Андре Грили - Последняя планета

Он слышал в монастырской школе о Шатунах, из-за удивительных песен, которые они слагали. Но вопреки своей замечательной музыке они вычеркивали себя из общепринятой жизни, верили в безбрачие не только для монахов.

Симус считал, что человек вправе распоряжаться собой. Тем более, если монашество - твое призвание. Бог его знает... Другое дело - женатые люди.

Возможно, они становились Шатунами из-за условий жизни. Если плохо живется - это достаточное основание. Песни были веселые и удалые, а каково было им самим?

Он вспомнил мотив "Простого счастья" и напел своим хозяевам. Им понравилось. Симус перевел слова этой песни на их язык, и они охотно подпевали.

- Действительно, быть свободным - это счастье, - вздохнул мечтательно Эрни. - Большое счастье. Почти такое же, как, - он взял Сэмми за руку, прекрасная жена.

Сэмми зарделась от счастья и прижалась к нему.

- Мы должны немного прогуляться, Благородный Поэт.

- Счастливой прогулки, - Симус не удержался от лукавой улыбки.

Оба супруга вспыхнули и побрели прочь.

Можно стать Шатуном, если очень этого хочется, или общество загоняет тебя в тупик.

Но большинство людей не могут. А их принуждают к этому, заставляют долго воздерживаться.

Хорошо. Итак, это возможно. Но ведь это глупо.

Когда Симус остался сиротой, в вопросах пола его просветил Кармоди монахам было не до того.

Бригадир был хорошим учителем. Это заявила его жена, Майва, которая год от года становилась все красивее, и, многозначительно подмигнув, добавила:

- Ты понимаешь, что я имею в виду?

- В чем сила секса? - объяснял Кармоди, - в том, что он заставляет двух таких разных, в общем-то людей, жить в одном доме, спать в одной постели.

Ты можешь себе представить что-нибудь более трудновыполнимое для двух совершенно непохожих человеческих индивидуальностей?

Симус подтвердил, что не может.

- Представь себе, - огромный седеющий бригадир перешел на сочный баритон, - когда ты уже готов убить женщину за то, что она не приготовила тебе чашку утреннего кофе, тобой снова овладевает желание. Это самая великолепная штука в этом мире.

Объяснение звучало убедительно.

- Это, как ощущение Бога в нас, - заключил Кармоди, стараясь подстроиться к теориям Дейдры.

- Нет, нет, это совсем другое, - протестовал Симус. - Бог - это дух.

- Это учителя в школе вбивают вам в головы всякую чепуху. Разве дух не может испытывать страсть? Бог даст нам в этом сто очков вперед. Именно об этом говорит Сама, проповедуя, что супружество - это таинство. Так мы и познаем Бога. Уверяю тебя, Бог даже больше помешан на любви к нам, чем мы друг к другу.

- Хватит говорить глупости, - сказал Симус решительно. - Если Бог такой, тогда...

- Стал бы я вводить тебя в заблуждение? - сердился Кармоди.

Конечно, не стал бы...

Секс - это частица Бога? Замечательная идея. Надо будет рассказать об этом Мариетте при следующей встрече. По-моему, она серьезно интересуется Богом.

Когда я увижу ее снова?

Хорошо этим двоим шататься по лесам, наслаждаясь друг другом. А я вынужден оставаться холостяком, не ощущая себя монахом.

Таранцы не пытались регулировать сексуальные отношения в своем обществе.

- Когда-то давным-давно такие попытки предпринимались, - витиевато объяснила Настоятельница, - а это не работает.

На подобные эксперименты косо смотрели. И когда возникали попытки введения ограничений - раздавались высказывания типа: "А парни не хотят оставлять девушек в одиночестве" или наоборот.

Как сказала Настоятельница: "В те времена кровь была горяча."

А сплетники за спиной обязательно бы добавили: "Уж Самой-то это хорошо известно."

К внебрачному сексу относились серьезнее, потому что между семьями в тесном монастырском пространстве были очень крепкие дружеские связи.

Мужчины и женщины старались избегать сложных и запутанных отношений.

Не то, чтобы адюльтер исключался совсем, просто участники старались не попадаться.

Когда же такое случалось - "Не захотели бы сами - не попадись", объясняла Настоятельница - то ударение делалось не на наказание или возмездие, а на то, что "пора бы и одуматься".

Таранцы никогда не пытались оценивать свои сексуальные способности. "У нее это не принято, - сокрушался Кармоди, - По крайней мере, проволочек в этом деле не бывает, и некоторые из нас, - при этом он самодовольно улыбнулся, - очень долго наслаждаются этой игрой."

Симус решил, что он непременно окажется одним из таких. Если только ему повезет, и он встретит стоящую женщину. А это оказалось не таким уж простым делом.

Пока трогательные плечи Мариетты не ворвались в его жизнь.

Трогательные и сильные, подумал он, вспоминая, удалось же ей вытащить меня из канавы.

Сэмми и Эрни вернулись рука в руке, сияющие и самодовольные.

Они хорошо насладились своей игрой. Хорошо для них.

Симус притворился спящим, чтобы не смущать их. Или самому не смущаться.

Наконец, он прекрасно изобразил пробуждение, словно не замечая их присутствия.

И уверенный в том, что данное ему обещание - не возвращаться домой пешком - правда; решил истощить себя последним заплывом.

Солнце медленно склонялось к горизонту, заливая башни Города золотыми и розовыми тонами.

Прозрачный легкий туман стелился над Островом и Рекой.

Они искупались в последний раз, выпили остатки ликера и, распластавшись, валялись на песке около своего маленького судна.

Наконец, Сэмми заговорила:

- Дорогой друг О'Нейл, мы должны задать вам один личный вопрос.

- Пожалуйста... я догадываюсь, - неохотно согласился он.

- Спроси ты, Милый Супруг. Я уже много чего говорила, - она зарывалась изящными пятками все глубже в песок.

- Нам нравятся "ласкательные имена", которые вы выбрали для нас. А как называли вас хорошие друзья на Таре? - смутившись, спросил Музыкальный Директор.

Он вспомнил Тэсси и Хеннеси.

- Так знайте, мои лучшие друзья, с которыми я рядом вырос, звали меня "Джимми".

Сэмми захлопала в ладоши.

- Гими - замечательное имя. Оно вам так подходит!

Может быть, после этих каникул все зилонгцы станут чуть-чуть счастливее?

День подошел к концу. Неохотно "Гими" и его хозяева собрали одежду и пожитки и отправились на другой берег.

Он протянул Сэмми ее накидку. Когда она заворачивалась к нее, то улыбнулась немного сердито.

- Да, я должна носить ее. Но скромность в кругу друзей надоедает, не так ли?

Слава тебе, Господи, что бы могло произойти, если бы ты сказала это раньше.

Он помолился своему святому - Джеймсу, чтобы это была не Леди Дейдра, там, на станции.

Вряд ли это помогло бы скрыться от нее, если она решила не спускать с него глаз.

В Город они возвращались уже поздно. Сэмми и Эрни, словно решив не обращать внимания на строгий тон отношений в черте Города, были очень нежны друг с другом.