Анхель Куатье - Дневник сумасшедшего (Схимник - 5)

Я лежал под дверью на выходе с отделения и смотрел вверх, на замок. Вставить ключ, повернуть, открыть. Безумие. Куда я бегу?

Вдруг страшная тень мелькнула надо мной. В ужасе я прижался спиной к двери.

От кого ты бежишь, человек?

В кромешной темноте прямо передо мной стоял Диоген, размахивая своим платком у моего носа.

- От кого ты бежишь?! - он повторил свой вопрос.

От испуга и общего напряжения во мне словно что-то лопнуло. Я стал проваливаться в темноту...

День шестой

Когда я очнулся, светило яркое солнце. Я понял это, не открывая глаз. Сначала мне показалось, что я умер. Рай?

- Вот, все безобразничает, - услышал я над собой женский голос. Стащил где-то психиатрический ключ и чуть не сбежал этой ночью. Куда бежать собрался? Непонятно.

Зоя Петровна. Не рай.

- Странную работу вы себе выбрали... - я слышу голос Анхеля.

- Да, странную, - соглашается Зоя Петровна. - Словно в закрытую дверь ломишься. С ними, как с детьми малыми...

- Тяжело вам? - спрашивает Данила.

- Мой учитель, - отвечает Зоя Петровна, - любил повторять слова Екклесиаста: "Если Бог хочет покарать человека, Он лишает его разума". И добавлял: "Поэтому мы помогаем самым обездоленным, от которых даже Бог отказался". Звучит, конечно, не без пафоса. Да и не сказать, чтобы я в Бога верила. Так... Но это правда.

- Вы говорите об этом с обреченностью, - сказал Данила.

С обреченностью... - повторила Зоя Петровна. - Ну, видите как... Мы, с одной стороны, все понимаем - психическое расстройство, химические нарушения в нервной ткани и так далее. Но с другой стороны, иногда смотришь на них и думаешь - почему они лучше, чем нормальные люди?

- Лучше... - уточнил Анхель.

- Честнее что ли? Или добрее? - Зоя Петровна пыталась подобрать нужно слово. - Вот Дима, например. Он у нас уже три раза лежал. Все время хочет мир уничтожить - то так, то эдак. А сам очень светлый. Внутри. Понимаете? И каждый раз он что-нибудь хорошее делает. Для людей. Для других больных или для персонала. После этого ему всегда лучше становится. И мы его выписываем. До следующего раза...

- Вам не кажется это странным? - спросил Анхель. - Эта закономерность? Вы не думали об этом?

- Трудно о них думать. Голову можно сломать. Вдруг мне все это только кажется, а на самом деле просто болезнь. Сейчас плохо, пролечим - станет получше. Не знаю... Я сегодня попросила нашего консультанта прийти. Очень хороший психолог. Пусть поговорит... Ну ладно, оставлю вас. Сумасшедшая неделя, что ни день, то какое-нибудь ЧП на отделении. А я еще сегодня дежурю сутки...

- Спасибо, - поблагодарил Данила. Повисла тишина.

- Это вам спасибо, - сказала вдруг Зоя Петровна, и дверь за ней закрылась.

Я поднял веки. Анхель и Данила. Стоят, смотрят. Я понимаю - у них для меня новость. Но это совсем не новость, скорее ее отсутствие.

- Вот, - Данила вынул из кармана пиджака дверную ручку и протянул ее мне. - Та самая.

Я взял ее. Тяжелая. С виду обычная. Старая, правда. Но обычная. Дверная ручка, как дверная ручка. Ничего особенного.

Я почувствовал нестерпимую боль в груди. Этот "ключ мира" - ничто. Неплохой улов для искателя металлолома - и все. В больничном ключе больше проку.

Я пытаюсь вспомнить свою формулу и не могу. Почему я ее не записал?! Я боялся, что ее прочтут. Я ее запомнил. Крепко. Но сейчас не могу вспомнить...

