Евгений Габрилович - Искатель. 1982. Выпуск №2

Мы бросились в снег, и Гурам рванул на себя конец веревки.

…Торопливо, расцарапывая руки в кровь, Нюся карабкалась вверх по крутому склону. Лишь изредка оглядывалась она на автоматчиков, обещала:

— Скоро, теперь уже скоро… рядом совсем.

И бойцы уже слышали редкую перестрелку и наступившую вдруг тишину. И услышали они потрясший воздух одновременный взрыв двух десятков гранат, которым и танк даже перевернуть можно. Они увидели, как сдвинулась, поползла вниз по склону снежная шапка с нарастающим гулом и грохотом.

Она подняла голову и увидела там, наверху, на безлюдной вершине в солнечных лучах красное пятнышко. Она смотрела на этот флажок, не замечая, что отряд автоматчиков обгонял ее. Где-то впереди уже завязалась рукопашная схватка…

Мы не слышали звуков боя…

Пили чай в тяжелом молчании, нарушаемом лишь размеренными ударами маятника. Старинные настенные часы, много повидавшие за свою долгую жизнь, были прошлой весной привезены сыном с городской квартиры- в загородный коттедж. Здесь Георгий Иванович давно и прочно обосновался, чтобы быть поближе к Зеленому городку и не убивать время на дорогу.

За сплошной стеклянной стеной веранды садилось солнце, огромное, багровое. Осенние ослабленные лучи, дробясь в витражах, падали на дубовые стулья и стол, покрытый скатертью, весело отражались от начищенного до блеска, сердито пыхтящего самовара, блуждали по экрану видеофона.

Еще несколько минут назад, когда над домом прошелестели крылья орнитоптера, а затем послышались шаги Георгия, идущего по дорожке к дому, она догадалась: случилось что-то из ряда вон выходящее.

Обычно муж шагал с работы легко и быстро. В этот раз он шел медленно, ссутулив плечи.

Георгий опустился в жалобно скрипнувшую качалку, а жена принялась собирать на стол, стараясь отвлечься от беспокойных мыслей.

Праздничное угощение выглядело отменно. Еще бы, день сегодня далеко не ординарный. Ей даже стало немножко обидно, что Георгий никак не прореагировал на ее кулинарное искусство. Мысли его витали где-то далеко… Доливая свою чашку, он не успел вовремя завернуть кран самовара, и на белоснежной скатерти расплылось большое дымящееся пятно.

— Прости… Не рассчитал, — сказал он виновато, и в голосе его прозвучало такое отчаяние, что у нее захолонуло сердце.

Она знала: расспрашивать о том, что произошло на космодроме, бесполезно. Придет в себя — сам расскажет. По крайней мере, ей известно: запуск Дора состоялся. Об этом ровно в полдень, в расчетное время, возвестил давно и с трепетом всеми ожидаемый грохот дюз, донесшийся с космодрома, расположенного за Зеленым городком.

Георгий медленно прихлебывал густо заваренный чай, черный как деготь, — свой любимый. Казалось, он все время ждал чего-то.

Внезапно ударил гонг вызова.

Георгий вскочил, едва не опрокинув чашку, и бросился к вспыхнувшему экрану видеофона, стоявшего в углу веранды. Из глубины экрана навстречу ему медленно выплыло молодое остроскулое, почти мальчишеское лицо.

— Я оказался прав?! — сказал Георгий. — «Электрон» стал сразу набирать субсветовую скорость, и сигнал преследования не догнал его? — Он помолчал. — «Электрон» пройдет мимо Юпитера. Может, поле притяжения захватит корабль? Потом мы могли бы зачалить его и переправить на Марс, по месту назначения.

— Я тоже сначала подумал об этом, товарищ Коробейников…

— Прикинули на ЭВМ?

— Гравитация Юпитера слишком слаба для «Электрона». Кто же мог знать, что включатся дюзы, которые были опломбированы? Это проклятое тире…

— Как же вы объясняете появление этого самого тире?

— Никак в толк не возьму, Георгий Иванович. Вы же знаете, мы накануне вместе все проверили. Программа запуска была составлена безукоризненно.

— Но факт остается фактом. Подвело нас именно математическое звено, за которое вы отвечаете…

— С Дором плохо? — тихо произнесла жена, когда экран видеосвязи погас.

Георгий устало опустился на стул, но к чаю больше, не притронулся.

— С твоим любимцем распрекрасно, — сказал он. — А вот с новопоселенцами Марса плохо. Они остались без универсального помощника, которого так ждали. Дор призван был обеспечить механизацию всех работ на Марсе. Всех работ на Красной планете, понимаешь?! А нашему институту каково? Полтора десятка лет работы — прахом. А все потому, что в перфоленте программы запуска оказалось пробитым лишнее тире. Одно-единственное! Видимо, из-за этого и исказилась траектория полета.

— Почему же вы не послали перехватчик?

— Увы! — сказал Георгий. — Как говорится: беда одна не приходит. Сразу после старта на «Электроне» включились субсветовые дюзы, которые предполагалось обкатывать лишь при последующих запусках, после возвращения корабля с Марса. Была еще у меня надежда, что корабль будет захвачен полем тяготения Юпитера…

— Да, я слышала.

— Теперь все надежды лопнули.

— Послушай, а разве нельзя воспроизвести проект Дора? — сказала она осторожно.

— Как ты себе это представляешь — воспроизвести? Дор — это личность, а личность неповторима.

— Что же все-таки делать?

— Есть у меня одна гипотеза, — задумчиво произнес Георгий и потер ладонью большой, с залысиной лоб. — Но, боюсь, мы не сумеем проверить ее.

— Почему?

— Потому что она связана непосредственно с Дором, а он далеко. Ладно, давай отдыхать

Ночью Екатерина долго не могла уснуть. Какие-то бесформенные тени медленно проплывали по потолку — или это только чудилось? Ей вспомнилось последнее посещение Дора. Это было позавчера, а кажется — так давно…

…Дор прошуршал по дорожке, поднялся ни террасу. Энергично и весело, как всегда, поздоровался с ней. Георгия дома не было: он дни и ночи, которых так немного оставалось до запуска «Электрона», пропадал на испытательных полигонах.

За долгие годы знакомства Екатерина привыкла уже к этому огромному оранжевому шару со слегка волнующейся поверхностью. Дор, чудо биопластики и электроники, казалось, все знал, все понимал. Единственным, по ее мнению, недостатком Дора было то, что робота создали и воспитали начисто лишенным эмоций. «Чувства Дору ни к чему, — сказал ей как-то Георгий. — Они попросту энергетически невыгодны. Испытывать страх, надежду, любовь к кому-либо — это не для Дора. У него совсем другие задачи».

Последние месяцы перед запуском робот пользовался в Зеленом городке полной самостоятельностью.