Сергей Галихин - Возвращение Артемиды

Через минуту показался дежурный офицер.

— Лоун… живой? — спросил он с опаской, выглядывая из дверей.

С двух сторон улицы слышался приближавшихся сирен законников.

— Живой.

— А я думал, все. Хана тебе.

— Не дождешься, — ответил Салис, чуть дрогнувшим от волнения голосом, — я бессмертный.

Шальшок захихикал, сначала изредка вздрагивая, а затем все больше переходил к истерическому смеху.

— Ты чего, Монлис? — спросил Лоун.

— Книга такая есть у землян. Про бессмертных. Я как-то у барышни заночевал, загородом. Еду утром в академию, на электричке, а недалеко от меня два землянина стоят… мои ровесники. И трясет их с похмелья, аж страшно становиться.

И тут один другому говорит: «Ничего, у меня дома полпузыря водки заначино. Сейчас доедем, опохмелимся и воскреснем. Как Ма-кла-у-ды!!!» — Шальшок поднял вверх руки потрясая ими.

Законники сначала захихикали, а потом откровенно заржали. Одна за другой подъезжали патрульные машины. Две роты имперской полиции оцепили район и никого не пропускали. Вечерние новости надрывались, комментируя произошедшее час назад. В конце концов, остановились на предварительной версии начатого следствия, попытке овладеть оружием хранящихся в управлении имперского сыска.

Бойцы объединенного корпуса землян курили у входа в управление имперского сыска, дворники, словно муравьи вокруг муравейника, сновали по ночной улице и убирали с тротуара и проезжей части следы недавнего боя. На крыше дома, у входа в подъезды и на этажах, откуда три часа назад неизвестные обстреляли законников, работали имперские сыщики. Первичный осмотр никаких результатов не дал. Нападавшие, кто смог, скрылись, а кто не смог остался остывать под темнеющим небом Альверона. Раненых не нашли. Все, что можно было сделать по горячим следам, эксперты сделали. Более детальный осмотр было решено оставить на утро. Министерские чиновники, мэр Альверона, представители законников и объединенного корпуса тоже посетили новую достопримечательность и даже уже успели откланяться.

Салис и Шальшок стояли по стойке смирно на красной ковровой дорожке в кабинете полковника Шайера. Полковник нервно ходил от окна к столу и обратно.

В его молчании чувствовалось, что он сильно расстроен произошедшим. Даже, можно сказать, возмущен. Замдиректора имперской безопасности Летерис сидел за столом полковника и пока что тоже молчал.

— Ну что, сынки? — наконец выдавил из себя Шайер. — Скучно жить вам стало, развлечений захотелось? В войну решили поиграть? Так зачем играть? Я вас в Харвейер отправлю, в тридцать часов! Вот там и навоюетесь! Устроили в центре города, понимаешь ли, черт знает что.

— Ага! — грубил в ответ Салис. — Эт я со скуки вышел вечером на улицу и давай из пистолета по окнам палить! А жильцы обиделись на меня и ответили в шестнадцать автоматных стволов! — А ты меня на рык не бери! — Давайте успокоимся, господа сыщики — вмешался Летерис, — и попробуем разобраться в происшедшем.

— Да какое с ними, к черту, спокойствие, — тяжело вздохнул Шайер, поглаживая рукой балахон в области сердца.

— Инспектор Салис. У вас есть какие либо предположения, объясняющие случившееся? — Никаких, — ответил Лоун. — Разве что.

— Что? — Не так давно по подозрению в убийстве мы задержали одного землянина.

По нашим данным он состоит в неонацистской организации. Мы не успели его даже оформить, как приехала комиссия из сената и нас заставили отпустили бритоголового.

— Проверка была плановая, я о ней за два дня знал, — сказал Летерис. — И о том, что вы произвели задержание с нарушениями закона, мне тоже известно.

В отчете это зафиксировано.

— Позже произошло убийство еще одного бритоголового. Но почему-то дело передали нашему следователю Хейлоку, хотя такие дела расследуют местные законники.

— Команда из министерства, — сказал Шайер. — Есть подозрение, что убитый был связан с торговцами наркотиками.

— Мы заинтересовались этим делом, — продолжил Салис, — и поговорили с сестрой убитого. Она рассказала, что ее брат какое-то время действительно состоял в нацистской организации, да и то по глупости. Когда все понял, то перестал с ними общаться.

— И за это его убили, — съязвил Шайер.

— Не знаю. В том-то и дело, что мы ничего, собственно, так и не узнали, — удивлялся Салис. — Я рассказал об этом деле только потому, что… это единственное, что выходит из ряда обычных дел которые нам пришлось расследовать за последний год.

— Действительно странно, — сказал Летерис. — Вы хотите сказать, что дело было даже не ваше. Из невинного чувства любопытства вы съездили к сестре убитого, задали пару вопросов и почти сразу же на вас было совершено покушение.

Я бы даже сказал не просто покушение, а демонстративная акация устрашения.

— Наверное, они думают, что мы с Монлисом что-то знаем — Кто, вы говорите, ведет дело об убийстве? — Инспектор Хейлок, — ответил Шайер.

— Вот что, полковник, — сказал Летерис. — Земляне последнее время стали слишком многое себе позволять. И их идея первородства меня немного раздражает.

Раз уж Салис оказался под прицелом, наверное, целесообразней будет передать это дело ему. Тем более, что он один из лучших в имперском сыске.

— Это приказ? — уточнил Шайер.

— Имперская безопасность не может приказывать имперскому сыску, — сказал Летерис. — Исключение составляют случаи крайней необходимости или при проведении специальных операций. Но я уверен, ваше руководство пойдет мне навстречу.

— Будет исполнено, — с готовность ответил Шайер.

— Попробуйте разобраться, Лоун. А вы, полковник, дайте в помощники толкового сыщика.

— Да вот с Монлисом и займемся, — Салис кивнул головой в сторону напарника.

Летерис посмотрел сначала на молодого Шальшока, а затем перевел взгляд на полковника. Тот недовольно поморщился.

— Я не возражаю, — пробурчал Шайер.

— Если возникнут осложнения или потребуется помощь, вот мой служебный телефон. Звоните в любое время.

Летерис уехал, а для имперских сыщиков вечер еще не закончился. Шайер какое-то время посверлил Лоуна с Монлисом взглядом.

— Ну вот, скажи мне Лоун, почему ты все время придумываешь геморрой на мою старую задницу? Ну что тебе мешает жить как все? — Работа, — холодно ответил Салис.

— Ты знаешь, иногда я тебя готов придушить собственными руками.

— Знаю, — все так же спокойно ответил Салис.

— Ну, тогда иди, раз знаешь. И не дай Бог тебе оступиться. — Шайер постучал пальцем по столу. — Я свой шанс не упущу. Свободны.

Салис и Шальшок вышли из кабинета полковника.

— Ну что, Монлис, заварили кашу? — сказал Лоун, шагая по ковровой дорожке коридора.

— Как говорили у нас в детском саду, он первый меня толкнул, — ответил Монлис.