Вадим Панов - Наложницы ненависти

— Вообще не думать!

— Ты забываешься, капитан гвардии!

— Я хочу услышать, что предлагает мастер войны! — громко произнес Леонард де Сент-Каре. Старик почувствовал, что дискуссия постепенно переходит в ссору.

Франц де Гир помолчал, медленно провел рукой по аккуратно подстриженной бородке и очень спокойно начал:

— Я не буду надоедать совету Ордена лишними аргументами, поскольку каждый из нас имел прекрасную возможность составить собственное мнение о сложившейся ситуации. Приведу лишь самые главные и, надеюсь, вы их оцените. — Мастер войны вскинул подбородок. — Вы говорите о тварях Азаг-Тота так, словно это подразделение заурядных наемников, которым надо вовремя платить, а в случае мятежа легко раздавить регулярными силами гвардии. Вы забываете две вещи. Во-первых, гиперборейцев ненавидят в Тайном Городе, и в случае нашего союза мы рискуем настроить против себя абсолютно всех.

— Это их проблемы, — махнул рукой Вальдемар.

— Во-вторых, речь идет о профессиональных солдатах, с рождения впитавших философию Кадаф. Гиперборея пала много тысяч лет назад, забыты имена героев, которые сражались с Азаг-Тотом, а для тварей, которых вы собираетесь вытащить из Глубокого Бестиария, все эти события случились вчера. Что они думают о нас? Какие цели станут главными для иерархов Кадаф после того, как гиперборейцы окажутся на Земле?

— У нас есть «стим», — напомнил Балота. — Без него твари Азаг-Тота передохнут за пару дней.

— Хороший рычаг, — согласился Франц. — Но чем тяжелее ярмо, тем сильнее желание избавиться от него.

— Мы найдем способы держать ублюдков в повиновении!

— Возможно. — Мастер войны поджал губы. — Теперь последний аргумент. Анализ положения Великих Домов за последние годы показывает, что Орден постепенно, шаг за шагом, упрочивает свои позиции в Тайном Городе. Я не случайно предложил провести в день рождения великого магистра столь пышный парад: я хотел увидеть реакцию наших соседей. И я ее увидел. — Франц усмехнулся. — Мощь нашей гвардии потрясла их! Никто не ожидал, что у нас уже сорок рыцарей командоров войны! Сорок!! Они испугались. Особенно люды. Темпы развития вооруженных сил Великого Дома Чудь в мирное время опережают возможности и навов и зеленых. Еще десять-пятнадцать лет, и мы существенно обгоним Темный Двор и Зеленый Дом в количестве боевых магов и станем лидерами Тайного Города. — Де Гир снова выдержал короткую паузу. — Без войны.

— Я так и знал, что капитан гвардии произнесет эту фразу! — саркастически расхохотался Вальдемар Балота. — Без войны! И кто это говорит? Лучший боевой маг Ордена!! — Главный Саламандр повернулся к Францу и презрительно бросил: — Трус!

— Таким образом, я, как мастер войны Ордена, настаиваю на следующем варианте наших действий. — Де Гир оставил без внимания оскорбительный выпад Саламандра. — Немедленно возобновить переговоры с Темным Двором. Рассказать навам о Веронике Пономаревой и ее предложении. Передать в Цитадель наши запасы «стима» и гиперборейскую ведьму и вместе решить, что делать с зелеными.

— А зачем отдавать навам нашу добычу? — впервые нарушил молчание Себастьян де Лок, магистр ложи Горностаев.

— Мы свяжем Темный Двор обязательствами, и в случае неблагоприятного поведения зеленых навы будут вынуждены встать на нашу сторону, — объяснил Франц.

— Разумно, — буркнул де Лок.

— Предложение труса! — Вальдемар явно добивался скандала, но мастер войны был по-прежнему спокоен.

Леонард де Сент-Каре глубоко вздохнул, и его пальцы крепко сдавили рукоять двуручного меча, символа власти великого магистра. Взвешенные аргументы Франца произвели впечатление на старика, но десять-пятнадцать лет… Леонард отдавал себе отчет в том, что не будет стоять во главе Ордена столько времени. Двести лет существенный возраст по меркам чудов. Сколько ему осталось? Год? Два года? Пять лет? Де Гир не раз доказывал Леонарду свою преданность, но рано или поздно интересы Ордена возьмут верх, и на очередном совете мастер войны поставит вопрос о замене великого магистра, тем более что в девяноста процентах случаев на трон садился именно главный боевой маг. В этом не было беды: де Сент-Каре был готов уйти, но как? Исчезнуть с небосклона одним из длинного ряда повелителей? Или гордо передать преемнику самый могущественный трон в Тайном Городе? Навсегда войти победителем в историю Чуди. Осторожный вариант де Гира предполагал, что лавры достанутся ему, Францу, хотя, и эта мысль настойчиво теребила Леонарда, мастер войны явно не думал о себе. Война, к которой призывали Бард и Балета, в случае успешного завершения покрыла бы де Сент-Каре неувядаемой славой.

Старик снова вздохнул и громко спросил:

— Надеюсь, все члены совета понимают смысл обоих предложений?

Ответом стали молчаливые кивки.

— Кто согласен с вариантом магистров Барда и Балота, пусть встанут по правую сторону трона.

Медленные движения, задумчивое мычание нескольких мастеров, но спустя всего минуту к Вальдемару Балота и Нельсону Барду присоединились наиболее агрессивно настроенные члены совета. Те, которым не хотелось прослыть трусами.

— Слева пусть окажутся сторонники Франца де Гира.

Себастьян де Лок решительно шагнул к племяннику, его примеру последовали оставшиеся рыцари. Не боящиеся даже обвинений в трусости. Франц быстро пересчитал обе группы и еще крепче сжал губы: паритет.

Леонард едва не застонал. Произошло то, чего он опасался более всего: равенство. Теперь его голос должен был решить исход совета Ордена. Возможно, самого главного совета за последние несколько столетий. Война или…

— С вашего позволения, великий магистр, я хотел бы высказать одну мысль, — осторожно заметил Вальдемар Балота.

— Говорите, — кивнул обрадованный неожиданной передышкой старик.

— Наши вооруженные силы, наша гордость, наша гвардия в лице Франца де Гира высказалась за мир, — произнес главный Саламандр. — Но мы не уверены в том, что трусливый капитан реально знает, чего хотят его воины. Так получилось, что в тронном зале присутствует начальник штаба гвардии, рыцарь, командор войны Гюнтер Шайне. Он не член совета, но магистры лож хотели бы услышать его мнение.

Взоры присутствующих обратились к позабытому всеми Гюнтеру. Командор войны вздрогнул и расправил плечи.

«Вот оно!»

— Командор Шайне, — тихо произнес де Сент-Каре, — вы понимаете, о чем вас спрашивает магистр Балота?

— Да, повелитель.

— Хорошо, — кивнул Леонард. — Скажите, полностью ли разделит гвардия решение, на котором настаивает капитан де Гир?

В тронном зале повисла тишина. Гюнтер холодно посмотрел на Франца, затем четко, по-уставному, повернулся к великому магистру и отрапортовал: