Фантастика, 1966 год. Выпуск 3

Нынче Хорди отправился в кафе в настроении беспокойнорадостном. Газеты в этот день были очень тревожны. В миро все шло как нельзя хуже, и это наполняло Хорди счастливым предчувствием близких перемен. Кроме того, в последний месяц много говорили о транссюдативном аппарате времени, построенным неким Огюстом д'Авери. Большинство газет считало это изобретение, якобы осуществляющее перенесение в будущее, просто жульничеством. Да и то сказать, Огюст д'Авери не гарантировал желающим заглянуть вперед обратную дорогу.

Изобретение называлось аппаратом ограниченного действия, так как гарантировало перемещение только в одном направлении и всегда на один и тот же отрезок времени - на век вперед. Это тоже внушало подозрения. Были, однако, состоятельные семьи, воспользовавшиеся аппаратом.

В печати появлялись сенсационные сообщения о локальном похолодании вблизи темподрома и скандальные подробности о лицах, “отбывших в будущее”. Как раз в этот день во всех газетах было помещено письмо видного океанолога Дойса, решившего воспользоваться машиной времени.

“Профессор не желает делить с двадцатым веком ответственность- за бесчисленные преступления перед будущим”, - пестрели броские заголовки. “Профессор имеет крупное изобретение, которое может передать только образумившимся потомкам, людям двадцать первого века”; “Профессор верит в будущее”; “Дойс - агент коммунистической России”; “Не отправляется ли профессор Дойс в ничто?”; “Где сейчас профессор Дойс - в Москве или в двадцать первом веке?”; “Существуют ли в будущем столетии человечество и земля?” Обо всем этом Поль Хорди и жаждал поговорить с Альберто.

Смех в кафе “Голубая корова”

Альберто Николаи любил это кафе. В подвальчике, прохладном летом и теплом зимой, прямо на стене была нарисована туманно-белая корова: нечеткий круп, темные глаза, полные грусти и непочатой нежности.

Глядя на эту фреску, Альберто, склонный к неожиданным ассоциациям, говаривал, бывало:

– Несчастное животное… Всем нам ведома эта тоска… Все мы несдоенные коровы, тоскующие по неведомому теленку… Мы изолированы от будущего, в этом все дело…

Поля Хорди сегодня он заметил еще у входа, но не поднялся, не окликнул его. Поль видел, что Альберто настроен неприветливо, и все-таки не мог удержаться от радостной улыбки, показывая художнику дневные газеты с новыми сенсационными сообщениями о транссюдативном аппарате.

– Не верите?

– Я верю в атомную бомбу, - сказал угрюмо художник. - Десяток атомных бомб вполне надежно вернет нас к началу времен.

В другой раз, возможно, Хорди поддержал бы разговор о бомбе, но сегодня ему хотелось порассуждать о машине времени.

– Не станете же вы отрицать, - сказал он возбужденно, - что вблизи темподрома действительно образуются наросты льда? В конце концов, этим аппаратом воспользовалась уже не одна сотня людей.

– Жульничество! - гаркнул мужчина с соседнего столика. - Ни один из них еще не вернулся назад!

– И не вернется, - вставил юнец, сидевший с другой стороны от Поля, так что раскрасневшийся Хорди оборачивался теперь то в одну, то в другую сторону. - Все они отсиживаются в теплых местечках, пока забудутся их махинации.

– А профессор Дойс?

– Большевистская агитка!

– Но позвольте, - удивился Поль, - говорить так - значит не верить в могущество разума!

– Э-э, разум, - пробормотал художник, а хозяин кафе ядовито заметил:

– Бедные люди, кто знает, куда они отправились на этом самом аппарате! Мы-то еще как-никак живем, а в том веке, быть может, уже ничего и нет: ни земли, ни воздуха!

– Вы заблуждаетесь, - горячо откликнулся Хорди. - Впереди не худшее, а лучшее. Прогресс не пустые слова, я вас уверяю!

– Он нас уверяет, скажите пожалуйста! - окрысился вдруг старик, до этого молча буравивший Поля острыми глазками. - Он нас уверяет! А Джерсианская катастрофа, что вы нам на это скажете? Полтора миллиона человечков за несколько секунд - пфф - и нет! И притом же по ошибке! А красавчики из “Лиги жестоких”? И десять миллионов голодных младенцев в Азарии? Не правда ли, миленький прогресс?!

– Вы совершенно правы! - воскликнул радостно Поль. - Вы правы, это ужасно! Но вместе с тем это-то и прекрасно! Прекрасно, что дальше так жить нельзя! Не может человек чувствовать себя счастливым, пока на одной с ним земле голодают дети!

Старик только зло сплюнул, зато мужчина за соседним столиком отпарировал:

– Уж так-таки не может? Э, бросьте! Какое нам дело до этих детей!

И пока Поль сдавленными восклицаниями выражал свое возмущение, художник бормотал: - Да, это так, нас делают несчастными вовсе не голод и страдания этих людей, а смутная догадка, что нам нет дела ни до чего в мире и ничему в мире нет дела до нас, - в сущности, мы не зависим друг от друга.

– Но это неверно! - возмутился Хорди.

Сочувственно, как показалось Полю, смотрела на него только спутница юнца.

– Это неверно! - повторил он, обращаясь к ней. - Все мы зависим друг от друга.

– О да! - охотно откликнулась девица. - А вы бы хотели прогуляться в будущее?

– Но…

– У вас есть жена? Дети?

– Нет, но…

– Племянники?

– Нет… То есть да. У меня есть сестра, не очень благоразумная, так сказать…

– О-о, - догадалась девица, - у вашей сестры внебрачный ребенок?

Только сейчас Хорди почувствовал в реплике девицы подвох, он пожал плечами вместо ответа и решительно высвободил руку, которой было завладела девица. Это, однако, не обескуражило ее.

– О Жан, - сокрушенно сказала она юнцу, - этот молодой человек собрался навестить будущее, не имея детей!

.- Но тогда ничего не выйдет! - вскричал юнец с таким видом, словно его очень волновала проблема путешествия Поля в будущее. - Он может вылететь в трубу, о-ля-ля!

– Но у него еще не все потеряно, - сказала, подмигивая, девица, - у этого молодого человека есть… м-м-м… неблагоразумная сестра, у которой… э-э… не вполне законный ребенок.

Вокруг уже широко улыбались.

– Что же ты сразу не сказала, - пришел в буйный восторг юнец. - Зайцем туда не проскочишь, не правда ли, милочка? Путь в будущее лежит через наших детей!

– Вы говорите глупости, - заметил холодно Поль, едва смолк хохот вокруг. - Вы просто не понимаете. Время - это так же, как пространство. Человеку неграмотному кажется, что существует только то, что он видит. Пока он сам не увидит Африку, ему кажется, что ее и нет. Прошлое и будущее существуют одновременно, только мы не можем сразу быть там и здесь. А если бы могли, мы говорили бы с нашими дедами и внуками одновременно.

– Это что же выходит, - вмешался, зловеще багровея, хозяин, - я здесь стою, а мои внуки уже где-то рождаются и помирают? А немножко поближе я рождаюсь и буду рождаться во веки веков, а где-то подальше во веки веков помирать…