Александр Щёголев - Хозяин

Наконец, заиграл гимн.

Гостей выстроили — не по росту и не по заслугам, а в соответствии со списком, понятным только Администрации. Появился господин Президент; пошел, покатился вдоль строя гостей, пожимая руки всем подряд. Возле кого-то останавливался и говорил пару приветливых фраз. Софья была не последней в ряду, но близко к концу. Хозяин подступил к ней уже уставший, уже витающий мыслями где-то высоко. Такой маленький, такой ладный, крепенький, — прижать бы к себе и не отпускать…

— Это и ваша победа, господин Президент, — сказал Ковалев, сверкнув самой неотразимой из своих улыбок. — Вы сегодня просто гоголем ходите!

Решающая фраза прозвучала. Ковалев придумывал ее все последние дни, — и попал в «десятку». Хозяин пару секунд постоял возле гостьи, и вдруг, не говоря ни слова, поцеловал ей руку… Ковалевская была единственной женщиной на приеме, удостоенной такой чести.

В течение всей официальной части она ловила на себе заинтересованные взгляды господина Президента. Когда же верноподданные речи иссякли, когда публика ждала, что Президент вот-вот удалится, сославшись на неотложные дела, Он раздвинул телохранителей, прошел сквозь толпу гостей, нигде не задерживаясь, и остановился возле нашей героини.

Их беседа была более чем длинна, что весьма удивило журналистов и насторожило ближний круг. Причем, у вождя нации создавалось странное и волнующее впечатление, будто гостья смотрит на Него снизу вверх, хотя, ростом тот был заметно ниже… Чтобы ТАК разговаривать с мужчиной — особое умение нужно. Особая школа. Прирожденная способность к обольщению… Короче, это был высший класс!

Поговорили о боулинге, в котором, как выяснилось, Ковалевская разбирается не хуже профессионала. («Очень мирный, интеллигентный вид спорта, где соперники аплодируют удачным броскам друг друга», — сказал Президент, словно оправдываясь за свое пристрастие.) Поговорили о заключении под стражу господина Брагина, главы холдинга «VIP». (Гостья посоветовала, чтобы «жертве басманного правосудия» разрешили б и в тюремной камере организовать филиал биржи, на что Президент неожиданно пропел: «Каждому яблоку — место упасть, каждому вору — возможность украсть…») Обсудили широкую публикацию в России «Минимальных стандартных правил обращения с заключенными», принятыми в 1955 году в Женеве, и бесплатную раздачу брошюр всем отбывающим наказание. («Минюст в шоке, — смеялся Президент. — Чтобы заключенные узнали о своих минимальных стандартных правах? Это бунты и разлад всей пенитенциарной системы!» «А вы не опасаетесь волнений по России в целом, если люди узнают, что даже с заключенными чиновники должны обращаться так, как не обращаются с ними, якобы свободными гражданами?» — рискованно спрашивала гостья. Президент шутливо суровел ликом: «Я опасаюсь, ма шери, только одного, — что вы откажетесь завтра со мною отужинать…»)

— Какой красивый у вас галстук, — сказала Сонечка под конец разговора. И вдруг — ПОПРАВИЛА собеседнику упомянутую часть одежды, вызвав краткий переполох среди телохранителей. Облако ароматов, исходящих от ее рук, на миг окутало Президента…

Тот отчетливо хихикнул.

Видно было, как наполнились кровью Его жилы. Он попал-таки на крючок…

…Казалось бы, Хозяин никогда не теряет голову (поскольку головы у него, собственно, не было). Однако следующим же утром, когда на стол боссу аккуратно положили некую бумагу, — тот взвился, забил каблучком в пол и заорал так, что с орла на Спасской башне чуть перья не посыпались:

— Запорю!!! Всех!!! Лично!!!

В секретном досье, подготовленном службой охраны, значилось, что Софья Ковалевская, известная правозащитница и светская львица, — на самом деле транссексуал, бывший мужик, извращенец, психическая аномалия. Более того, эта, с позволенья сказать, гражданка неоднократно меняла паспортные данные — цепочка подлогов легко прослеживается от самого Питера…

— Доброхоты поганые! — орал вожак. — Да без вас скоро и пёрнуть нельзя будет! Я же не лезу со свечкой в ваши срамные бани! Думаете, на вас самих грязи мало?!

И стая мгновенно поджала хвосты. Грязи на политической псарне и вправду хватало — хоть лопатой черпай.

Кроме того, если взглянуть на ситуацию с другой стороны… Хоть что-то человеческое в боссе проявилось — впервые! Вот и слава Богу, подумали в ближнем кругу. Завести наконец любовницу — как это понятно. Могут быть у Президента маленькие слабости? Обязаны быть! А то, что объектом романтического влечения стал транссексуал сомнительного происхождения… так ведь у каждого свои недостатки, не правда ли?

Вечером за Ковалевской прислали машину. Привезли гостью в Кремлевский дворец. Супруга господина Президента в это время была на даче — ее надежно опекали. Он уединился с дамой в Императорской гостиной, решительно разогнав из западной анфилады всех, всех, всех! Гостиная по дворцовым меркам была крохотной и уютной. Художественно набранный паркет, стены со вставками из ткани, ковры ручной работы. Софа в стиле барокко с головой купидона и притушенная люстра, — каждая деталь работала на нужное настроение. На резном столике, инкрустированном флорентийской мозаикой, стояло шампанское и земляника.

Он усадил даму на софу, поближе к купидону; сам, испросив разрешения, несмело присел рядом…

Несмотря на внешнюю жесткость, Хозяин все-таки был романтиком.

Завязалась непринужденная беседа — как продолжение вчерашней. Манера гостьи неожиданно и загадочно замолкать, обжигая кавалера короткими взглядами, сводила Его с ума. Когда она говорила — смотрела в пространство, словно видела нечто, доступное ей одной; когда слушала — машинально играла прядью своих волос; когда смеялась — очаровательно откидывала голову назад… Он придвинулся к ней, не вполне владея собой…

…Через час дама ушла. Ее никто не провожал и никто ей не препятствовал. Господин Президент предварительно позвонил в охрану — сказал, что намерен еще посидеть в «Катькиных покоях», попросил его не тревожить и распорядился, чтобы даму отвезли домой.

Все было исполнено.

Никто не удивился, привыкли. Босс был с причудами, любил бродить в одиночестве по дворцу, сидеть и даже лежать на антикварной мебели. Впрочем, спохватились его скоро. Обыскали западное крыло дворца, обыскали весь дворец целиком.

Не было босса. И по связи не откликался. И во двор не выходил…

Кто-то утверждал, что тот вроде бы шел по Белому коридору, но свидетель не был уверен во времени. Кому-то показалось, что он видел босса на первом этаже, — то ли в «собственной половине», то ли в вестибюле, — но не было уверенности в месте.

Бросились к госпоже Ковалевской, подняли даму с постели. Допросили — в ее же квартире. Сначала она гневалась, кричала, мол, с утра буду звонить Президенту, и всех вас поувольняют на хрен, но когда узнала, что звонить-то некому, — испугалась и все выложила.