Филип Дик - Реставратор галактики

— Похоже, будет страшная битва. За то, чтобы храм остался на дне.

— Он сам не хочет выходить на свет, — заметил Джо. — Храм желает остаться там. Этот осколок — его часть.

Фернрайт выронил черепок, и тот канул в небытие.

Покачиваясь на волнах, Джо наблюдал за ним еще несколько секунд и, когда круги на воде исчезли, обернулся к Мали:

— Это храм говорит с нами, — высказал он мысль, которая пугала его самого.

— А может кратер принадлежал Темному храму?..

— Нет. Не Темному.

— Скорее всего он об этом не знает, — сказал Джо вслух. — Это тебе не какие-нибудь там «предсказания»

Книги Календ, не их "судьбоносные прорицания". И даже не техническая проблема…

— Это душа, — еле слышно произнесла Мали.

— Что?! — изумленно переспросил он.

Мали молчала.

— Извини, я хотела сказать не совсем то… — выдавила она наконец.

— Черт возьми, и хорошо, что не то, — отозвался Джо. — Потому что он мертв.

"Если не принимать в расчет черепок с посланием, — добавил Джо про себя,

— это не жизнь, а только видимость. Инерция… Он, как и любое физическое тело, остается в покое, пока к нему не приложена достаточная сила… и только тогда поддается ей. Под нами, — думал он, — находится храм, масса которого просто чудовищна, и мы расшибемся в лепешку, но не сдвинем его. Никто из нас: в том числе и Глиммунг… Он останется там же, где и сейчас. Мир без конца, как проповедуют в церкви… Однако, у этого храма очень странная манера общаться с живущими на суше. Наверняка есть лучший способ…. Хотя… записка Глиммунга, плавающая в сливном бачке… столь же нелепа. Похоже, такая манера характерна для этой планеты, заключил Джо. — Этноспецифическая черта, сохраняющаяся многие века…"

Мали заговорила:

— Он знал, что ты отыщешь кратер.

— Откуда?

— Из Книги Календ. Там была сноска петитом.

— Но предположим, что Календы ошиблись: они предсказали, что я найду в Хельдскалле что-то, что толкнет меня на убийство Глиммунга. Это могла быть просто догадка и, наверное, ошибочная…

"И все же, — подумал он, — я заглотил наживку и нашел кратер… В один прекрасный день волны бытия прибьют нас с Глиммунгом друг к другу, и я убью его.

Все может произойти со временем. Именно на этом и держится Книга Календ".

Точнее — держалась, да не удержалась.

"Вероятность — вещь в себе, — размышлял Фернрайт, — теорема Бернулли, теорема Байе-Лапласа, распределение Пуассона, отрицательное биномиальное распределение… монеты, карты, дни рождения, наконец. И царящая надо всем этим плеяда мудрецов — Рудольф Карнап и Ганс Рейхенбах; венский кружок философов и расцвет символической логики". Смутный мир, в который ему совсем не хотелось углубляться. Несмотря на то, что все это имело отношение к Книге. Этот мир был темнее подводного царства, в которое он погружался.

— Давай вернемся на базу, — дрожа, произнесла Мали и поплыла прочь.

Джо увидел огни там, куда она поплыла. Их зажег Виллис перед погружением, и теперь они все еще горели, а значит там, наверху, Виллис ждал их возвращения.

"Амалита не настиг нас. Что ж, и на том спасибо", — раздумывал Джо, вслед за Мали направляясь к ярко светящейся базе. Как и предупреждали Мали и Виллис, погружение было жутким. Собственный труп… у Джо все еще стояла перед глазами чудовищная фигура, поблескивающая оголившимися костями. Мир смерти, наполненный прахом и тленом.

Джо наконец добрался до ярко освещенных куполов базы. Там уже ожидал Виллис, готовый прийти на помощь.

— Давно пора, дорогие леди и сэр, — ворчливо выговаривал он, помогая снять акваланги. — Вы не послушались меня и пробыли там слишком долго.

Но потом оговорился:

— Не меня — Глиммунга.

— Что с вами? — спросил Джо.

— Чертова радиостанция, — фыркнул робот, помогая Мали освободиться от кислородных баллонов; его сильные руки поднимали их без малейшего усилия. Только представьте себе… — Он расстегнул на девушке костюм, сложил его и понес к стенному шкафу. — Я сижу здесь, жду вас и слушаю радио. Передают Девятую симфонию Бетховена. Потом реклама повязки от грыжи. Затем отрывок "Доброй пятницы" из Вагнеровского «Парсифаля». Потом реклама мази для ног. Дальше — хорал из кантаты Баха. После него — реклама средства от геморроя. После — "Матерь скорбящая"

Перголези. Затем зубной порошок для искусственных челюстей. «Реквием» Верди. Реклама слабительного.

"Глория" Гайдна. Гигиенические средства для женщин. Хорал из "Страстей по Матфею". Туалеты для кошек. Потом… — Внезапно робот замолчал. Он наклонил голову, словно пытаясь что-то расслышать.

Теперь это услышал и Джо. И Мали, кажется, тоже; быстро повернувшись, она побежала к выходу из здания. Оказавшись снаружи, она задрала голову вверх.

Джо и Виллис последовали за нею.

В ночном небе повисла огромная птица; на ней сверкали два обруча огненный и водяной. На их пересечении виднелось девичье лицо, прикрытое кашемировой шалью. Глиммунг — в том виде, каким его впервые встретил Джо, только в обличье гигантской птицы.

"Орел", — изумился Джо. Орел, с клекотом разрезающий ночное небо. Джо отступил назад, под безопасную крышу. Но огромная птица спускалась прямо к базе; перпендикулярные обручи вращались с пугающей скоростью.

— Старик прибыл, — заметил Виллис, не обнаруживая ни малейшего беспокойства. — Это я просил его прийти. Или он меня?.. Не помню. Короче, мы поговорили, но кого кто просил, я помню смутно. С нами такое бывает, со мной и моими коллегами.

— Приземляется, — прошептала Мали.

Птица повисла в воздухе; клюв открывался и закрывался, горящие желтые глаза смотрели на Джо, только на Джо. Затем она заговорила.

— Послушайте! Ведь я не хотел, чтобы вы спускались под воду. Не хотел, чтобы вы видели то, что покоится на дне. Вы здесь для того, чтобы восстанавливать керамику. Что вы делаете на этой базе?

В голосе птицы слышалась лихорадочная тревога:

Глиммунг явился сюда, ибо был не в силах ждать; ему было необходимо немедленно выяснить, что произошло на океанском дне.

— Я нашел сосуд, — ответил Джо.

— То, что там написано — ложь! — кричал Глиммунг. — Выбросьте ее из головы и слушайтесь лучше меня. Понятно?

— Там только сказано… — начал Джо.

— Там валяются тысячи битых горшков, — перебил Глиммунг, — и на каждом из них своя история. Каждый, кто спустится туда, найдет что-нибудь подходящее.

— Большая черная рыба, — сказал Джо. — Это единственное, что там было.

— Нету там никакой рыбы. Там вообще нет ничего реального, кроме Хельдскаллы. И я смогу поднять храм, когда захочу. Я смогу обойтись и без вашей помощи. Сам подниму каждый сосуд, очищу от кораллов, соединю черепки… Может, вы хотите обратно в убогий блок; тешиться дурацкой игрой и постепенно деградировать, пока не станете тупой развалиной, без разума и желаний? Вы этого хотите?