Елена Горбачевская - Не имей сто рублей...

А, самое главное, мы-то сами остались прежними. И ничуть не проще стали наши отношения из-за того, что мы провалились в прошлое, в то время, когда несмотря на финансовые и другие трудности мы были вместе.

От грустных размышлений меня отвлек Санькин возглас:

— Ну, и что мы теперь будем делать?

А ведь и в самом деле, что?

Где и на что жить, где работать, как Саньке ходить в школу? Вот же ж холера ясная!

— Будем спать укладываться, — ответил Сережа. — А завтра постараемся разобраться, что к чему.

…он просто соединился с прошлым периодом своей активизации, приходившимся на такой же сезон годового обращения планеты в надежде получить нужную информацию. Но там он ее не нашел. И по цепочке давно произошедших событий он ушел в Прошлое. Свое собственное прошлое. Он вспоминал те, давние события, которые повлекли за собой нарушения в его функционировании, сопоставлял их с нынешними и не находил аналогий. Пока не находил. Но он уже вспомнил, что этот процесс всегда был долгим. Что ж, ему, существу, живущему во времени, терпения было не занимать. Он проникал в свое прошлое, закрытое от него стеной забвения, год за годом, десятилетие за десятилетием, нанизывая бусинки произошедших событий на нитку оживающей памяти.

Он не сильно переживал из-за того, что на эту ниточку попадают далеко не все события его длинной жизни, а лишь те, которые происходили в аналогичные сезоны обращения планеты вокруг светила. Переживания вообще ему были несвойственны. Если некоторая информация его не устраивала, он попросту о ней забывал. А если она была ему нужна, то он смирялся с самыми неприятными для себя фактами, добывал ее из бездны памяти, терпеливо анализировал для того, чтобы использовать и забыть снова. И он методично обследовал событие за событием, надеясь получить необходимые данные.

И попутно вспоминал другие факты. Подробности своей жизни, информацию о своем роде…

Он вдруг понял, что вспомнил нечто важное! Оказывается, он был не один такой. Были и другие представители его рода. И даже на этой самой планете.

Они, особи его рода, жили совершенно независимо друг от друга. Они не нуждались в общении. И не мешали друг другу. Но сейчас эта вдруг всплывшая информация о собственных соплеменниках, объектах, полностью аналогичных ему самому, вдруг показалась ему достаточно важной. Мгновение спустя он вспомнил, что всегда реагировал аналогичным образом на такие воспоминания…

Утром, попивая кофеек из собственных запасов пятилетней давности, мы задались вопросом, что же такое с нами произошло.

Сомнений не оставалось. Мы провалились в прошлое на пять лет. Почти на пять, не считая нескольких дней. Где, когда, как такое могло произойти?

— Не иначе, как у этого проклятого Черного озера, — сказал Сережа.

— Да уж, — ответила я, — Похоже, древняя легенда говорила правду, что место это плохое. Только нельзя исключать и другие возможности.

Мы стали буквально по километру анализировать свое путешествие. До Нарочи все было в порядке, тетка Антонина хоть и не взяла моих денег за картошку, но шока при их виде не испытала. Дальше — только запутанная дорога к Черному озеру, а после него…

— Алена, вспомни, как раз после того, как мы проехали этот странный туман вдруг резко переменилась погода, стало солнечно и жарко!

— Точно! И мне еще показалось, что пахнет дымом. А в сводках белорусских новостей только и слышишь о засухе и лесных пожарах! Тем более, что после озера не происходило абсолютно ничего странного.

Мы немного помолчали, переваривая собственные выводы, а Санька даже потерял интерес к дискуссии и уставился в телевизор. Похоже, что для нынешнего подрастающего поколения, воспитанного на обилии фантастики в книгах и фильмах, провал во времени — дело обыденное и недостойное слишком пристального внимания.

— Что будем делать? — в который за последнее время раз спросила я.

— Возвращаться надо. И попытаться проникнуть обратно, в наше время.

— Это понятно. Только учти, что вещи у нас абсолютно мокрые и грязные, да и мы сами не лучше. К тому же путь туда неблизкий, а у нас нет практически ни крошки еды.

— Да, ты права. Просто необходимо отдохнуть, помыться, запастись всем необходимым. На это у нас может уйти как минимум пару дней. Ты хорошо запомнила ту легенду?

— Да, а что? — я удивилась неожиданной перемене темы.

— Сколько времени они там бродили в поисках выхода из леса?

— Ничего определенного. «Много дней и ночей», — процитировала я по памяти.

— Вряд ли, конечно, тут замешан лесной царь, но что существует какая-то «дырка» во времени, так это точно! Ладно, будем считать, что по крайней мере неделя у нас в запасе, пока эта «дырка» не закрылась. Наверное, она существует не всегда, а возникает время от времени. Ведь пацаны говорили, что бывали на этом проклятом озере, и ничего страшного с ними не произошло.

— Похоже на то, — согласилась я. — Тетка Антонина, которая дала нам картошки на уху, как раз говорила о том, что какой-то мужик пропал возле озера как раз лет пять назад. То есть именно сейчас.

— Только знать бы точно, когда эта «дырка» закроется, — продолжал он. — А то так и останемся здесь, в 92-м, и хочешь-не хочешь, столкнемся сами с собой. Может быть ничего страшного и не произойдет. С великами ведь ничего не случилось. Но мы-то люди!

Я задумалась над его словами. Вот было бы забавно слиться с самой собой, только пятилетней давности! Снова ощутить вместо отчужденности любовь, вместо хронической усталости — здоровую силу организма.

Ага, и снова почувствовать, как болит переломанная нога!

Ладно, нога — это детали. Гораздо существеннее другое. От такого слияния запросто крыша может уехать. А она и так после всего, что произошло, на одном гвоздике держится. И, скажите на милость, как же мы-прежние тогда сможем спустя пять лет отправиться в это путешествие?

Хорошо, а до того? Кто из двух экземпляров будет ходить на работу? Есть-то захотят оба! Нет уж, лучше тихо-мирно убраться назад в свое время!

— Давай сделаем вот что. Постараемся как можно быстрее привести себя в порядок, закупим продовольствие и двинемся обратно.

Но тут возник еще один насущный вопрос. Не только, что делать в сложившейся ситуации, но и на что жить. Те же самые продукты покупать за какие, простите, шиши?

Мы имели полный кошелек денег, но при сумасшедшем уровне инфляции в республике деньги, только что напечатанные, уже на следующий день обесценивались. И, естественно, в 92-м году никто еще слыхом не слыхивал о купюрах достоинством в пять, двадцать, пятьдесят, а тем более, в сто тысяч. Которые как раз и составляли нашу наличность.