У меня ее выкрали? Выкрали?! Обезоружили? Зазомбировали? Или нет, просто забыл? А была ли она вообще? В голове крутится: "Е = mс2". И все...

- Не подходит? - спрашивает меня Анхель, хотя уже и сам знает ответ.

Я плачу. Дышать нечем. Мышцы на моем лице превратились в гримасу. Посмертная маска. Сейчас кожа не выдержит напряжения и порвется.

Это конец. Это абсолютный конец. Я - сумасшедший...

Зачем они пришли? Чего им от меня надо? Я просто болен. Я тяжело болен. Мой разум болен. "Если Господь хочет покарать человека, Он лишает его разума". За что?!

- Митя, ты все еще думаешь, что хочешь разрушить мир? - спрашивает Данила и подсаживается ко мне на кровать.

- Если Господь хочет покарать человека, Он лишает его разума, повторяю я. - Покарать...

- Митя, я знаю, что ты не хочешь разрушать мир. Это неправда. А в чем правда? - Данила смотрит на меня внимательно и по-доброму.

- Нужно понять, понять... - мучаюсь я.

- Понять что? - продолжает Данила.

- Понять, что я должен сделать... - я напрягаюсь.

Я не знаю, что я должен сделать. Но я что-то должен сделать. Но что?!

- Митя, ты знаешь такое чувство... - Данила просит меня подключить свое воображение. - Ты кого-то очень любишь, а он все делает не так? Знаешь?

- Да, - отвечаю я, мне кажется, что я знаю это чувство.

- И какой у тебя первый порыв?

- Хочется его убить, - говорю я.

- Из любви... - продолжает Данила.

- Да, из любви, - я соглашаюсь.

Это так. Если ты кого-то любишь, а он все делает не так, то хочется его убить. Непонятно, почему. Ты же его любишь! Он должен делать так, как нужно, как правильно. Чтобы у него в жизни все было хорошо, чтобы он был счастлив, чтобы он радовался тому, что живет.

- И вот поэтому тебе кажется, что ты хочешь мир разрушить. А на самом деле, ты его любишь, - Данила говорит проникновенно, от самого сердца, Просто тебе невыносимо видеть, что все в нем не так. Что люди несчастны, что души их неприкаянны, что близости между ними нет. Все одиноки.

- Как Дмитрий, - добавляет вдруг Анхель.

И я снова начинаю плакать. Мне жалко Дмитрия. Он, конечно, дурак. Но он одинокий, и ему плохо. Он ни с кем не разговаривает, и о нем никто не знает. А как его любить, если его никто не знает? И я его ненавижу, потому что он все делает не так. Я убил бы его! Почему он все делает не так?! Почему?!!

- Митя, не плачь, - говорит Данила. - Все наладится. Вот увидишь. Только надо верить, что все будет так.

- Хорошо.

- Митя, мы придем к тебе завтра. А сейчас спи. Тебе нужны силы. Ты очень устал.

Они уходят и я остаюсь один, с Дмитрием.

*******

Обещанный психолог пришел во второй половине дня. Он разговаривал с Зоей Петровной и Ивановной за дверьми моего изолятора, в коридоре.

- Это же не первая госпитализация? - осведомился психолог.

- Дмитрий уже три раза у нас лежал, - ответила Зоя Петровна. Содержание бреда всегда разное. Только некоторые детали повторяются. Меня он всегда включает в свой бред. И со мной не разговаривает. Только с персоналом. И то не со всеми. Не знаю, будет с вами или нет? Но мне бы, конечно, хотелось...

- Вы только не подумайте, Митя - он добрый, - засуетилась Ивановна, открывая дверь.

- А почему я должен думать иначе? - рассмеялся мужчина.

- Потому что он хочет мир разрушить, - объяснила она.

- Ну, Екатерина Ивановна, это, знаете ли, сейчас повальное явление! мужчина шутил. - Ладно, хорошо! Оставляйте нас.

Он вошел, кивнул мне. Дверь за ним закрылась.