В мире фантастики и приключений. Выпуск 3. 1964 г.

Сзади раздался протяжный свист. Что-то прошуршало за решетчатой оградой, и в дерево передо мной ударился камень, очевидно пущенный из рогатки. Я оглянулся. За оградой, прильнув лицом к решетке, стоял мальчуган в зеленом джемпере, лицо его было вымазано сажей. Он просунул сквозь решетку водяное ружье и направил его на меня.

– Стоп! - крикнул кто-то сзади.

Я увидел другого мальчика, в комбинезоне. Он был в бумажной маске; выглядывая из-за дерева, он нацелился в меня таким же водяным ружьем,

– Не двигайся! - приказали мне с той стороны решетки.

– Во что игра? - спросил я, улыбаясь.

– Никакая не игра, - сказал мальчик за решеткой. - Клади пятидолларовую на дорожку, или пустим на твой новый костюм несмываемую вонючую жидкость. Никакая чистка не берет. И сам будешь вонять целый месяц.

– Быстро! - заорал тонким голосом мальчик из-за дерева и приложил ружье к плечу. - Считаем до трех. Ра-аз…

Я оглянулся:

– Вот я сейчас позову…

Мальчик за решеткой блеснул зубами:

– Пока будешь орать, костюм твой погибнет. Ну?

– Два-а! - взвизгнул мальчишка за деревом.

Дурацкое положение! Кругом ни души. За стадионом курсировали только грузовые машины, да и то по утрам, Юные бандиты действовали наверняка. Я пожал плечами и, достав пять долларов, бросил их на тропинку.

– Катись быстро! - приказал мне мальчик за решеткой.

Я заметил, что у него светлые волосы, - на них, повидимому, не хватило сажи. В спину мне ударился камешек - из-за дерева выстрелили из рогатки.

– Не смей оглядываться! - заорал белобрысый. - Проваливай, падаль!

Я быстро зашагал вперед. Дойдя до конца рощи, обогнул ограду стадиона, проследовал мимо университетской лютеранской церкви и пошел по берегу озера, где среди прямых пиний и причудливо изогнутых японских сосен стояли особняки из стекла и дюралюминия.

Профессор Фортон ждал меня у входа на веранду - стройный, подтянутый, в белой матерчатой шляпе и в черном вязаном костюме для гольфа.

– Вы опоздали на пять минут, сожалею, - сказал он с приветливой улыбкой.

Он провел меня на веранду и, подойдя к бару-сервакту, приготовил две порции коктейля, взял щипчиками лед из серебряной вазы и положил в бокалы. Двигался он легко и быстро, будто танцуя. На вид не больше тридцати пяти, с головы до ног выдержан в стиле "Айви лиг" - золотой молодежи из университетов восточных штатов.

Я решил умолчать о посещении лекции на тему об эксплозии, обусловленной фрустрацией, и о том, что по дороге сюда испытал на себе один из ее вариантов. Поговорив немного о наших общих знакомых, университетских профессорах и доцентах, я перешел к делу: предложил своего автора Хилари Т., который систематически следит за новинками советской фантастики.

Фортон сдвинул шляпу на затылок и попросил дать биографические сведения о моем друге. Я сказал, что Хилари Т., сын торгового моряка, учился в Англии, по окончании университета работал в издательствах и рекламных агентствах. Русский язык изучил по самоучителю.

Фортон поинтересовался, был ли Хилари в России. Я ответил, что не был.

– Ладно, - сказал Фортон. - Пусть шлет обзор советской фантастики за последний год.

– Я читал ваш бюллетень, посвященный разным жанрам советской литературы. Ваш институт серьезно занимается ее изучением?

Фортон объяснил. Возглавляемый им институт занимается советоведением в широком смысле этого слова - изучением советской политической и общественной жизни, быта и культуры. В сравнении с другими советоведческими исследовательскими центрами институт политико-психологических исследований еще очень молод, но в нем собраны молодые, талантливые ученые, которые смело применяют новейшие методы.

– Если не ошибаюсь, центром изучения Советского Союза у нас является Колумбийский университет?

– Вы отстали, дорогой друг. В Америке сейчас действуют сто пятьдесят советоведческих исследовательских центров. Сто пятьдесят! Самые крупные - это Русский исследовательский центр при Гарвардском университете и Русский институт при Колумбийском университете. Большую работу проводят такие центры, как Национальное бюро экономических исследований, библиотека Гувера и Объединенный комитет по славянским исследованиям. В ста семидесяти учебных заведениях функционируют кафедры по советской литературе. И еще есть очень много специальных советоведческих учреждений при различных организациях - правительственных, оощественных, военных и полувоенных. В нацистской Германии и довоенной Японии тоже изучали Россию, но в крайне ограниченных масштабах и весьма примитивно…

– А вы применяете новейшие методы изучения?

На веранде появился тот самый доктор, коренастый, похожий на бейсболиста. Фортон представил его - профессор Крейгер.

– Один из первоклассных асов нашего института! - Фортон хлопнул Крейгера по плечу. - Блестящий представитель социально-психологического метода - бесподобно анализирует красных, но при этом, - Фортон прищурил глаз, - профессор не замыкается в рамках своего метода и временами довольно изобретательно пользуется отмычками других методов, в частности антропологического и этнографического. Тебе что предложить, Отто?

Крейсер вынул из кармана платок, вытер стриженую голову и облизал губы.

– Все внутри пересохло. Я сам себе состряпаю. Водка выборова есть?

Фортон подошел к бару и осмотрел бутылки:

– Есть только датская водка. Для твоего "Поцелуя ангела" подойдет.

– Нет, я хочу попробовать новую штуку. Последнее изобретение бармена отеля "Сандерберд" в Лос-Анжелосе. Называется "Стронций-девяносто".

Фортон одобрительно промычал:

– Роскошное название. Какой состав?

– На базе пятидесятиградусной русской водки. Затем шведский аквавит, шестидесятивосьмипроцентный перно, мексиканский кофейный ликер и японский самогон сьотю - гремучая смесь.

Фортон щелкнул языком:

– Пожалуй, немного смахивает на "Хиросиму".

Я сказал почтительным тоном:

– Вижу, что вы успешно исследуете новейшие коктейли.

Фортон и Крейгер громко расхохотались. Я сделал глоток из своего бокала. "Гибсон" мне понравился, хотя был довольно крепкий.

– Профессор Отто Крейгер недавно вернулся из Европы.- Говоря это, Фортон подтянул стул и поставил на него ногу. - Он был командирован мной сперва в Лондон, потом в Германию и работал в институте Восточной Европы в Тюбингене. Автор фундаментального труда о психологии советских людей.

Крейгер коротко поклонился, блеснув зубами. У него было открытое, простодушное лицо с веселыми глазами.

Фортон продолжал:

– Мы поддерживаем научные контакты со многими зарубежными центрами по изучению коммунизма. Обмениваемся литературой, устраиваем семинары, симпозиумы.