала она, запинаясь. - У меня слабое сердце!

В подтверждение продавщица схватилась за грудь, но Людвиг отступать не собирался. Тетрадонт парил над корабликом, и было очевидно: ничто в мире не в силах нарушить его спокойствия.

- Вот! Видите? - Людвиг ткнул пальцем в аквариум. - Вы испугались, а ему хоть бы что!

- Я не поняла… - начала продавщица, но Людвига было уже не остановить.

- Это рыба-шар, она обязана надуваться, когда испугается. Однако она этого не делает. Вы подсунули мне крашеного слона!

Продавщица хмыкнула.

- А доставать не пробовали?

Взяв из-под прилавка сачок, она ловко подцепила рыбку и вытащила из воды. Тетрадонт протестующее пискнул и часто захлопал ртом, заглатывая воздух. Белесое брюшко вздулось, словно внутри вырос мячик для пинг-понга, голова и хвост оттопырились. Шаром рыбу мог назвать только человек, начисто лишенный представлений о стереометрии.

- Довольны?

Людвиг смущенно отступил. Как он сразу не догадался: внутри должен быть воздух? Исследователь называется… Пугай - не пугай, а водой рыба не надуется. Все равно что надувать мыльные пузыри из поливального шланга.

Продавщица опустила сачок обратно в аквариум. Тетрадонт некоторое время полежал на поверхности, затем сдулся и погрузился, как батискаф. Иллюминаторами сверкнули выпученные глазки.

Поездка обернулась фарсом - только выставил себя полным неучем. Хотя на лице продавщицы и застыла вежливая гримаса, Людвиг видел, что в глубине души она потешается над ним. Бормоча невразумительные извинения, Людвиг взял аквариум и попятился к выходу.

- Ничего покупать не собираетесь? - строго спросила продавщица. - Водоросли, корм для рыбы? Тетрадонты предпочитают живой корм, особенно улиток. У вас дома достаточно улиток? А дафнии для прикорма?

- Нет… - Сказать по правде, в холодильнике лежала упаковка мороженых французских улиток в чесночном соусе. Третий месяц Людвиг не решался попробовать деликатес, но делить его с рыбой не собирался. - Я, пожалуй, возьму немного, а еще…

Он оглядел прилавок. Нужно купить еще что-нибудь, задобрить продавщицу. Если повезет, она больше не вспомнит о его конфузе; иначе - будет посмеиваться всякий раз, когда Людвигу придется заходить в магазин.

Взгляд упал на выстроившиеся у кассы тюбики с мыльными пузырями. Глупая безделушка, рассчитанная успокоить разбушевавшихся детей, которым не купили говорящего попугая или пушистого кролика.

- А еще две банки мыльных пузырей, - сказал Людвиг. - Для дочери.

Он замолчал, сообразив, что нет никакого смысла оправдываться. Взрослые имеют глупую привычку стесняться, покупая игрушки. В играх нет ничего предосудительного, но, по словам Уайльда, «как важно быть серьезным». А в итоге все выливается в нелепые отговорки, якобы способные объяснить, зачем человеку на третьем десятке потребовался набор оловянных солдатиков и игрушечный поезд. Дети, племянники, внуки - не более чем ширма, Людвиг это знал точно.

Уголки губ продавщицы чуть дернулись - пузыри напомнили ей о рыбе-шаре. Людвиг мысленно отругал себя за неудачный выбор. Захватив покупки, он поспешил выйти из магазина.

Солнце катилось по дальним крышам, окрашивая черепицу и жесть багряным золотом. Пора было возвращаться, но Людвиг решил заскочить в рыбный ресторанчик. Особой нужды в этом не было: дома ждал сытный ужин, а Венди готовила так, как не снилось лучшим поварам. Поездка в крабовый ресторан была скорее бравадой. Так дети идут посреди ночи на кладбище или в заброшенный дом: доказать друзьям и себе, что не боятся привидений и мертвецов. Антиматерия антиматерией, бомбы бомбами, но всему должен быть предел. Не считая его сарая, в этом ресторанчике - самая большая концентрация крабов в городе, но там научились с ними справляться. Венди была права, когда говорила про енотов-крабоедов. Подумав о енотах, Людвиг вспомнил, что времени на поиски почти не осталось. Вселенские часы оглушительно тикали, и адская машина была готова разнести мир в клочья. Даже если не мир, а всего один поезд - суть не менялась.

Людвиг выехал на Сосновую, когда прогремел взрыв.

Столб ярко-рыжего пламени взметнулся в небо, прямой, точно прицельный удар из космоса. Если бы из-за деревьев показался марсианский треножник, Людвиг не удивился бы. Он вдавил в пол педаль тормоза. Пронзительно заверещав, «орикс» крутанулся на месте и чиркнул задним крылом о бордюр. Людвига швырнуло на руль. Удар пришелся в солнечное сплетение и верхнюю губу. Из легких точно выбили весь воздух; струйка крови поползла по лицу.

Пламя плясало за кронами деревьев. Сквозь густую листву пробивались оранжевые отсветы, жуткие в своей неестественности. Огонь съежился и почернел, затерявшись в клубах маслянистого дыма. Людвиг с ужасом понял: горит ресторан. Только он об этом подумал, как громыхнул еще один взрыв. На дорогу, вращаясь, вылетел кусок фанеры и рухнул у капота - клешня с вывески: даже погибая, краб пытался до него дотянуться!

Людвиг выругался. Если бы он ехал чуть быстрее… Если бы не задержался в магазине, покупая мыльные пузыри! Они спасли ему жизнь. Людвиг хихикнул, провел по лицу рукавом, размазывая кровь.

Нервный смех уступил место панике: в ресторанчике наверняка полно посетителей, не говоря о поварах, официантах и подсобных рабочих. Людвиг выскочил из машины и бегом бросился к полыхающему зданию, не представляя, чем может помочь, но зная, что должен предпринять хоть что-то.

Навстречу, воя как выпь, вылетела пожарная машина. Секундой позже промчалась «скорая». Объятый пламенем краб накренился вперед, качнулся и рухнул на стоянку, рассыпая искры. Перед кафе стояло минимум шесть автомобилей, и пожарные заливали их хлопьями пены во избежание новых взрывов. Кого-то пронесли на носилках - толстая медсестра едва поспевала с капельницей.

Из-за поворота вырвалась черная полицейская машина и устремилась прямо на Людвига. Затормозила в последний момент, разворачиваясь боком и перегораживая дорогу. Сполохи мигалки ударили по глазам. Людвиг остановился, стукнувшись коленом о крыло. Чтобы устоять, пришлось схватиться за зеркало. Из машины выскочил коренастый полицейский и грубо оттолкнул Людвига.