Кир Булычев - Черный саквояж. Куклы из космоса (сборник)

— Это явление мы обсудим позже, — сказала учительница и снова постучала ручкой по столу. Потом она немного подумала. — Возможно, это какой-то акустический эффект, — сказала она, подумав, — так бывает. — И до нас донеслись обрывки разговора из соседнего класса. — Марина, продолжай!

— Как понимает аудитория, это была самая настоящая сенсация, — повторила Марина, понемногу снова воодушевляясь. — С помощью радиоизотопных методов ученые установили, что «хомо хабилис» жил около двух миллионов лет назад. Позволю себе напомнить: прежде считалось, что древнейшими людьми на Земле были питекантропы и синантропы, жившие восемьсот—четыреста тысяч лет назад. Таким образом, сенсационное открытие Луиса Лики заставило ученых пересмотреть свои во многом ошибочные позиции. Но это важнейшее открытие стало лишь прологом к целому ряду других поразительных открытий, которые и являются темой предложенного вниманию аудитории доклада.

Аркадия Львовна усилием воли уже стерла с лица выражение изумления, и теперь оно опять было мрачным, потому что учительницу привлек правый от нее угол кабинета биологии. Поперек лба Аркадии Львовны легли морщины. Наконец она резко постучала по столу, и Марина Букина, как ученая лошадь в цирке, обученная реагировать на условные сигналы дрессировщика, сейчас же остановилась. Аркадия Львовна встала, и в кабинете биологии стало очень тихо.

— Может быть, не всем интересен содержательный доклад, который подготовила Марина Букина, изучившая для этого много специальной литературы? — спросила учительница с горечью. — Может быть, Константин Костиков знает больше, чем все остальные, о великих открытиях, начало которым положили замечательные исследования английского археолога, антрополога и палеонтолога Луиса Лики? Встань, Константин, и скажи, так это или не так?

Костя Костиков, мальчик с русыми волосами и смышленым лицом, сидевший за третьим столом справа, встал. Всем сразу стала видна привычная картина: очень сильно оттопыривающиеся карманы синей форменной куртки, которые всегда забиты научно-популярными книгами на самые разные темы, потому что отличительными чертами Кости были любознательность и стремление разобраться во всем самому, а не прилежание и усидчивость. В кабинете биологии продолжала сгущаться тишина. Если Аркадия Львовна называла кого-нибудь полным именем — Константин, Елизавета, Сергей, Петр, Михаил, — ничего хорошего это не обещало.

— Так что же, Константин, — слегка возвысив голос, повторила Аркадия Львовна. — Так это или не так? Если так, поделись своими знаниями с товарищами.

Костя Костиков отрицательно мотнул головой.

— Значит, не так, — сказала Аркадия Львовна с горечью. — Тогда почему же, объясни нам, ты крутишься на месте, бормочешь что-то, мешая слушать другим, и все время порываешься что-то вставить в интересный и содержательный доклад Марины Букиной, отвлекая внимание своих товарищей?

Петр Трофименко, до этого совершенно равнодушный, теперь оживился. Он уселся поудобнее и с видимым удовольствием стал ждать продолжения.

— Ну так что же, Константин? — спросила Аркадия Львовна.

Костя снова отрицательно повертел головой.

— Нет, больше, чем Букина, я об этих открытиях, пожалуй, пока не знаю, — выдавил он из себя наконец.

— Тогда, Константин, твое поведение представляется совершенно непонятным, — сказала учительница. — Может быть, тебе все это неинтересно? А ведь родители твои — научные работники…

— Нет, все это мне очень интересно, — ответил Костя. — Об этом я еще не знаю всех подробностей. Но открытия Лики лишний раз заставляют задуматься о другом. Вот я и думаю, правда, не про себя, а вполголоса, и этим, может, мешаю…

— О чем же ты думаешь? — полюбопытствовала учительница.

Костя помолчал. Несколько мгновений в нем происходила какая-то непонятная внутренняя борьба. Потом, остановив взгляд на человеческом скелете, наглядном пособии в правом от доски углу класса, он выпалил:

— Вот о чем надо нам всем задуматься! Несмотря на все эти открытия, главное, все-таки, так и остается неизвестным.

— Что — главное? — спросила Аркадия Львовна с легкой растерянностью.

— Главное то, как же, все-таки, произошел человек? — объявил Костя. — Ведь как у человека появился разум, до сих пор загадка, разве не так?

Аркадия Львовна медленно покачала головой. Марина Букина оперлась на указку и терпеливо ждала, когда все это кончится. А Костя Костиков увлекался все больше.

— Недостающего звена до сих пор нет, правда? Была обезьяна, и вдруг сразу стал разумный человек! Как, почему? Никто из ученых этого не знает. Вот я и подумал, что все эти находки, о которых рассказывала Букина, на историю происхождения человека, то есть на главное, нового света не проливают. Вот если бы нашли это недостающее звено! Что, нашли его в Африке?

— Позволь, — начала было Марина, готовая вступить в аргументированный научный спор, но Аркадия Львовна предостерегающе подняла палец.

— Может быть, у тебя, Константин, есть точные знания на этот счет? Или хотя бы гипотеза?

— Собственной гипотезы у меня, к сожалению, нет, — признался Костя. — Но я вполне разделяю очень интересную гипотезу, о которой я прочитал не так давно в научно-популярном журнале. Разум у обезьян появился в результате мутаций. Какие-то неразумные еще обезьяны попали случайно к залежам урана, облучились, и из-за этого у них стало быстро развиваться разумное мышление. Из-за мутаций и появился разум.

Шестой «А» заинтересованно зашумел.

— Эта гипотеза привлекла меня, — продолжал Костя. — И я стал думать о том, что на Земле могли бы быть совсем другие разумные существа. Представьте, что облучились бы не обезьяны, а, например, крокодилы, которые тоже живут в Африке. Тогда разумным существом был бы сейчас не «хомо сапиенс», а… — Костя поискал нужное слово, — а был бы сейчас «крокодилиус сапиенс».

Аудитория взорвалась дружным смехом. Улыбнулась даже и сама Аркадия Львовна. Угрюмо молчала, стоя у доски, только Марина Букина, которая очень не любила выходить из центра внимания.

— Значит, в этом случае вместо вас здесь сидели бы сейчас зелененькие разумные крокодильчики-шестиклассники? — весело спросила учительница.

Костя утвердительно кивнул.

— Так и было бы! И вместо Марины у доски был бы крокодил. И вместо вас за столом тоже сидела бы сейчас…

Аркадия Львовна погасила улыбку.

— Какие все-таки странные фантазии посещают тебя, Константин! — сказала она без удовольствия. — И это во время такого содержательного и интересного доклада! Продолжай, Марина!

Учительница постучала ручкой по столу, требуя тишины. Тишина наступила; и как раз в этот момент в классе вновь прозвучал чужой голос, исходивший из ничего, из воздуха: