Анатолий Днепров - Пурпурная мумия (Сборник с иллюстрациями)

«Видно, все собаки здесь бегают с неприкосновенным запасом витаминов!» — насмешливо подумал я.

Из-за деревьев появилась женщина в фиолетовом комбинезоне.

— Вам кого?

— Профессора Леонозова.

— По какому делу?

— Я его знакомый. Мне нужно продолжить с ним вчерашний разговор.

— Входите.

Женщина наклонилась к собачонке и проговорила:

— Перестань, Кумок, это свой.

Она погладила собачку, и та умолкла.

— Входите, — повторила женщина.

— Но калитка заперта!

— Сейчас уже открыта, — усмехнулась она, продолжая гладить собачонку.

— Но вы же ее не отпирали! — удивился я.

— А я повторяю: входите, дверь открыта.

Чтобы доказать женщине, что она неправа, я изо всех сил толкнул калитку и чуть было не упал вперед, потому что она без всякого труда распахнулась.

— Значит, здесь у вас автоматизация… — смущенно пробормотал я.

— Автоматизация у нас повсюду. Идите прямо по тропинке к белому павильону. Павел Павлович там, на электростанции.

Действительно, Леонозов был там. Он стоял в окружении нескольких сотрудников у высоковольтного трансформатора и объяснял:

— Есть сигналы регулирования или их нет, трансформатор должен быть заблокирован на случай перегрузки.

— Но мы ведь решили, что не будем вводить никакой другой автоматики, кроме…

— Да, да, да, — прервал высокого худощавого мужчину Леонозов. — Когда я говорю — заблокировать, это вовсе не значит, что нужно поставить электромагнитное или электрическое реле. Вы можете использовать даже дерево, например вот эту сосну. — Он показал на молоденькое деревце. — Пусть система регулирования влагоотдачи какой-нибудь ветки и будет регулятором силы тока.

— Система регулирования влагоотдачи связана с Мирзой, — возразила ему девушка. — Кроме того, влагоотдача растений регулируется непрерывными сигналами, а не импульсными!

— Ну и что же? Пусть регулирование тока будет осуществляться автономной системой, а что касается непрерывности регулирования, то это даже… — Вдруг его взгляд упал на меня. — Ах, это опять вы, молодой человек!

— Добрый день! — улыбнулся я.

— Пришли посмотреть на нашу беду?

— Я не знаю, какая беда у вас приключилась.

— Товарищи, — обратился Леонозов к стоявшим возле него сотрудникам, — познакомьтесь: этот молодой инженер — конструктор электронных программирующих систем.

Все головы повернулись ко мне. Я почувствовал себя смущенным, вероятно, потому, что не понимал, о чем они толкуют, хотя все слова были мне, конечно, знакомы.

— У ваших машин есть одно преимущество. Они не бегают, — вдруг обратилась ко мне с улыбкой девушка, та самая Инна, которую я видел вчера вечером.

Все громко засмеялись.

— Если нужно, их можно сделать и бегающими, — возразил я.

— И тогда вместо тонны каждая машина будет весить три, — съехидничала Инна.

— Я примерно догадываюсь, зачем вы ко мне пожаловали, — прервал ее Леонозов. — К сожалению, молодой человек, через десять минут я должен уехать в Москву и поэтому не могу выслушать ваши возражения. Кстати, на конференции по автоматизации вы были недостаточно внимательны. Так вот, пока я буду в академии, отдаю вас на растерзание моим сотрудникам. Часа через два я вернусь, и тогда мы с вами побеседуем.

— А в каком смысле мы должны его терзать, Павел Павлович?

— Я же вам сказал: он конструктор электронных программирующих и регулирующих систем.

— Ага! Тогда пойдемте, — понимающе переглянулась с ним Инна.

Она подошла ко мне и взяла за руку.

— А после, Инночка, передайте его мне! — крикнул вдогонку высокий парень в тенниске.

— Ну и, конечно, мне, — сказал еще кто-то.

— Мрачная жизнь у вас будет сегодня! — засмеялась Инна.

— Это почему же?

— Вам придется увидеть кое-что новое, и, быть может, вы так увлечетесь, что захотите даже переменить свою специальность.

— Я еще ни разу не имел повода сомневаться, что выбрал в жизни правильный путь…

— Пожалуйста, сюда, — перебила она, подталкивая меня к широкой стеклянной двери, которая вела в здание, напоминающее легкий выставочный павильон.

— Вот, смотрите, — сказала Инна, показывая на обыкновенный электронный потенциометр.

Перо прибора медленно выводило на бумаге тонкую красную линию. Рядом с потенциометром стоял глиняный горшок, в котором росла молодая зеленая березка. В ствол березки были вставлены игольчатые электроды. Один из них уходил в землю.

— Что это такое?

— Мы измеряем концентрацию водородных ионов в живом растении.

— Ну и что же?

— Она всегда остается постоянной — семь и две десятые.

— Вот как? Что же здесь удивительного?

— Независимо от условий внешней среды березка сама регулирует концентрацию водородных ионов.

— Это и школьнику известно, — небрежно бросил я.

— Но даже вам неизвестно, что это обстоятельство можно использовать для автоматического регулирования концентрации какого-нибудь вещества, например, в большой химической ванне, поддерживая эту концентрацию в нужных пределах.

Такого поворота разговора я не ожидал!

— Интересно! Расскажите, как это дерево будет регулировать концентрацию вещества в ванне.

Инна начертила на листе бумаги схему клетки растения и стала подробно объяснять. Замелькали химические формулы веществ, входящих в оболочку и ядро, в протоплазму, появились уравнения с участием ферментов.

Я плохо разбирался в химических процессах, происходящих в растении, но стал смутно догадываться, что здесь налицо огромное количество обратных связей, положительных и отрицательных, которые в совокупности приводят к достижению цели. Всякое нарушение равновесия автоматически вызывает реакцию, которая в конечном счете сводит это нарушение к нулю.

— Вы понимаете, что со всеми химическими реакциями, происходящими в организме, связаны соответствующие электрические потенциалы, которые легко «вывести» наружу. И, наоборот, воздействие внешней среды можно переложить на электрические потенциалы и «ввести» их в растение. Вот у нас и получается примерно такой жгут проводов.

Девушка взяла в руки пучок разноцветных проводов, начинающихся у ствола деревца. Некоторые из них уходили в какой-то ящик, другие — в стеклянную банку. Березка была подключена к химическому прибору, сквозь который по двум змеевикам прогонялась жидкость.

— В нашей опытной установке регулируется концентрация обыкновенной поваренной соли. Если мы уменьшим ее концентрацию, добавив воды, то растение немедленно пошлет сигнал на реле, которое включит источник солевого концентрата.

Дальше можно было не объяснять. Я все понял. Коротко это можно было назвать так: растение в качестве механизма регулирования!