Алан Фостер - Чужой. Чужие. Чужой-3

Осветив представшее перед ней убежище, Рипли забыла про боль. Это была одна из сферических камер для выравнивания давления в вентиляционной системе колонии.

Девочка сидела, забившись в дальний угол, среди кучи одеял и подушек вперемежку с игрушками, куклами, дешевыми украшениями, иллюстрированными книжками и пустыми пакетами от еды. Здесь даже был работавший на батарейках проигрыватель для компакт-дисков. Вся эта масса вещей свидетельствовала о том, что девочка совершала набеги на другие помещения комплекса. Она сама благоустроила свое убежище согласно своим детским представлениям.

Все это больше напоминало гнездо, чем комнату.

Каким-то непостижимым образом эта девочка выжила. Каким-то непостижимым образом она сумела приспособиться к окружающей ее разрухе, когда погибли все взрослые. Пока Рипли пыталась осознать все представшее перед ней, девочка продолжала незаметно перемещаться вдоль дальней стены. Она направлялась к другому люку. Если диаметр трубы, которую он закрывал, не больше диаметра крышки, то девочка ускользнет от нее. Рипли увидела, что она не сможет туда пролезть.

Девочка повернулась и нырнула, но в этот самый момент Рипли сделала бросок вперед. Ей удалось обхватить ребенка руками. Попав в ловушку, девочка начала биться, брыкаться, даже попыталась укусить Рипли. Это производило ужасное впечатление, потому что во время борьбы девочка не издала ни единого звука. Единственным звуком в этом ограниченном пространстве было ее прерывистое дыхание, когда она старалась вырваться, но и оно было каким-то жутковато приглушенным. Лишь однажды в своей жизни Рипли пришлось усмирять маленькое существо, боровшееся с такой же яростью, и это был Джонс, когда она водила его к ветеринару.

Уклоняясь от ударов ногами и локтями и остерегаясь острых зубов, Рипли заговорила с ребенком:

— Все в порядке, все в порядке. Успокойся, все позади. Теперь все будет хорошо. Все в порядке, ты в безопасности.

В конце концов силы девочки иссякли, словно медленно останавливавшийся мотор. Она вся обмякла в руках Рипли и позволила себя укачивать. На лицо малышки было больно смотреть, так же как и встречаться с ее болезненным, безумным взглядом. Бледные губы беспрестанно тряслись. Широко открытые глаза, казалось, ничего не видели. Девочка пыталась спрятаться на груди взрослого, как бы ища защиты от окружающего ее кошмарного мира.

Рипли баюкала девочку, что-то приговаривая спокойным уверенным голосом. Нашептывая таким образом, она вдруг заметила лежавшую среди вещей фотографию девочки, вставленную в рамку. Да, это была она, но фото разительно отличалось от оригинала На Рипли смотрела улыбающаяся, хорошо одетая девочка с чистыми аккуратно расчесанными волосами, в которые была вплетен яркая лента. Одежда была чистой, а кожа розовой. В нижнем углу фотографии было написано золотыми буквами:

ПЕРВАЯ СТЕПЕНЬ ГРАЖДАНСТВА

РЕБЕККА ДЖОРДЕН

— Рипли, Рипли, — донесло эхо голос Хикса. — Все в порядке?

— Да, — ответила Рипли, встав, и добавила погромче, боясь, что ее не услышат: — Я в порядке. Мы обе в порядке. Сейчас вылезем.

Девочка не сопротивлялась, когда Рипли поползла по вентиляционному проходу ногами вперед, таща ее за лодыжки.

Девочка сидела на стуле, обхватив руками колени, прижатые к груди. Она не смотрела ни налево, ни направо, ни на кого из взрослых, с любопытством рассматривавших ее. Она сосредоточенно глядела в одну точку. К левой руке девочки был подключен биомонитор. Дитрих долго трудилась над тем, чтобы укрепить манжет на истощенной ручонке.

Горман сидел рядом с медицинским техником, пока та снимала показания.

— Еще раз скажите, как ее зовут?

Дитрих что-то отметила в своем электронном блокноте, на котором был изображен кадуцей. [17] Кадуцей — жезл, обвитый двумя змеями, символ медицинской службы США.

— Что?

— Ее имя. Ведь мы его знаем?

Медтехник рассеянно кивнула, поглощенная какими-то показаниями.

— По-моему, Ребекка.

— Хорошо.

Положив руки на колени, лейтенант наклонился вперед, изображая на лице одну из лучших своих улыбок.

— Теперь послушай меня внимательно, Ребекка. Соберись. Ты должна постараться нам помочь, и тогда мы сможем помочь тебе. Мы ведь для того и пришли, чтобы помочь тебе. Я хочу, чтобы ты подумала и рассказала нам все, что сможешь вспомнить. Все, понимаешь. Попытайся с самого начала.

Девочка даже не шевельнулась. Выражение ее лица оставалось прежним. Она не отвечала, но это не было коматозным состоянием. Она была молчащей, но не немой. Разочарованный Горман откинулся назад и взглянул в левую сторону, откуда появилась Рипли с чашкой горячего кофе.

— Где твои родители? Постарайся…

— Горман, дайте ей прийти в себя.

Лейтенант хотел сказать в ответ что-то резкое, но вместо этого покорно кивнул. Он встал, качая головой:

— Полное оцепенение. Я перепробовал все, разве только не кричал на нее. Но этого я делать не собираюсь. Это могло бы нарушить ее психику. Если это уже не произошло.

— Она не сумасшедшая.

Дитрих оставила свои приборы и мягко сняла манжет с безвольной ручонки.

— Физически она в порядке. Крайнее истощение, других отклонений нет. Удивительно, что она еще жива, потому что питалась лишь полуфабрикатами и порошками.

Дитрих повернулась к Рипли: — Вы не видели там пустых витаминных упаковок?

— У меня не было времени для подробного осмотра, а она не собиралась мне ничего показывать, — Рипли кивнула в сторону девочки.

— Ну, ладно. Но она, должно быть, знает о витаминах, потому что нет признаков их критического недостатка в ее организме. Сообразительная малышка.

— А как у нее с психикой?

Рипли отпила немного кофе, уставившись на сидевшую на стуле беспризорницу. Кожа на руках девочки напоминала пергамент.

— Точно пока ничего сказать не могу, но двигательные реакции в норме. Думаю, что говорить о сумасшествии нельзя. Я бы сказала, что девочка находится под влиянием каких-то впечатлений.

— Называйте это, как хотите, — Горман встал и направился к выходу. — Что бы это ни было, мы теряем время, беседуя с ней.

Он широкими шагами пересек комнату и прошел в центр управления, где присоединился к Берку и Бишопу, которые сидели, уставившись на пульт главного компьютера колонии. Дитрих пошла в противоположном направлении.

Некоторое время Рипли следила за тремя мужчинами, занятыми компьютером. Потом она опустилась на колени перед девочкой. Мягкими движениями Рипли убрала прядь спутанных волос с лица ребенка. Девочка никак не отреагировала на это движение — с таким же успехом можно было бы причесывать статую. Улыбнувшись, Рипли протянула ей чашку, которую держала в руках.