Роберт Говард - Гвозди с красными шляпками

- Идет. А теперь не будете ли вы любезны показать нам комнаты, подходящие для отдыха, чтобы утром со свежими силами приняться за убийства?

Ольмек согласно кивнул и сделал знак рукой. Техотль и одна из женщин повели наемников по коридору, который начинался по левую сторону от яшмового постамента. Валерия оглянулась и увидела, что Ольмек со своего трона провожает ее долгим и странным взглядом. Таскела шептала что-то своей угрюмой служанке, Ясале, которая приблизила ухо к самым губам княгини.

Коридор был неширокий, но длинный. В конце концов женщина остановилась, открыла дверь и жестом пригласила Валерию в ее комнату.

- Постойте! - заворчал Конан. - А я где буду спать?

Техотль указал на комнату с другой стороны коридора, на одну дверь дальше. Конан некоторое время колебался, собираясь, видимо, что-то сказать - но Валерия опередила его: злорадно улыбнувшись, она захлопнула дверь у него перед носом. Он пробормотал что-то неодобрительное о прекрасной половине рода человеческого и пошел за Техотлем.

В разукрашенной комнате он огляделся и посмотрел вверх. Некоторые из светильников в потолке были так велики, что, если вышибить из них стекла, туда мог пролезть человек. Правда, только худенький.

- Почему же ксоталанцы не пройдут по крыше и не разобьют этих стекол?

- Разбить их невозможно, - ответил Техотль. - Кроме того, не так-то легко забраться на крышу. Там сплошные купола, башни и крутые скаты.

И, не дожидаясь дальнейших вопросов, объяснил Конану устройство "крепости" Текультли. Как и во всем городе, здесь было четыре этажа. Каждый имел свое название, словно улицы в обычном городе: этажи Орла, Обезьяны, Тигра и Змеи.

- Кто такая Таскела? - спросил Конан. - супруга Ольмека?

Техотль задрожал и испуганно огляделся.

- Нет. Это... словом, это Таскела. Она была женой Ксоталанка той самой, которую похитил Текультли. Из-за нее началась эта война.

- Что ты несешь? Она же молода и прекрасна. И ты хочешь сказать, что полвека назад она уже была за мужеи?

- Именно так! Клянусь! Она была взрослой девушкой, когда племя Тлацитлан ушло от озера Зуад. Король Стигии потребовал ее в свой гарем, поэтому Ксоталанк с братом и подняли мятеж! Она колдунья и знает секрет вечной молодости.

- Что за секрет? - спросил Конан.

Техотль снова задрожал.

- Об этом меня не спрашивай. Я не смею говорить. Это слишком страшно, даже для этого города!

И, держа палец на губах, выскользнул из комнаты.

4. Запах черного лотоса

Валерия отстегнула пояс с мечом и бросила его на постель. Она заметила двери, закрытые на засов и спросила проводницу, куда они ведут.

- Эти, - сказала женщина, указывая налево и направо, - ведут в соседние комнаты. А вон та, - она показала на дверь, обитую медью, - в зал, из которого лестница идет в катакомбы. Но ты не бойся, здесь тебе ничего не грозит.

- Кто говорит о страхе? - возмутилась Валерия. - Просто я хочу знать, в каком порту бросаю якорь. Нет, я вовсе не желаю, чтобы ты спала у меня в ногах. Я не привыкла к служанкам - во всяком случае, женского пола. Ты свободна.

Оставшись одна, Валерия задвинула все засовы, сбросила сапоги и удобно растянулась на ложе. Она знала, что по другую сторону коридора Конан сделал то же самое, но женское тщеславие рисовало перед ней другую картину - рассерженный киммериец, бормоча проклятия, бродит из угла в угол. Ехидная усмешка тронула ее губы, и она стала засыпать.

Вокруг царствовала ночь. Зеленые кристаллы в залах Ксухотля горели, как глаза древних котов. Ветер завывал между мрачных башен, словно душа грешника. По темным углам зашевелились таинственные бесшумные фигуры.

Внезапно Валерия очнулась от сна. В мглистом зеленом полусвете над ней маячила неясная фигура. Валерия с удивлением поняла, что сон продолжается наяву. А снилось ей, что она лежит на ложе и над ней дрожит и пульсирует огромный черный цветок, такой огромный, что закрывает весь светильник. Его необыкновенный запах проникал во все клетки тела и вызывал томительное и блаженное оцепенение. Она купалась в душистых волнах бездумного счастья, когда что-то коснулось ее лица. Нервы ее были уже настолько одурманены наркотиком, что прикосновение это показалось ей грубым ударом, вернувшим ее к действительности. И тогда она увидела не гигантский цветок, а темнокожую женщину.

Прежде чем та успела убежать, Валерия поймала ее за руку. Пришелица дралась, как дикая кошка, но, чувствуя силу соперницы, внезапно сдалась. Это была угрюмая Ясала, служанка Таскели.

- Ты что, сто чертей, собиралась со мной сделать? Что у тебя в руке?

Женщина не ответила, но попыталась отшвырнуть какой-то предмет. Валерия вывернула ей руку, и на пол упал причудливый черный цветок на стебле цвета яшмы, большой, как человеческая голова, но маленький по сравнению с тем, который Валерия видела во сне.

- Черный лотос! - процедила она сквозь зубы. - Цветок, который вызывает глубокий сон. Ты хотела лишить меня сознания, и это удалось бы, не задень ты моей щеки лепестком. Почему ты это сделал? Что все это значит?

Женщина продолжала молчать.

- Говори, или я тебе руку вырву из сустава!

Ясала извивалась от боли, но отрицательно крутила головой.

- Тварь! - Валерия швырнула ее на пол. Страх и воспоминание о разъяренном взгляде Таскелы пробудили в ней животный инстинкт самозащиты. Люди в этом городе были сущими выродками. Но Валерия чувствовала за всем этим тайну более страшную, чем обычное извращение. Волна ужаса и отвращения охватили ее при мысли об этом странном городе. Обитатели его не были нормальными людьми, да и принадлежали ли они к роду человеческому? У всякого во взгляде было безумие - кроме Таскелы. В ее жестоких и загадочных глазах таилось кое-что пострашнее.

Она подняла голову и прислушалась. Залы Ксухотля наполняла тишина воистину мертвого города. Глаза женщины, лежащей на полу, зловеще сверкали. Панический ужас изгнал из суровой души Валерии последние остатки жалости.

- Почему ты хотела отравить меня? - прошипела она, схватив служанку за волосы. - Это Таскела тебя подослала?

Ответа не было. Валерия выругалась и отвесила ей две пощечины. Ясала даже не пикнула.

- Почему ты не кричишь? - спросила разгневанная Валерия. Боишься, что услышат? Кто услышит? Таскела? Ольмек? Конан?

Ясала не отвечала. Она сжалась в комок и глядела на свою мучительницу убийственным взглядом василиска. Валерия обернулась и сорвала горсть шнуров с ближайшей занавеси.

- Гадина! - процедила она. - Вот я сейчас сорву с тебя все тряпки, привяжу к постели и буду пороть до тех пор, пока не сознаешься, кто тебя послал и зачем!

Ясала даже не пробовала сопротивляться. Потом в комнате слышался только свист туго скрученных шелковых шнуров, врезающихся в нагое тело. Ясала не согла двинуться, тело ее извивалось и вздрагивало в такт ударам. Она только закусила губу, и оттуда потекла струйка крови. И снова - ни звука.