Алексей Калугин - Линкор «Дасоку»

– Я мало что об этом знаю, – покачал головой Сакамото. – В то время «Дасоку» находился под командованием итто кайса Кацухиро. И назывался он тогда «Аравасу». В состав экспедиции входили четыре корабля – базовый экспедиционный лайнер и три боевых корабля сопровождения.

– Почему в Темную зону были отправлены боевые корабли?

– Наверное, потому что никто не знал, с чем там можно столкнуться.

– Для чего была нужна эта экспедиция?

– А для чего вообще люди постоянно стремятся расширить границы своих знаний?

– То есть никаких иных целей, помимо исследовательских?

– Насколько мне известно – нет.

– Почему же тогда Исследовательский центр Империи Пяти Солнц, под эгидой которого проводилась экспедиция в Темную зону, засекретил все результаты?

Сакамото ответил не сразу. Сначала он снова взял кувшинчик и наполнил чашечки саке. Затем поднял свою чашечку и внимательно посмотрел на криогенщиков.

– Брик-сан, – отсалютовал он чашечкой Юрику. – Бутов-сан, – салют бригадиру. – Я полагаю, что после того, через что мы вместе прошли, мы можем доверять друг другу.

– Доктору Грипенфлихту вы тоже доверяли, – не удержался от ехидного замечания Юрик.

– Не до такой степени, как вам, Брик-сан, – улыбнулся Сакамото.

Не ожидавший такого ответа Юрик смутился.

– Ну… Я понимаю, – забормотал он, потупив взгляд. – Я хоть сейчас… Всецело…

– Спасибо. – Нито кайса наклонил голову и едва заметно улыбнулся. – Все результаты экспедиции в Темную зону были засекречены, потому что никаких результатов не было. Экспедиция, о подготовке которой так много говорилось, закончилась полным провалом. Из четырех кораблей, направленных в Темную зону, назад вернулся только один – «Аравасу». Никто из членов экипажа не мог внятно объяснить, что же произошло. Люди находились в здравом уме, и память их не была стерта. Проблема заключалась в том, что они не поняли, что же произошло, или не могли найти слов для описания того, свидетелями чего стали. Исследовательский центр империи не захотел выставлять себя в глупом виде перед всем галактическим сообществом, поэтому и засекретил все данные по Темной зоне. Линкор «Аравасу» переименовали в «Дасоку» и сменили на нем весь экипаж. Из тех, кто сейчас служит на линкоре, только мне и Ёситике-сану известно то, что «Дасоку» прежде назывался «Аравасу» и участвовал в рейде в Темную зону. В противном случае пошли бы разговоры о дурной энергетике корабля, о том, что он приносит несчастья… Кому это нужно?

Бутов наклонил голову, почесал затылок и исподлобья глянул на нито кайса.

– Так все же, что произошло в Темной зоне?

– Неизвестно, – развел руками Сакамото.

– Так не бывает, – с сомнением покачал головой Бутов. – Чтобы из полутора тысяч человек, находившихся во время рейда на борту корабля, ни один не смог рассказать ничего внятного? – Бутов снова покачал головой. – С трудом в это верится.

– Я рассказал только то, что известно мне из официальных источников, – ответил Сакамото. – Сам я никогда не предпринимал попыток разузнать что-то большее о рейде в Темную зону.

– Почему? – удивленно вскинул брови Юрик.

– А зачем? – не менее удивленно посмотрел на него нито кайса.

– Верно, – улыбнувшись, кивнул Брик. – Нормальная японская логика.

– Вы хотите сказать, что на моем месте поступили бы иначе?

– Непременно.

Сакамото недоумевающе пожал плечами.

– Хорошо, – провел рукой, будто подводя черту под разговором, Бутов. – Поскольку других идей все равно нет, будем исходить из того, что интерес, проявленный к «Дасоку» сайтенами и неизвестными хозяевами Грипенфлихта, связан с рейдом корабля в Темную зону. Никого из старой команды на корабле не осталось? Это точно?

– Абсолютно, – подтвердил Сакамото.

– Какие-то рабочие или технические материалы, имеющие отношение к рейду в Темную зону?

– Все автоматические системы корабля были демонтированы и заменены на новые. Программное обеспечение полностью переустановлено.

– Сайтенам стало известно о том, что «Дасоку» – это бывший «Аравасу», когда они получили доступ к материалам Исследовательского центра империи. Но один лишь этот факт не мог их заинтересовать. Они знают, что, уничтожив корабль, потеряют вместе с ним нечто, что представляет для них определенный интерес? – Бутов сосредоточенно потер пальцами виски. – Что это может быть?

– А если кто-то из экипажа «Аравасу» что-то спрятал на борту корабля? – предположил Брик.

– Если бы Грипенфлихт точно знал, что и где искать, он не стал бы летать с нами год, – возразил ему мастер-оружейник.

Как сверчок, запел дверной зуммер.

Сакамото поднял палец, призывая всех присутствующих сосредоточиться и собраться с мыслями.

Бутов показал Юрику кулак.

– Чтоб молчал у меня.

Брик ахнул от обиды.

– Так это ж я все разузнал!

Бутов поднял кулак повыше.

Юрик улыбнулся и умолк.

– Входите! – громко произнес Сакамото.

Дверь-сёдзи отъехала в сторону. Часто и мелко перебирая ножками, в комнату вкатился доктор Грипенфлихт.

– Ну что такое? – начал он прямо с порога. – Я занят, страшно занят! Меня нельзя отрывать от дел…

Внезапно Грипенфлихт умолк. Окинул взглядом присутствующих.

– Здесь у вас что, консилиум? – спросил доктор.

– Можно и так сказать. – Нито кайса указал рукой на свободное кресло. – Присаживайтесь, Грипенфлихт-сан.

Глядя на доктора, Бутов подумал, что трудно даже приблизительно определить его возраст. Лицо почти без морщин, только мелкие сеточки в уголках глаз. Аккуратно подстриженные бородка и усы без проседи. Губы пухлые, чувственные. Должно быть, на подбородке ямочка имеется. А глаза холодные, взгляд – колючий. От тридцати до семидесяти пяти – если не принимать во внимание возможность использования омолаживающих процедур генетической и гормональной терапии.

– Спасибо, постою, – доктор с недовольным видом сложил руки на груди. – Компанию вам я составить не смогу, – неодобрительный взгляд на кувшинчик с саке.

– Я хочу задать вам несколько вопросов, Грипенфлихт-сан.

– А вы уверены, что я смогу на них ответить? – прищурился доктор.

– Надеюсь, Питер Шаллерус, потому что это в ваших интересах.

Левая бровь Грипенфлихта слегка приподнялась.

– Слушаю.

– Вы говорили, что во время пятидневной войны работали в Русском секторе в составе Международного гуманитарного корпуса «Врачи Галактики».

– Совершенно верно, – кивнул доктор.

– Когда вы покинули Русский сектор?

– На третий день после завершения боевых действий. Большую часть нашего отделения перевели в независимый сектор Сальвадор. Претендовавший на него Османский картель организовал блокаду трех пересадочных станций, через которые в сектор Сальвадор шел основной грузопоток. В секторе Сальвадор складывалась ситуация, близкая к гуманитарной катастрофе.