Стивен Кинг - Тёмная башня - 2 (Дверь между мирами)

- Больше ни один не выстрелил, - продолжал стрелок, - я прочистил механизм, перезарядил револьвер и опять прощелкал весь барабан. На этот раз я взял те патроны, что занимали гнезда чуть поближе к пряжкам патронных лент. Те, что должны были отсыреть еще меньше - ведь самыми сухими были самые ближние к пряжкам патроны. Ими мы все время и заряжали револьверы, чтобы добыть еду.

Роланд замолчал, сухо покашлял в ладонь и продолжал.

- Я полностью прощелкал барабан во второй раз и наткнулся на два годных патрона. Я опять разобрал револьвер, снова вычистил его и зарядил в третий раз. Только что у тебя на глазах я трижды спустил курок, проверяя первые три из заряженных мною гнезд. - Стрелок слабо улыбнулся. - А знаешь, после первых двух щелчков я подумал: вот оно, мое окаянное везенье - заполнил барабан одной сыростью. Не слишком убедительная демонстрация получилась бы, а, Эдди? Ты не подойдешь немного поближе?

- Совершенно неубедительная, - отозвался Эдди. - Нет, спасибочки, я думаю, что подходить ближе, чем сейчас, не буду. Какой же урок я, по идее, должен извлечь из всего этого, Роланд?

Роланд посмотрел на Эдди так, как смотрят на слабоумных.

- Да будет тебе известно, я отправил тебя сюда не умирать. Я обоих вас отправил сюда не для того, чтобы вы погибли. Великие боги, Эдди, где твои мозги? У нее револьвер с боевыми патронами! - Стрелок пристально смотрел на молодого человека. - Она где-то наверху, в холмах. Возможно, ты воображаешь, будто сумеешь напасть на след этой женщины и выйти на нее, но, если земля действительно такая каменистая, какой кажется с этого места, удачи не жди. Эта женщина - Детта, а не Одетта! - залегла там наверху, Эдди, залегла с заряженным боевыми патронами револьвером в руке. Стоит мне оставить тебя, как ты отправишься за ней, и тогда она вышибет тебе кишки через задницу.

Он снова судорожно закашлялся.

Эдди не сводил глаз с сотрясаемого кашлем человека в инвалидном кресле. Волны тяжело бились о берег, ветер выдувал свою нескончаемую идиотскую ноту. Наконец он услышал собственный голос:

- Один патрон из тех, о которых знаешь, что они в порядке, ты мог и припрятать. По-моему, ты вполне способен на такое. - И, сказав так, Эдди понял: да, верно - он считает Роланда способным и на это, и на любую другую подлость.

Его Башня.

Его проклятая Башня.

Но каково коварство - вложить уцелевший патрон в третье гнездо барабана! Придает происходящему нужный оттенок реальности, не так ли? Отчего становится трудно не верить.

- В моем мире, - сказал Эдди, - есть одно присловье. "Этот и эскимосу холодильник продаст". Вот такая поговорка.

- Как ее понимать?

- А так: да пошел ты...

Стрелок долгое время смотрел на молодого человека, потом кивнул.

- То есть ты остаешься. Хорошо. Когда эта женщина - Детта, те... дикие животные, что, возможно, водятся в округе... не так опасны для нее, как если бы она была Одеттой. Для тебя самого - по крайней мере, пока было бы безопаснее держаться от нее подальше, однако ситуация мне понятна. Она мне не по душе, но времени спорить с дураком у меня нет.

- Значит ли это, - вежливо поинтересовался Эдди, - что никто никогда не пытался поспорить с тобой насчет этой Темной Башни, к которой ты так решительно настроен добраться?

Роланд устало улыбнулся.

