Вн-3

Лика Мечева медленно шла вдоль ряда из сотни с лишним регкамер, установленных прямо на полу в главном десантном трюме «Драккара». Самое защищенный отсек из доступных нужного объема и площади. Больше никуда такое количество довольно габаритных капсул не вместить. В добавок здесь есть унифицированный аварийный выход главной магистрали системы жизнеобеспечения, подключение к которому позволяет снизить нагрузку на интегрированные модули со сходными задачами самих регкамер.

Девушка останавливалась у каждого бокса на минуту или две. Во время этой паузы в обходе она успевала освежить в памяти историю «болезни» пациента, сверить текущие показатели систем капсулы с тут же, на соседней панели выведенными, расчетными-идеальными и наскоро просенсить состояние человека внутри аппарата: показания показаниями, но от дублирующего контроля выполненного альтернативными методами еще никто не умирал! И, если чувствуется настоятельная необходимость, внести коррективы в программу восстанавливающей регенерации.

Сейчас на «Драккаре» было довольно тихо — уж во всяком случае шум не был человеческим: шуршали-суетились в основном сервы-техники и боты охраны. Лику такая холодная, неживая тишина страшно нервировала и доставала. Она от нее пряталась либо здесь, среди попискивающих регенераторов, либо пристраивалась на коленях мужа в рубке. В конце концов он со своей иммобилизированной рукой так же нуждался в наблюдении и уходе, а работать ему ее присутствие не мешало. Как обычно при воспоминании о Ылшиной боевой травме-ранении на глаза стали наворачиваться слезы — спокойно это воспринимать Лика не могла и не желала. Тогда, после боя и абордажа, когда закончилось тянучее как патока ожидание и началось самое горячее ее время, муж явился на осмотр последним, пропустив вперед всю команду и большинство пленных (их начали брать только после захвата контроля над всем кораблем противников). Весь десант был в той или иной степени травмирован (сейчас как раз в полном составе проходит курс регпроцедур в этих самых камерах), так что девушка была морально готова к тому, что и Ылша обзавелся какой-нибудь дыркой в теле. Но реальность превзошла все предположения: левая рука парня была неподвижно закреплена в штатных зажимах на грудной пластине ББСа. Это означало что функциональность конечности потеряна полностью не смотря на экзопанцирь скафа, его сервоприводы-усилители, систему экстренного восстановления боеспособности оператора, собственную Ылшину устойчивость к ранениям и подстегнутую альфа-модом регенерацию. Тогда Лика смогла удержаться от истерики и паники — что само по себе практически подвиг для нее! — так как надо было работать и на эмоции нет времени. Каждая секунда без дела это чья-то возможная смерть. Но потом, когда они оказались наедине в своей каюте, девушка горько расплакалась на здоровом плече мужа и больше себя не сдерживала.

— Обещай! Обещай, что с тобой все будет в порядке! Что не полезешь в следующий раз под саблю очередного офицера! — и стыдно ей не было!

В тот момент она очень четко осознала, что вся ее жизнь вращается только вокруг мужа. Стоит его потерять и все рассыпется хаосом осколков. Лика в начале рейда полюбила читать легкие женские романы-боевики, где героини были верными помощницами и компаньонами своим мужьям-офицерам. Иногда даже «подхватывали выпавшее из раненой руки знамя»… Теперь же как отрезало: там были интриги, подвиги и приемы в высшем обществе, здесь же кровь, раны и смерть. А уж в роли владельца или того хуже командира наемного отряда девушка себя теперь даже в мечтах не представляла.

— Я не могу пообещать тебе ничего подобного, — ответил ей Ылша. — Пока такое поведение для меня непозволительно. Единственное что я могу… Обещаю тебе быть лучшим в своем деле. При этом условии риск минимален… Вроде поднимали уже эту тему?

— Если ты погибнешь… — Лика шмыгнула носом — расширившийся канал связи между ней и мужем донес его непоколебимую уверенность и сбил накал переживаний, — я ведь пропаду… Я не смогу без тебя… А ты в самые опасные места лезешь… Свинюка такая!

— Вот уж нет! — рассмеялся парень в ответ еще крепче приобнимая ее. — Таким макаром ты от меня точно не отделаешься! В самое ближайшее время мы с тобой сделаем ребенка. Вот тогда ты точно не пропадешь, я всегда буду с тобой в том или ином виде… и понадобится как минимум регулярный флот какого-нибудь государства, чтобы меня от вас оторвать! И то, даже в этом случае я буду барахтаться до последнего и изо всех сил…

В этом Ылша был весь: одновременно и обнадежил, и напугал, и вдохновил… Что-то одно он делать не умел категорически, всегда жил и работал за двоих или троих разом. Тогда она разрыдалась пуще прежнего и долго не могла успокоиться — горькие и страшные мысли не отпускали. Теперь же, вспомнив мужа, Лика по цепочке переключилась на «кого-то бойкого с ножками» и положив руку себе на живот расплылась в светлой улыбке — все больше с каждым днем новые эмоции, переживания и будущие проблемы захватывали ее сознание. И это были не тяжелые, опасливые мысли, а добрая суета. Она не одна!!! Конечно про «ножки» это слишком поспешно, но вот то, что внутри нее уже живет-растет новый человечек — чистая правда. Сенсканал пси-покрова позволял со стопроцентной достоверностью отделить желаемое от реальности.

Слезы мигом высохли и девушка продолжила обход: «Пожалуй полковника Арнольдса и еще пару офицеров можно и выпустить. Месяц уж плавают… Ылша каждый день последние полторы недели теребит ее на эту тему — работа видели-те у него стоит! Точно свинюка!..» Лика стала замечать за собой, что ее восприятие окружающего меняется. Нет, не становится лучше или хуже — скорее стабилизируется, что бы там муженек ни говорил о появившейся мнительности. Она на многое стала смотреть и реагировать по другому…

Итоговый брифинг, обычный послебоевой «разбор полетов», в этот раз оказался отложен на довольно существенный срок — Ылша не посчитал возможным задерживать отправку бойцов в регкапсулы только из-за своего желания получить общее представление-сводку о бое и потерях с разных точек зрения. Но тем не менее, пусть даже с месячным опозданием и в «узком кругу», он все же состоялся.

— Не буду перечислять трофеи отряда, — кинул затравку парень. — Они слишком многочисленны, да и до сих пор описываются — конца и края этой конвертации не видно! Так что сосредоточимся на потерях и анализе боестолкновения приведшего к ним. Полковник Арнольдс, вам слово — отступим, пожалуй, от традиции «доклада младшего».