Алексей Калугин - Темные отражения

– Ну, что, берем? – спросил ди Катнар.

Павел смущенно и неуверенно пожал плечами. То, что изображение в зеркале повторило его движение, вызвало у него скорее испуг, чем недоумение. Павел пока еще не доверял своему новому телу и даже в какой-то степени побаивался его.

– Берем, – ди Катнар протянул продавцу кредитную карточку.

– Можете одеваться, – лучезарно улыбнулся Павлу владелец магазина.

Одеваясь, Павел почувствовал вдруг зверский голод. Желудок сводило так, будто он не получал пищи целую неделю.

Выходя из тамбура, Павел думал только о том, как бы поделикатнее попросить герцога зайти куда-нибудь перекусить. Однако розовощекий хозяин магазина предупредил его желание.

– Поесть можно напротив, в трактирчике «У Макса», – радостно сообщил он. – Макс – это мой брат. Недорого и очень вкусно.

– У вас все предусмотрено, – одобрительно улыбнулся ему ди Катнар.

Совершивший выгодную сделку торговец скромно потупил взгляд.

На улице герцог дал Павлу несколько разноцветных банкнот с изображением Вавилонской башни, у основания которой был проставлен номинал купюры.

– Вам сейчас действительно необходимо поесть, – сказал ди Катнар. – Идите в трактир и заказывайте все, что понравится. Пока вы едите, мы с Шайхой займемся делами. – Герцог быстро взглянул на часы. – Вернемся за вами примерно через час.

Трактир был небольшой и очень уютный. На стенах, подпирающих низкий, сводчатый потолок, висели парные канделябры, в которых горели стилизованные под свечи лампочки. На маленьких круглых столиках стояли вазочки с маленькими букетиками мелких голубоватых цветов. Обслуживал немногочисленных посетителей сам хозяин, удивительно похожий на своего брата, торговца телами, – такой же маленький, кругленький, розовощекий, с пухлыми ручками.

Узнав, что Павел только что приобрел тело и пришел по рекомендации брата, трактирщик не стал дожидаться заказа, а просто принес два подноса, полных всевозможной еды, и, пожелав приятного аппетита, деликатно удалился к себе за стойку.

Павел, хотя и испытывал жуткий голод, ел медленно, растягивая удовольствие. Ему казалось, что никогда в жизни он еще не был так голоден и, уж тем более, никогда не ел так вкусно.

Насытившись, Павел расплатился с хозяином, заказал кофе и сел дожидаться Кайру ди Катнара.

Он не спеша попивал кофе и думал, почему герцог решился оставить его одного? Неужели он настолько доверяет ему? Или же думает, что его гостю попросту некуда деться?

Обожженный внезапной догадкой, Павел отстегнул подаренную герцогом брошь и ножом подцепил ее черный камень. Выскочив из гнезда, камень повис на тянущихся внутрь броши тоненьких проводках.

Павел горько усмехнулся. Ди Катнар, играя в доверие, на самом деле держал своего подопечного на коротком поводке.

Павел вставил камень в оправу, бросил брошь в вазу с цветами и поспешно вышел из трактира.

Он пока еще не знал, что будет делать и как станет искать Гельфульда Глумза, но снова встречаться с герцогом ди Катнаром не имел ни малейшего желания.

Кайра ди Катнар вошел в трактир «У Макса» через пятнадцать минут после того, как его покинул Павел.

Быстро оглядев зал и не найдя Павла, герцог подошел к стойке.

– Минут сорок назад к вам в трактир зашел светловолосый молодой человек с небольшим шрамом над левой бровью, – обратился он к хозяину, протиравшему белоснежным полотенцем и без того сияющие чистотой стаканы.

– Да, был такой, – ответил Макс, скосив глаз на банкноту, которую герцог прижимал пальцем к стойке. – Очень много ел, потом заказал кофе. Когда он ушел, я не заметил, но не более двадцати минут назад.

– К нему кто-нибудь подходил? – задал новый вопрос герцог. – Он с кем-нибудь разговаривал?

Макс отрицательно покачал головой.

– Я не видел.

Ди Катнар отпустил банкноту, и она тотчас же исчезла у Макса под передником.

Выйдя из трактира, герцог открыл дверь машины со стороны, где сидел Шайха.

Слуга поднял на него тусклый взгляд своих стеклянных, ничего не выражающих глаз.

– Включай пеленгатор, – приказал ди Катнар. – Найди мне этого парня.

Шайха достал из-под сиденья плоскую черную коробочку пеленгатора, выдвинул антенну и стал вращать ручку настройки.

– Он в трактире, – произнес слуга через пару минут.

– Его там нет, – раздраженно ответил герцог.

– Он в трактире, – уверенно повторил Шайха. – По крайней мере, там находится маяк.

Шайха вылез из машины и с пеленгатором в руке вошел в трактир. В дверях он ненадолго остановился, подработал настройку и уверенно направился к одному из столиков.

Ди Катнар шел следом.

Отложив пеленгатор в сторону, Шайха внимательно осмотрел все, что было на столе: подставку под приборы со специями, стаканчик с салфетками и вазочку с цветами. Сначала он заглянул на дно стаканчика. Затем вытащил из вазочки цветы, перелил воду в стакан и вытряхнул на ладонь брошь.

Ди Катнар взял ее и задумчиво крутанул между пальцами.

– Его необходимо найти. – Герцог резким движением бросил украшение в карман.

– В Вавилоне?..

Шайха с сомнением цокнул языком.

– Свяжись с Катнаром, – тоном, неприемлющим возражений, приказал герцог. – Вызови столько людей, сколько сочтешь нужным. Прочеши весь город, но найди мне Павла!

Шайха снова цокнул языком, однако больше ничего говорить не стал.

Город поглотил Павла, затянул в свой водоворот, завертел в стремительной сутолоке спин, плеч, рук.

Часа два он бесцельно блуждал по улицам, следуя туда, куда увлекала его толпа.

Вавилон кипел, копошился, взрывался, растекался в разные стороны, ускользал, обманывал, удивлял.

На каком-то лотке Павел купил карту города. Но застройка Вавилона была настолько хаотичной и бесплановой, что он так и не смог определить своего местонахождения.

Присытившись бесконечной пестрой круговертью шумных улиц, Павел свернул в узкий проход между домами, который вывел его на пустынный двор.

Серый квадрат асфальта был заставлен круглыми мусорными баками, покореженными и измятыми. Объедки и остатки человеческой жизнедеятельности распирали баки и, переполняя через край, вываливались наружу. Воздух был густо пропитан запахами гниения и нечистот. Маленькие, подслеповатые окошки, местами заколоченные фанерой, смотрели на двор с облупившихся стен окружающих его домов.

Стараясь не вляпаться в грязь, Павел пересек двор и, наклонив голову, вошел в низкую и темную подворотню. Миновав ее, он оказался во втором, точно таком же дворе, но заваленном теперь уже пустыми фанерными ящиками и пачками пожухлых, пожелтевших и намокших старых газет. На маленьком пятачке, свободном от мусора, двое мальчишек перебрасывали друг другу пестрый тряпичный мяч. Приостановив игру, они долго и неодобрительно смотрели вслед Павлу, пока он переходил их двор.