Дмитрий Янковский - Огненный шторм

Два маломощных лазерных пистолета не могли сдерживать закованных в броню штурмовиков. И броффы повалили на нас с удвоенной силой. Не прячась, они бежали к нам, стремясь не дать покинуть отсек.

Но они опоздали. Мы заскочили в люк. Робот оттащил Паршкова в глубь отсека и встал рядом со мной, расстреливая штурмовиков. Створки люка начали закрываться. Броффы на полной скорости рванулись к нам, но две посланные роботом ракеты отбросили их первые ряды, а затем люк закрылся.

– Командир, вы целы?

– Жив, во всяком случае.

– Отлично. Мне нужна ваша помощь в рубке.

– Понял, сейчас буду.

– Подождите! Паршков же ранен.

Освободившись от скафандра, я побежал к тому месту, куда робот оттащил генерала. Оказавшись рядом с Паршковым, я поднял предохранительную крышку на его левом плече и рванул скобы аварийного открытия скафандра. «Богатырь» дал трещину ровно посередине и разошелся в стороны. Внутри весь скафандр был залит кровью. Но генерал дышал. Я вытащил его и поднял на руки. Он тихо застонал.

– Потерпи, потерпи. Скоро не будет больно.

– Кажется… на этот раз я… попался, – тихо проговорил Паршков.

– Успокойся. И помолчи.

Я нес Паршкова к санчасти, которая, к счастью, находилась совсем радом. Двери передо мной раскрылись, и впереди показался операционный стол.

– Активировать программу остановки кровотечения и восстановления костей при сложных переломах, – приказал я медкомпьютеру.

– Принято. Программы активированы.

Несмотря на всю их тяжесть, в ранениях Паршкова не было ничего угрожающего, поэтому компьютер мог провести операцию и без моего участия.

– Командир, ну где вы?

– Бегу!

Вдруг корабль содрогнулся от взрыва.

– В нас попали? – спросил я на ходу.

– Нет, это рванули заряды, которые вы ставили. Скорее бегите ко мне, а то пропустите весь фейерверк.

Через пять секунд я уже был в рубке. Первое, что бросилось мне в глаза, была станция, по которой уже катилась огненная волна цепных взрывов. Но мне было некогда любоваться плодами своего труда. На радаре зловеще краснели восемь точек.

– Один фрегат, три корвета и еще четыре корабля незнакомой конструкции, – пояснила Игнатьева, перехватив мой взгляд, – Вероятно, это корабли раннахов, о которых говорил брофф.

– Сможем уйти в прыжок? – спросил я, садясь в кресло второго пилота.

– Черт его знает. Этот корабль предназначен для доставки десанта, а не для спешного отступления.

Десантные корабли строились с относительно большим запасом прочности, а также с высокой маневренностью и досветовой скоростью. Но для космического боя они не годились.

– Что у нас с боеприпасами? – спросил я, наводя лазеры на один из корветов.

– Полный комплект. Две торпеды, шесть ракет и полная зарядка лазерных батарей.

Резкий маневр Игнатьевой сбил наводку лазеров. Я посмотрел вперед и понял, чем он был вызван. Станция окончательно взорвалась, и обломки полетели в разные стороны. Игнатьева едва успела увести корабль от одного крупного осколка обшивки. Но эти обломки почти не пугали наших преследователей. Фрегат и корветы обладали мощной броней и защитными полями, а оставшиеся четыре корабля спокойно проскакивали между ними. Строй противника шел прямо на нас сквозь рой обломков.

– Сейчас прими в борт небольшой осколок, а потом выключи двигатели и не меняй курс!

– Что? – недоуменно посмотрела на меня Игнатьева.

– Делай, что говорят! – крикнул я и уставился в монитор, загружая компьютер командами.

Игнатьева точно выполнила мое распоряжение. Не слишком крупный и не слишком мелкий осколок станции врезался в борт. Левое дефлекторное поле сожгло его, но Игнатьева сделала все так, как будто корабль оказался сильно поврежденным. Она отключила двигатели, и мы пошли по инерции.

Противник приближался. Я набрал последний запрос, и из люков в нижней части корабля вылетели девять десантных челноков. Один из них, следуя заложенной программе, развернулся и полетел прочь от корабля. Оставшиеся ринулись к назначенным им кораблям противника. Броффы открыли огонь. Фрегат и корветы быстро разнесли приближающиеся к ним челноки. Четверка таинственных кораблей игнорировала наши суденышки.

Противник приближался. Мы уже вышли на дистанцию, с которой фрегат мог открыть огонь. Но почему-то он не стрелял. Ровный строй шел нам навстречу, ускоряя ход. Я понял, что хитрость удалась. Они решили, что мы спасаемся на челноке, который уходил от места боя. Вскоре мимо нашего иллюминатора пронесся огромный фрегат броффов. Мы оказались в тылу их строя. Соблазн развернуться и дать лазерно-ракетно-торпедный залп был велик. Но я понимал, что в лучшем случае успею уничтожить пару корветов. А еще неизвестно, чем вооружены эти корабли. Поэтому оставалось играть свою роль до конца.

Расстояние между нами и строем врага достигло двух третей необходимого по моим прикидкам. Но тут из маневра вышел один из кораблей раннахов и устремился за нами. Он шел медленно, видимо, его просто послали проверить, действительно ли мы все погибли. Но мы не могли увеличить скорость, не рискуя быть раскрытыми.

Дистанция неуклонно сокращалась. А что, если ему поручили уничтожить нас? Надо действовать, особенно учитывая то, что остальные корабли противника уже ушли на значительную дистанцию и набрали серьезную скорость.

– Приготовиться к прыжку.

– А как же этот корабль?

– Я разберусь. Начинай подготовку.

Корабль приблизился вплотную. Уже можно было невооруженным глазом разглядеть его форму. Он напоминал сильно сплюснутый сверху и снизу шар, из которого вырезали сегмент приблизительно в тридцать градусов. В вырезе было видно что-то, что наверняка являлось оружием. На его передней части появилось какое-то свечение. Я активизировал гравитационные захваты, которые предназначались для подведения малых кораблей к корпусу десантного для последующего абордирования. Раннах в последний момент заметил, что гравитационные излучатели изменили положение. Но я оказался быстрее. Захваты мертвой хваткой гравитационных полей вцепились в противника. И тут наш корабль как будто дернулся. Я посмотрел на Игнатьеву.

– Малый гиперпрыжок неизвестной природы, – не поворачиваясь, ответила она на мой вопрошающий взгляд. – Мы сдвинулись почти на три километра вправо.

На радаре было ясно видно, что остальные корабли начали торможение. Они разгадали наш маневр. Снова прыжок. На этот раз нас перебросило километров на пятнадцать в сторону оставшихся кораблей раннахов и броффов. Машина, взятая мной в клещи гравизахватов, явно пыталась освободиться, но у нее ничего не выходило. Игнатьева уже начала открывать гиперпроход.

Я раскрыл створки абордажного зала и стал втаскивать корабль внутрь. Он еще раз прыгнул, но сместил нас всего на несколько десятков метров. Захваты уже почти втащили корабль в отсек, но в этот миг от него что-то отделилось и на большой скорости понеслось в сторону противника. Створки люка закрылись.