Алексей Калугин - Специалист по выживанию

— А до тех пор мы должны наблюдать за всем происходящим со стороны?

— Если вы будете продолжать приставать к людям, отдыхающим на пляже, то через пару дней у нас вообще не останется ни одного клиента! — раздраженно взмахнул рукой Чейт. — Если вас это устраивает — действуйте!

— Хорошо, — секунду подумав, сказал Гарлл. — Я постараюсь убедить своих соплеменников быть более сдержанными. — После этого он чуть повернул голову и пристально посмотрел на Чейта своим большим круглым глазом. — А ты неплохо усвоил наши уроки, Чейт, — заметил он.

— С варкалами жить… — начал было Чейт, но умолк, не закончив фразу.

Попытки Чейта отладить универкух ни к чему не привели. Все дело было не в конструктивных недоработках, а в том, что из того набора пищевых продуктов, что имелись на складе, невозможно было создать некоторые экзотические блюда без определенной потери в их вкусовых качествах. В ответ на требование Чейта найти какие-нибудь заменители или пищевые добавки, способные нивелировать потерю вкуса, универкух с однозначной определенностью ответил, что следует либо вообще отказаться от заказа подобных блюд, либо довольствоваться тем, что получается, поскольку в плане пищевой ценности полученный синтетический продукт ничуть не уступал своему прототипу.

Чейт длинно выругал универкух и его создателей, но, поскольку сам он становиться за плиту не собирался, у него не оставалось иного выбора, как только доверить приготовление ужина все той же автоматике.

Впрочем, ужин беспокоил Чейта куда в меньшей степени, нежели предстоящее вечернее шоу. Если днем посетителям вполне достаточно было пляжа, теплого моря и красот окружающей их природы, то к вечеру они потребуют к себе гораздо больше внимания со стороны организаторов отдыха. И здесь уж ни в коем случае нельзя было ударить в грязь лицом. Дурное расположение духа плохо скажется на ночном сне постояльцев, что, в свою очередь, станет причиной их раздражительности и недовольства всем и вся на следующий день.

Закинув в универкух карточки с заявками и необходимый набор продуктов, Чейт предоставил роботам-стюардам самим разбираться с готовыми заказами. Сам же он отправился к группе варкалов, которым сегодня вечером предстояло выступить перед гостями с музыкальным представлением, концепция и программа которого была полностью разработана Чейтом.

В отличие от Чейта артисты не испытывали ни малейшего волнения перед выходом на сцену. Как обычно, они висели вниз головами на нижних ветках дерева и вели между собой какой-то бесконечный диспут.

— А вот идет Чейт! — радостно возвестил один из варкалов, первым заметивший приближение Чейта.

— Сейчас он объяснит нам причину необщительности гуманоидов! — тут же добавил другой.

— Не сейчас, — отмахнулся от него Чейт.

— Почему, Чейт? Мы никак не можем прийти к единому мнению, является ли необщительность чертой, исконно присущей всем гуманоидам, или же так получилось, что к нам в гости прибыли только те, кто страдает комплексом замкнутости и пониженной вербальной активности.

— За исключением Кавашимы!

— Да, за исключением Кавашимы!

— Ну и, конечно же, тебя, Чейт. Ты ведь почти никогда не отказываешься побеседовать с нами, Чейт.

— А что насчет Кавашимы? — с тревогой спросил Чейт, вспомнив, что такое имя было в числе тех, кого он доставил сегодня на Варкал.

— В отличие от всех остальных постояльцев он с явным удовольствием общается с нами, — ответил ему кто-то из присутствующих.

Чейт облегченно вздохнул. Пусть общается, если ему это по душе. Хуже было бы, если бы этот самый Кавашима успел повздорить с варкалами. Варкалам-то что, для них это только новая тема для обсуждения. Переспорить их все равно никому не удастся. А вот господин Кавашима, окажись он не в меру впечатлительным и обидчивым, мог бы предъявить свои претензии администрации комплекса. Хотя, с другой стороны, какое отношение имеют аборигены к туристическому комплексу? Они ведь по большей части не являются его служащими…

От размышлений о перспективе лишиться еще одного клиента Чейта оторвал вопрос варкала:

— Так что ты нам скажешь, Чейт?

— О чем? — удивленно вскинув брови, спросил Чейт.

— О некоммуникабельности гуманоидов.

— Почему они отказываются беседовать с нами?

— Мы приглашали их к семейным деревьям…

— А может быть, в следующий раз нам попробовать пригласить к себе негуманоидов?

— Успокойтесь! — взмахнул руками Чейт, словно дирижер, пытающийся добиться слаженного звучания от музыкантов оркестра, у каждого из которых были ноты из разных партитур.

— Ты раздражен, Чейт!

— Взвинчен!

— Неуравновешен!

— Тебе следует отдохнуть.

— Расслабиться.

— Обсудить свои проблемы с друзьями.

— Поговори с нами, Чейт.

— Не сейчас, — решительно отказался Чейт. — Если я не буду заниматься делом, то вскоре мы лишимся всех наших постояльцев.

— Они скучные.

— Они ничем не озабочены.

— С ними не интересно разговаривать.

— Ответы, которые они нам дают, чаще всего лишены элементарной логики!

— Они приехали сюда для того, чтобы отдыхать! — решительно заявил Чейт.

— Что может быть лучше хорошей беседы?!

— Не для всех и не всегда. — Чейт тыльной стороной ладони вытер выступивший на лбу пот. — Поймите, для того, чтобы человек вошел с вами в контакт и открыл перед вами свою душу, необходимо сначала завоевать его доверие.

— А как это сделать, если они даже не желают с нами разговаривать?

— Да, как это сделать?

— Может быть, в следующий раз нам пригласить телепатов?

— Вот только телепатов нам здесь и не хватало, — с досадой всплеснул руками Чейт. — Не волнуйтесь, сегодня вечером у вас появится прекрасная возможность пообщаться с людьми. Но для этого вы должны показать им отличное представление.

Танцевальную веранду с примыкающей к ней стойкой бара Архенбах по праву считал своей гордостью. Он лично следил за ее строительством и при необходимости, в соответствии с собственными представлениями об архитектурной целесообразности, вносил изменения в типовой план. В результате получился очень милый, уютный уголок, со всех сторон окруженный высокими деревьями с густой листвой, создающими иллюзию затянутых зелеными гобеленами стен. По краю веранды, перпендикулярно стойке бара, тянулся ряд небольших круглых столиков, на каждом из которых был установлен неяркий светильник в форме полураспустившегося бутона тюльпана. Остальное место, обнесенное невысоким парапетом, декорированным под плетеную изгородь, было отдано желающим потанцевать.

Как и предполагал Чейт, именно сюда и потянулись после ужина гости. Среди приехавших не оказалось любителей ночного купания, что порадовало Архенбаха, в обязанности которого, помимо всего прочего, входило еще и наблюдение за отдыхом постояльцев на воде.