Филип Дик - Молот Вулкана

— Это отец Филдс, — сказала Рашель.

Мужчина улыбнулся, и Баррис увидел неровные, но крепкие зубы. На фотографии это незаметно, подумал Баррис. И волевой подбородок тоже. Это внушало определенные мысли, хотя и не давало полного представления о человеке. Во всяком случае, отец Филдс выглядел более как боец, чем представитель религиозных кругов.

Стоя лицом к лицу с этим человеком, Баррис первое время чувствовал полный и абсолютный страх перед ним. И он пришел к нему вместе с уверенностью, что раньше они не были знакомы.

Впереди них поднималась Рашель.

— Мне бы было интересно узнать, — спросил Баррис, где вы встретились с этой женщиной?

Он указал на Рашель Питт, которая стояла у окна в номере гостиной, спокойно разглядывая крыши и дома Женевы.

— Отсюда можно увидеть здание Управления «Единства» — повернувшись, вымолвила Рашель.

— Конечно, можно, — ответил отец Филдс своим рычащим голосом. Он сидел в углу в полосатом халате и отороченным мехом тапочках, с отверткой в одной руке и осветительной арматурой в другой. Он собирался принять душ, но освещение не работало. Два других человека, очевидно, Исцелители, сидели за карточным столиком, сосредоточившись на памфлетах, сложенных в стопку между ними и связанных проволокой. Баррис предположил, что это материал для пропаганды Движения и они его распределяют.

— Это просто совпадение? — спросила Рашель.

Филдс проворчал, игнорируя ее, так как работал над освещением. Затем, подняв голову, отрывисто сказал Баррису.

— А теперь послушайте. Я не буду лгать вам, потому что это ваша организация основана на лжи. Любой, кто меня знает, может сказать, что мне никогда не нужна ложь. Почему? Правда — вот мое оружие.

— Какая правда? — спросил Баррис.

— А правда такова, что довольно скоро мы собираемся отправиться по той улице, которую вы можете видеть отсюда, к тому зданию, на которое леди смотрит, и тогда «Единство» перестанет существовать.

Он улыбнулся, показав свои уродливые зубы. Но надо отметить, это была дружеская улыбка. Как будто, подумал Баррис, он надеется что вступит в общий разговор, и по возможности ответил ему улыбкой.

— Желаю удачи, — заметил Баррис иронично.

— Удача, — повторил Филдс. — Нам она не нужна. Все, что нам нужно, это скорость. Это все равно, что проткнуть старый, гнилой фрукт палочкой. — Голос его зазвенел из-за акцента.

Баррис уловил в нем нотки, характерные для территории Таубмана — Южный штат, образующий край Южной Америки.

— Ради Бога, избавьте меня от ваших народных метафор, — сказал Баррис.

Филдс засмеялся.

— Вы заблуждаетесь, господин директор.

— Мне тоже так показалось, — безучастно согласилась Рашель.

Баррис почувствовал, что краснеет. Эти люди насмехались над ним, и он сам на это напросился. Он обратился к человеку в полосатом халате.

— Мне удивительно, как вам удается справляться с вашими последователями. Вы устроили убийство мужа женщины, но после встречи с вами она примкнула к вашему Движению. Это впечатляет.

Какое-то время Филдс молчал. Наконец, он положил вещь, с которой работал.

— Должно быть, — сказал он, — ничего подобного в Соединенных Штатах с тех пор, как я был рожден, не было. И эту область назвали бы «новой». — Он нахмурился и поджал нижнюю губу. — Я ценю ваше моральное негодование. Но кто-то все перевернул в этой бедной человеческой голове, это несомненно.

— И вы тоже приложили к этому руку, — заявил Баррис.

— О, да, — согласился Филдс. Он пристально изучал Барриса. Его жесткие, темные глаза, казалось, увеличивались и становились все более гневными. — Я в самом деле увлекся, — сказал он. — Когда я вижу этот симпатичный серый костюм, который на вас, и белую рубашку, эти черные сияющие туфли… — Его испытывающий взгляд изучал Барриса с головы до ног. — А особенно меня выводит из себя та вещь, которую вы носите в своих карманах. Эти карандаши, лучевые карандаши.

— Отец Филдс, — пояснила Баррису Рашель, — однажды обозлился на одного сборщика налогов.

— Да, — подтвердил Филдс. — Вы же знаете, что ваши фининспектора стоят над законом. Ни один гражданин не может легально предпринять что-либо против них. Мило, не правда ли? — Подняв руку, он отдернул свой правый рукав. Баррис увидел на теле шрам, почти до кости, от самого запястья до локтя. — Давайте найдем причину морального негодования в этом.

— Я его разделяю, — ответил Баррис. — Я никогда не одобрял процедуру сбора налогов. На моем участке этого нет.

— Это так, — сказал Филдс. Голос его утратил свою свирепость. Казалось, он понемногу остывал. — Это отличает вас от других директоров, вы не такой плохой. У нас есть несколько человек в вашем офисе. Мы кое-что знаем о вас. Вы тут в Женеве, потому что хотите знать, почему «Вулкан-3» не принимает никакого решения относительно нас, Исцелителей. Это никоим образом вам не поможет. Старый прохвост Язон Дилл может бросить ваш запрос вам в лицо и это сойдет ему с рук. Должен сказать, что ваша машина о нас ничего не говорит.

На это Баррис не ответил.

— Это дало нам кое-какую выгоду, — сказал Филдс. — У вас, парни, нет оперативной полиции. Вам нужно дожидаться распоряжения машины, потому что вам не придет в голову основать совместную полицию, управляемую людьми.

— У меня на участке есть своя полиция, — сказал Баррис. — И засадила в тюрьму столько Исцелителей, сколько было возможно поймать.

— Почему? — спросила Рашель Питт.

— Спросите у вашего дорогого мужа, — со злобой отрезал Баррис. — Я не могу вас понять. Ваш муж погиб на работе, а эти люди…

— Директор, — прервал его Филдс, — над вами никогда не работали психологи из Атланты. — Его голос был спокоен. — Этой женщине, как и мне, немного досталось. Досталось совсем немного, с ней они торопились.

Какое-то время все молчали.

Не много я могу сказать, осознал Баррис. Он прошелся до карточного столика и подобрал один из памфлетов. Без цели он прочел большой черный листок.

«Есть ли у вас возможность распоряжаться вашими жизнями»?

«Когда вы голосовали в последний раз»?

— Уже двадцать лет не было всеобщих выборов, — пояснил Филдс. — Говорят ли об этом ученикам в ваших школах?

— Должны, — ответил Баррис.

— Господин Баррис, — сказал Филдс. Его голос был напряженным и хриплым. — Как бы вам понравилось наше предложение стать первым директором, перешедшим на нашу сторону?

На мгновение Баррис обнаружил способность выступать в суде защитником, затем она прошла. Лицо и голос мужчины стали строгими.

— Это представит вас в будущих книгах по истории таким же хорошим, как сатану. — Он резко засмеялся. Затем еще раз подняв электроприбор, закончил с ним работу. Он не обращал на Барриса внимания, казалось, он даже не ждет от него ответа.