Александр Громов - Ребус-фактор

Территория, кое-как контролируемая Штабом, сократилась до одной десятой площади Большого материка. Никто не сомневался, что партизанская война продолжается везде, где предусмотрительная природа создала условия для нее, но что конкретно там делается – этого мы почти не знали. Иногда удавалось кое-что выяснить через агентуру, приносил пользу допрос пленных, изредка какому-нибудь отчаянному пилоту везло совершить ночной полет из одного лагеря в другой и уцелеть при этом, мы пытались наладить связь при помощи гелиографов, однако о какой-либо координации действий в масштабах всей Тверди речь больше не шла. С Северного материка уже третью неделю не поступало никаких известий.

По сути Штаб обороны перестал им быть, а превратился просто в штаб одного из партизанский отрядов, довольно большого и в целом удачливого, но много ли в том радости? Генерал Фынь, наш стратег и командир, доверял локальные операции Рамону Данте, тот брал своих парней и уходил иногда на неделю, потому что какой же хищник охотится близ своей норы? Нежданно появляясь из леса, как ночные призраки, бойцы наносили точечный укол и мгновенно отступали в джунгли. За ними гонялись, их выслеживали с воздуха, и самые тяжелые потери отряд, как правило, нес при отходе. Затем потрепанный, уменьшившийся в численности отряд все-таки возвращался, запутав следы. Рамон всегда возвращался – шумный, хохочущий, хвастающийся, как лихо он уделал такой-то мелкий гарнизон или сякую-то комендатуру. Рамону везло. Земляне назначили награду за его голову. Они поняли, с кем имеют дело.

Так и шло время. Тянулось медленно, засасывало в рутину, в мелкую возню, в безнадежность. Тянулось до того дня, когда дозорные оповестили: очень далеко, примерно в одном дневном переходе к юго-востоку от нас, в джунгли упал вертолет.

Это было странно. Земляне использовали антиграв-катера, оснащенные куда лучше наших, и боевые платформы. У древнего вертолета просто не было преимуществ перед ними, а значит, земляне не стали бы его использовать. Разве что кто-нибудь решил покататься любопытства ради, но в таком случае вряд ли он проложил бы маршрут над джунглями. Значит – наши?..

С ума они, что ли, посходили – летать на вертолете среди бела дня? Или… дело было настолько важным, что сумасшедший риск не был принят в расчет?

К месту падения была немедленно направлена группа. Она вернулась на другой день с носилками, кое-как сделанными из жердей и шкуры дикого кота вместо брезента.

На носилках лежал мертвец.

Пилот был еще жив, когда его нашли. Машина рухнула на деревья, а пилота, по-видимому, выбросило из кабины, поэтому он не сгорел. Очнувшись, он полз – с переломанными ногами, с отбитыми внутренностями. Перепутав направление, он заполз довольно далеко, и высланной нами группе понадобилось бы немало времени на поиски, если бы раньше на след пилота не напали хищники. Он отстреливался. Выстрелы были услышаны.

Пилот умер, но успел сообщить главное. В их лагерь явился оборванный человек, назвавшийся Варламом Гергаем. Человек этот сообщил, что в ущелье близ Трех Сестер находится груз чрезвычайной ценности, предназначенный для Штаба. По словам этого человека, земляне охотно предоставили бы твердианам весь Северный материк и еще многое в придачу, чтобы заполучить и уничтожить данный груз. Но! – груз должен быть переправлен в распоряжение Штаба. Если не использовать его организованно и централизованно, толку от него будет немного. Если промедлить более десяти дней, толку от груза не будет совсем.

У меня, да и у всех, кто был в теме, углы рта полезли к ушам. Варлам Гергай, дядя Варлам! «Темпо»! Чем иным мог быть таинственный груз чрезвычайной ценности? Боб улыбался с совершенно счастливым видом. Рамон, допущенный на совещание Штаба, гыгыкал и скалился. Маленький, желтый и лысый генерал Фынь важно кивал, а руки его так и тянулись теребить редкую бороденку – наверняка наш стратег уже разрабатывал основу плана глобальной операции с применением «темпо». А потом в атмосфере улыбок и довольных междометий прозвучал обидно приземленный вопрос:

– Ну и как мы доставим груз сюда?

Должен сознаться, этот вопрос вырвался у меня. Я знал, где находятся Три Сестры – там, где вытянувшийся к Новому Пекину язык джунглей, теснимый полями, упирается корнем в горы. Без малого тысяча километров от нас. Там четыре горные цепи. Первая – низкая, поросшая лесом, вторая – уже настоящие горы, но без вечных снегов, а за ними лежит третья цепь. Три почти одинаковые вершины близ ее северной окраины издавна называются Тремя Сестрами. Они не самые высокие в хребте, но, когда воздух прозрачен, хорошо видны с освоенных людьми равнин. Не более двухсот километров от ближайших опорных пунктов землян. И тысяча километров от нас.

В штабном шалаше сразу стало тихо. Было слышно, как с потолка упало насекомое.

– Твои предложения? – в упор спросил меня полковник Максимов, бывший начальник водопроводно-канализационной службы Нового Пекина и старый подпольщик, в критические для нас дни выказавший больше хладнокровия, чем военного таланта, но выбирать нам было не из чего. До вторжения землян никто из нас не мог похвастаться славным или хотя бы бесславным боевым прошлым. Злые языки говорили, что генерал Фынь получил свой чин исключительно из-за того, что некогда прочитал трактат Лао Цзы о военном искусстве. Максимов же имел неприятную привычку сразу спрашивать, какие есть предложения, как будто человеческие мозги сродни счетной машине и могут мгновенно найти оптимальное решение. Для меня пока была ясна только его основа.

– Надо лететь, – сказал я, – и чем скорее, тем лучше. «Темпо» – товар скоропортящийся.

– Лететь? – Максимов сделал то немногое, что умел делать замечательно, – картинно поднял левую бровь. – На чем? У нас осталось два катера, один из них чисто посыльный, без вооружения и брони.

– Собьют, – авторитетно подтвердил Рамон. – Что днем, что ночью – один хрен, собьют.

– Вертолет же почти долетел, – попытался вступиться за меня Боб.

– Почти! – фыркнул Максимов.

– Но если ночью и низко…

– Будем молиться о чуде? – насмешливо отбрил его Рамон. – Каким богам? Всем подряд? Сделаете из шкуры кота бубен, постучим в него, пошаманим… Шкура есть – вон она, на носилках…

Боб заткнулся. Максимов же, пожевав для чего-то губами, предложил идею: лететь днем, но под защитой древесных крон. Конечно, земляне и в этом случае могут обнаружить катер, но вероятность долететь уже ненулевая…

– Нулевая, – огорчил его я. – Лететь под кронами, прижимаясь к самой земле, – недурно придумано! Придется держать скорость, от силы вдвое превышающую скорость пешехода, чтобы не вмазаться в дерево. Расход топлива я уже прикинул в уме. При таком режиме полета катер просто-напросто не поднимет столько топлива, сколько нужно ему, чтобы долететь до Трех Сестер. Дозаправиться негде. Это первое. Время в пути – не менее семи-восьми суток, а с поправкой на всякие неожиданности, пожалуй, и все десять. Это второе. А ведь еще обратный путь – это третье. Я уже не говорю о том, что в горах маскироваться труднее – с орбиты засекут обязательно…