- На самом деле - очень многие. Полагаю, потому-то я и понял, что тебя не уговоришь. Дурак дурака видит издалека. Как бы там ни было, я чересчур слаб, чтобы схватить тебя, ты - явно слишком осмотрителен, чтобы поддаться на мои уговоры и подойти туда, где я сумел бы тебя ухватить, а времени осталось так мало, что не до споров. Мне остается только идти, уповая на лучшее. Но перед уходом я в последний раз скажу тебе - послушай меня, Эдди! - будь начеку.

И Роланд сделал нечто такое, что заставило Эдди устыдиться всех своих сомнений (впрочем, нимало не поколебав его решимости): привычно тряхнув запястьем, он откинул барабан револьвера, высыпал все патроны и заменил их новыми - из ближайших к пряжкам патронных лент петель. Еще одно неуловимо быстрое движение, и барабан со щелчком вернулся на место.

- Разбирать и чистить уже нет времени, - сказал Роланд, - но, полагаю, это погоды не сделает. Ну, лови - да смотри, лови аккуратно, не добавляй в механизм грязи. В моем мире вообще осталось не так уж много исправных механизмов.

Он перебросил револьвер через разделявшее их пространство. Поглощенный своими заботами и тревогами Эдди в самом деле чуть было не упустил его, однако в конце концов благополучно засунул оружие за пояс штанов.

Стрелок выбрался из инвалидного кресла, чуть не упав, когда под его надавившими на поручни ладонями оно скользнуло назад. Шатаясь, он направился к двери, схватился за ручку и та в его руке свободно повернулась. Разглядеть, куда же открывается дверь, Эдди не сумел, однако услышал приглушенный шум уличного движения.

Роланд оглянулся. На страшно бледном лице мерцали голубые глаза снайпера.

Все это Детта наблюдала из своего укрытия, хищно поблескивая глазами.

- Помни же, Эдди, - хрипло повторил Роланд и ступил вперед. У границы дверного проема его тело сплющилось, словно вместо пустого пространства наткнулось на каменную стену.

Эдди испытал жадное стремление подойти к двери, заглянуть в нее и увидеть, куда - и в какое когда - она ведет. Вместо этого он развернулся и опять обшарил холмы внимательным взглядом, держа руку на рукоятке револьвера.

Я в последний раз скажу тебе.

Внезапно Эдди, внимательно осматривавший пустынные бурые холмы, испугался.

Будь начеку.

Там, наверху, ничто не двигалось.

По крайней мере, Эдди ничего не замечал.

И все равно чувствовал ее.

Не Одетту; в этом стрелок был прав.

Эдди чувствовал Детту.

Он сглотнул и услышал, как в горле у него пискнуло.

Начеку.

Да. Но молодой человек впервые в жизни испытывал такую страшную потребность выспаться. Довольно скоро беспощадная жажда сна полностью захватит его; если Эдди не сдастся добровольно, сон возьмет его силой.

И тогда, пока он будет спать, появится Детта.

Детта.

Борясь с усталостью, Эдди окинул взглядом неподвижно застывшие холмы (глаза казались опухшими, веки - тяжелыми) и стал гадать, сколько же времени пройдет прежде, чем Роланд вернется с третьим, с Толкачом, кем бы тот (или та) ни был.

- Одетта? - без особой надежды позвал он.

Ответом ему была лишь тишина. Для Эдди началось время ожидания.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТОЛКАЧ

1. ГОРЬКОЕ ЛЕКАРСТВО

Когда стрелок вошел в сознание Эдди, тот испытал мгновенную тошноту и такое чувство, будто за ним следят (сам Роланд ничего подобного не ощутил; об этом он узнал позже, от Эдди). Иными словами, юноша смутно почуял присутствие стрелка. В случае Детты Роланд, хочешь не хочешь, был вынужден незамедлительно выйти вперед. Детта не просто учуяла его присутствие создавалось странное впечатление, что она ждала стрелка - стрелка или более частого гостя. Как бы там ни было, с первой же секунды пребывания Роланда в ее сознании она полностью сознавала его присутствие.