Аллан Коул - История воина (Далекие Королевства - 2)

Басана с криком ворвалась в комнату и бросилась на мать. На руках и ногах у богини мгновенно отросли огромные когти, зубы вытянулись в клыки. Мама отступила на шаг и пронзила ее сердце прутом. Из раны брызнула кровь, и Басана мертвой упала на пол.

Мать равнодушно перешагнула через нее и подошла ко мне.

- Я пришла за тобой, Рали.

Я пыталась подняться, но она мягко удержала меня. И она спела мне песню, слова которой я постоянно пытаюсь вспомнить, но они находятся где-то в глубине мозга. Мать положила руку мне на лоб, и я заснула.

Меня разбудил голос Верена. Я открыла глаза и увидела, что лежу рядом с ним под дубом. Все было как прежде. Все тот же солнечный теплый день. Знакомые запахи и звуки. Он сказал какую-то глупость, и я засмеялась. Потом он ущипнул меня, и я дала ему сдачи.

Я слышала, как из-за холма меня зовет голос матери. Верен вскочил, краска вины бросилась ему в лицо. Я тоже встала и крикнула ей в ответ. Мать вышла из чащи и направилась к нам. На ней была голубая короткая туника, голубые походные брюки, заправленные в высокие сапоги. Когда она подошла ближе, я почувствовала запах сандалового дерева.

Она посмотрела на меня своими добрыми глазами и сказала:

- Я пришла забрать тебя домой, Рали.

И мы пошли домой.

Я сказала Гэмелену, что до сих пор не знаю, произошло ли это наяву или во сне. Я больше склоняюсь к мысли, что во сне. Ты, писец, кажется, думаешь так же. Ты, верно, решил, что я сошла с ума, выслушав рассказ до половины, ведь все знают, что Верен Антеро жив, имеет семью и богатство. Значит, это сон. Сон глупой молодой девчонки.

Но иногда мне кажется, что это вовсе не сон. И я на самом деле была похищена лесной феей, а мать спасла меня. С того дня мать стала слабеть день за днем. Год спустя она умерла. Часто ночами я раздумываю, не была ли это сделка с демоном или богом - моя жизнь за ее.

Я рассказала все это Гэмелену.

- И поэтому я не только боюсь того, что вы мне предлагаете, но и отказываюсь наотрез, - заявила я ему.

- Теперь я понимаю тебя, Рали, - ответил он, - мне очень жаль. Но все ли ты рассказала мне? Разве мать совсем покинула тебя? Разве она не приходит к тебе иногда? И ее дух не охраняет ее дитя?

Я промолчала, Гэмелен без слов понял, что его догадка верна.

Он сказал:

- Теперь это не важно. Ты мне объяснила все. Но не забывай, в каком мы находимся положении. Скоро Кихат догонит и убьет нас. Но мы можем остановить его. И прольется только его кровь.

И снова он протянул мне перо. На этот раз я взяла его. Гэмелен улыбнулся.

- Принеси мой сундучок. Нам понадобится масло и еще кое-что.

Я принесла сундучок, нашла в нем бутылочку с маслом, добавила туда, по его указаниям, дурно пахнущего порошка. Потом он приказал мне сосредоточиться, как перед боем.

Под его руководством я нарисовала мелом пентаграмму на палубе вокруг жаровни и полила ее маслом. Пентаграмма окуталась дымом, и из нее выпрыгнул демон. Он был невелик, с зеленой морщинистой кожей, обтягивающей клыкастую лягушачью морду. У него были почти человеческие руки и ноги, если не считать когтей. Он зашипел на меня. Дрожащей рукой я протянула ему перо. Он выхватил его у меня из пальцев и нырнул обратно в жаровню.

Гэмелен предупреждал меня, что это случится, но я долго не могла прийти в себя, глядя на прыгающее пламя. Языки огня потянулись к моему лицу, и я закрыла глаза. Пламя не обжигало, оно было холодным. Я несмело открыла глаза. Все вокруг меня переливалось тысячами красок, а под ногами у меня было дно жаровни. Я дунула, и дым исчез.

Через мгновение я смотрела вниз с огромной высоты на боевые каноэ. Их частично скрывал туман. Я снова дунула, развеяв дымку.

Кихат находился в самом большом каноэ. Ему подносил еду стройный юноша, совершенно обнаженный, даже без набедренной повязки. У него были груди как у женщины и мужские половые органы. Юноша доставал какую-то пищу из горшка и протягивал ее Кихату. Король открывал рот, брал еду из рук этого существа, а потом облизывал его пальцы. Юноша хихикал, и все повторялось снова.

Издалека до меня донесся голос Гэмелена, приказывавший мне действовать.

- Кихат! - крикнула я. Мой голос отдавался эхом, как будто я была в пещере.

Король вскочил, отбросив любовника в сторону, и принялся оглядываться по сторонам.

- Кто зовет короля? - спросил он.

- Кихат! - снова крикнула я.

Вождь бешено вертел головой по сторонам. Потом он принялся подозрительно разглядывать своих воинов.

- Кто говорит? - вскричал он.

Его люди со страхом смотрели на него, думая, что он сошел с ума.

- Кихат!

Он снова вздрогнул. Его любовник-юноша превратился в разукрашенный посох, который мы видели у него на нашем корабле. Кихат затряс им над головой.

- Отвечайте мне, - закричал он на воинов, - или изведаете моего гнева!

Они были слишком испуганы, чтобы выдавить хоть слово. Кихат ударил ближайшего к нему воина посохом по голове. Воин вскрикнул и отпрянул, словно обжегшись.

- Это не я, повелитель!

- А кто? Я знаю, вы шепчетесь за моей спиной. Вам не нравится эта погоня!

Воины молчали.

Кихат ударил посохом другого. Тот завыл и принялся молить о пощаде. Но вождь бросил его на дно лодки и воткнул посох ему в живот. Несчастный с воплями бился в агонии, когда обжигающий посох пронзил его насквозь.

- Раб подобен хозяину, - нараспев произнесла я. Мой голос раскатывался словно гром.

Кихат задрал голову, поняв, что голос доносится с неба. Мне показалось, что он смотрит прямо мне в глаза. Он погрозил посохом.

- Я - Кихат! Кто осмеливается грозить мне?

С конца его шеста сорвалась молния, я с трудом удержалась, чтобы не втянуть голову в плечи. Где-то далеко Гэмелен положил руку мне на плечо, и страх исчез.

- Хозяин подобен рабу, - продолжала я заклинание. С каждым новым словом меня переполняла энергия. Я почувствовала головокружение, как при лихорадке. Мне хотелось остановиться, но Гэмелен предупреждал меня, что это опасно. И я продолжала говорить: - Подобное к подобному. Зло к злому. Раб, найди хозяина! Хозяин, найди раба!

Рядом с каноэ вскипела вода, Кихат в ужасе закричал, когда демон с жабьей головой вынырнул из воды. Вождь ударил его посохом, и чудовище взвизгнуло от ожога. Кихат засмеялся и ударил снова, но на этот раз демон исчез, прежде чем посох достиг цели.

Кихат лихорадочно оглядывался по сторонам, ожидая нового нападения. Его люди молчали и не шевелились.

Вдруг Кихат вскрикнул - посох обвился вокруг его руки, как змея. Из набалдашника высунулась жабья голова. Посох снова превратился в его двуполого любовника, но жабья голова осталась.

- Хозяин! - зашипел демон, уродливо пародируя любовный пыл. - Приди в мои объятия!

И Кихат закричал, когда демон погрузил клыки ему в шею.