Джордж Кинг - Сердце полуночи

Снова оглядевшись по сторонам, Торис остановил свой взгляд на Казимире, который спал на единственной в комнате кровати. Шаркая ногами, Торис подошел к своему другу и уселся рядом с ним на хрустящий соломенный матрас.

Казимир открыл опухшие глаза, и Торис вздрогнул от неожиданности. В утреннем дневном свете раны Казимира казались особенно ужасными. На мгновение он даже пожалел о том, что юноша остался в живых после своего падения.

- Ты проснулся! - воскликнул он. Лоб Казимира покрылся сетью глубоких параллельных морщин, а распухшие губы раздвинулись. Глаза его, в первые мгновения неясные и затуманенные сном, вдруг стали внимательными и настороженными, быстро оглядев незнакомую обстановку. Вдохнув воздух, в котором витал запах остывшей золы, Казимир ощупал соломенный тюфяк под собой и наконец посмотрел на своего приятеля.

- Что... что со мной... случилось? - прошептал он непослушными губами.

- Тебе нельзя говорить! - осадил его Торис, прикладывая ко рту палец. Молчи, у нас мало времени!

- Где мы?

- Шш-шш! - шикнул Торис, мрачно взирая на своего друга. - Я шел за тобой всю ночь, Кас. Помнишь?

- Ты шел за мной? - простонал Казимир, и лицо его исказилось в испуге.

Юноша попытался сесть на кровати, но страшные раны и тугие бинты помешали осуществить его намерение. После недолгой борьбы Казимир ослаб и замер неподвижно. Сил у него хватило лишь на то, чтобы поднести к глазам израненную руку.

- Что со мной было?

Торис медленно покачал головой:

- Ты что, не помнишь ничего из того, что было ночью?

Казимир зажмурился и произнес с несчастным видом:

- Я ничего не помню, ничегошеньки...

- Утес... Саут-Хиллский холм... неужели ты не помнишь?

Лицо Казимира стало бледнее бинтов:

- Я... прыгнул?

- Да. ты прыгнул.

Торис кивнул и на лице его на мгновение появилась вымученная улыбка:

- Почему ты так поступил, Кас? Что так сильно тревожит тебя? Снова Зон Кляус?

Дверь в хижину со скрипом отворилась, и вошел Вальсарик. Торис и Казимир встретили его испуганными взглядами. Старик прикрыл за собой дверь, улыбнулся и подошел к мальчикам.

- Доброе утро, - кивнул он.

- Доброе утро, - отозвался Торис, чувствуя, как по коже его пробежал холодок. Казимир вопросительно посмотрел на своего младшего товарища.

- Я рад, что твой друг уже оправился, - промолвил управляющий. Голос его, как никогда раньше, напоминал низкое рычание зверя.

- Он еще слишком слаб, чтобы говорить, - нашелся Торис, заметив, что старик подходит к изголовью постели и склоняется над Казимиром.

Вальсарик прищурился, так что его черные глаза-бусинки почти исчезли под складками морщинистых век, и только потом снова заговорил:

- Я тоже так подумал, но, может быть, завтрак подкрепит его силы и развяжет язык.

С этими словами он развернулся и проковылял к своей кладовой.

- Как вы поглядите на яйца вкрутую, обжаренный хлеб и грибы с луком?

- Да, пожалуйста, - кивнул Торне, с нетерпением ожидая, чтобы старик ушел.

- Очень хорошо, - Вальсарик кивнул и скрылся в кладовке.

Торис неспокойно подпрыгивал на матрасе, прислушиваясь к тому, как старик шарит на полках. Не прошло и минуты, как он появился с подносом в руке и несколькими поленьями подмышкой. Опустившись на коленях перед очагом, старик выгреб золу и разжег огонь. Затем он бросил на сковороду кусок жира. Когда сковорода нагрелась, жир принялся шкворчать и подпрыгивать, и запах еды защекотал ноздри Ториса. В животе мальчика что-то заворчало, а рот стал полон слюны.

С трудом сглотнув, Торис наклонился к Казимиру.

- Это друг, - шепнул он. - Старик спас нас ночью. Я не сказал ему, что ты сам прыгнул с утеса. Я сказал, что ты нечаянно упал, но он мне не поверил. Торис посмотрел на Вальсарика, который нарезал хлеб тонкими ломтями. - Зачем ты прыгнул туда, Казимир?

Казимир отвел глаза и судорожно вздохнул.

- Я... не знаю, Торис. Просто... - он покачал головой. - Нет, не знаю.

- Это из-за Кляуса? - спросил мальчик.

- Да... нет, - был ответ. Казимир совершил горлом глотательное движение

и повернулся к своему тучному приятелю. - Да. В какой-то степени это Кляус. Просто меня оставила надежда, Торис, только и всего.

Торис наклонился к нему:

- Не сдавайся, Казимир. Ты обязательно отомстишь ему. Кляус дорого заплатит за смерть твоей матери.

- Ты не понимаешь... - Казимир отрицательно качнул головой и посмотрел Торису в глаза. - Что я могу? Я пытался сражаться с этим, но оказался слишком слаб, как ни стыдно мне в этом признаться.

- Я помогу тебе, Казимир. Вместе мы что-нибудь да придумаем и победим Кляуса.

- Это не Кляус виноват, - морщины, вызванные болью, разгладились на лице Казимира, и он продолжал: - Нет, ты прав. Это Зон Кляус. С него все началось.

Торис покосился в сторону Вальсарика.

- Он станет расспрашивать тебя о вчерашнем. Расскажи ему, ладно? Лоб Казимира снова наморщился.

- Но я не хочу ничего ему говорить.

- Тогда соври.

Казимир протяжно вздохнул и слегка расслабился. Понюхав воздух, он облизнулся, как будто только сейчас почувствовал запах жарящихся на сковороде грибов и лука.

Вальсарик переложил часть еды на широкое деревянное блюдо и положил туда же две ложки. Блюдо он принес к кровати, на которой лежал Казимир, помог ему сесть и облокотиться на спинку, а затем поставил еду ему на колени. Торис получил еду в глубокой глиняной миске.

- Твой друг Торис сообщил мне твое имя, Казимир, и я знаю, что вы оба живете в сиротском приюте "Красное Крылечко". Мне, однако, кажется, что Торис наверняка забыл сообщить тебе кто я такой. Вальсарик Аланов к вашим услугам! он слегка поклонился, затем отступил от кровати и, подтащив поближе стул, уселся на него. - Что касается меня, то я уже завтракал, - объявил он, ни к кому в отдельности не обращаясь.

Торис взял в руку яйцо. Оно было еще горячее, и он снова уронил его в миску. Вальсарик постучал согнутым пальцем по блюду Казимира, где лежали две ложки.

Торис, глупо улыбаясь, схватил одну из них и принялся с жадностью поглощать роскошный завтрак. Казимир последовал его примеру.

- Что, в "Красном Крылечке" не пользуются ложками? - спросил Вальсарик.

- Нам просто дают большие миски, из которых можно пить, - откликнулся Торис, старательно дыша с открытым ртом. Он пытался остудить яйцо, которое запихнул в рот целиком, но которое было все же слишком горячим, чтобы его проглотить.

Казимир только улыбнулся, и его бледная кожа собралась в складки на лбу, а глаза почти что исчезли за распухшими, почерневшими веками.

Торис, бросив взгляд на Казимира, внезапно почувствовал, как ему расхотелось есть, однако выработанная в приюте привычка взяла свое, и он опустошил свою миску до дна. Покончив с едой, Торис поднялся.