Лучшее за 2004 год: Научная фантастика. Космический боевик.

– Прощай, старина, – прошептал Коул, снова протянув руку к уху, но там, конечно, ничего не было. Неожиданно, как раз в тот момент, когда Ли нажал на кнопку "ВОЗВРАТ", Коул вытащил из его кармана сложенный лист бумаги и положил себе в карман.

– Эй, – сказал Ли.

Коул ничего не ответил, Ли тоже промолчал. Они оба слушали печальный одинокий вой, который заглушил даже мышиный писк. РВР неутешно оплакивал Человечество.

У-у-ух! Я показал на часы. Девять пятьдесят пять.

– Как тебе это удалось?

Ли улыбался. Своей загадочной, таинственной улыбкой…

– Что случилось? – спросил я и высвободил руку. Колено уже не болело. Запах остался, но и он быстро таял, как сон. Знакомый, очень знакомый запах, Коул так и не успел вспомнить.

– Нет понятия, – ответил Ли. – Цифры исчезли. – Он тряс свой маленький компьютер.

– Все кончилось, – сказал я. Но что "все"? Что кончилось?

Я посмотрел на часы. Девять пятьдесят шесть. Потом услышал стук. В дверь просунул свою противную большую голову Паркер.

– Пора закрывать, доктор Ли, – сказал он. За ним стоял Пелл.

Паркер исчез, Пелл вошел в подвал и закрыл за собой дверь.

– Что случилось? – громким шепотом спросил он. – Вы нашли ее?

Ли пожал плечами и ответил:

– Кажется, нет.

– Что ты хочешь этим сказать – "кажется, нет"?

– Извините, доктор Ли. – Снова в дверях показался Паркер. – Мне пора закрывать.

– Пойдем. – Ли поднялся на ноги.

Я тоже встал. У меня еще кружилась голова, а колени дрожали.

– То есть все впустую? Не повезло, черт побери, – сказал Пелл. – Я думал, дело выгорит. Ведь все было проверено-перепроверено.

– Всякое случается, – ответил Ли, собирая свои вещи. – Алгоритм не сработал, такое всегда возможно. Высокая степень вероятности. Алгоритм завтрашнего дня слишком хорош, слишком далеко утащил нас, до самого Конца Времен.

– Конец Времен, – промолвил Пелл. – Но раз вы достигли Конца Времен, значит, вам все известно?

– Наверное, так. – Ли опустил свой мини-компьютер в кожаный дипломат. Я удивился, когда заметил, что рисунки на нем – это вовсе не формулы, а клейма скота.

– Значит, это конец "Дорогого Аббатства", – сказал Пелл. – Очень жаль. Мне этот план всегда так нравился, хотя я и не очень в него верил. Ну и как там, в будущем? Вы что, просто сидели и раскачивались?

– Ни на что не похоже, – сказал я.

– Тогда почему вы оба такие грустные, словно только что потеряли лучшего друга?

– Тебе лучше не знать, – ответил я. – А где Фло?

– Не спрашивай, – самодовольно ответил Пелл.

Мне захотелось ударить его, но я передумал. Вместо этого помог ему и Ли оттащить планер в дальний угол, за пианино. Планер был тяжелый и без колес.

– Спасибо! – сказал Ли, когда Паркер запер за нами дверь в подвал.

На стоянке машин я попросил у Ли разрешения позвонить по его телефону. Услышав собственный голос на автоответчике, поморщился. Никогда не думал, что мой голос может быть таким холодным.

– Вы позвонили… если желаете, оставьте сообщение.

Я ввел пароль доступа.

– Вам оставлено ДВА сообщения.

Два?

Первое оказалось от Хелен:

"Сюрприз. Собака осталась дома. В последнюю минуту новый дом накрылся. Извини, но мне надо успеть на самолет, а вы друг друга стоите". Ни пока, ни до свидания, ни прощай.

Второе тоже от Хелен:

"И черт тебя побери".

Я выдавил улыбку. Хелен расстроилась бы, узнав, что я очень рад, что дома меня кто-то ждет. Телефон у Ли был одноразового пользования, и я, видимо, исчерпал его лимит. Когда я отдал ему телефон, он просто выбросил его.

В кармане у меня оказалась какая-то бумага. Я развернул ее. Домашняя работа по математике, запятнана… кровью? Наверное. Я снова сложил лист.

Мне было очень грустно, но я не знал почему. "Дорогое Аббатство"? Хелен? Нет, что-то другое, что-то еле ощутимое, но более глубокое. Мне хотелось остаться одному.

Пелл уже сидел за рулем своего "БМВ" и разогревал мотор. Ли ждал меня в своей машине, но я отказался садиться. Он бесшумно отъехал, словно призрак. Всю дорогу до дома я с удовольствием шуршал листьями, гоняя их ногами.

Я осторожно открыл дверь. Хелен всегда умела преподносить сюрпризы. Но меня ждал не сюрприз, тем более не неприятный.

– Ровер! Дружище! Рад мне? Ну да!

Я прошел в туалет и помочился. Почему-то вспомнились тюлени. Потом я развернул лист бумаги, обагренный кровью, и аккуратно сжег его, а пепел спустил в унитаз. Привычка заметать следы.