Александр Громов - 2100 год, или Великий оргазм бывшей мыслящей материи

Но позвольте, как же быть со знаменитой таблицей Кларка? Ведь вот же они, прямые попадания: персональное радио (сотовый телефон), всемирная библиотека (Интернет)! Верно. Попадания есть. Но промахов больше. И это относится не только к Кларку – точные предсказания случается давать и фантастам, отроду не ставившим перед собой прогностических задач. Что тут удивительного? Жахните из единорога картечью, приблизительно наведя жерло на мишень, – какая-нибудь картечина возьмет да и угодит точно в «яблочко». Картечин-то – ого-го сколько!

Кажется, ясно: фантасты в подавляющем большинстве суть люди весьма трезвого если не поведения, то уж во всяком случае ума. А с позиции трезвого ума сказать что-либо о мире 2100 года можно очень и очень немногое.

За что можно быть полностью спокойным, так это за то, что человеческая природа в своей основе не изменится. Ну в самом деле, какой такой катаклизм может ее изменить? Уроки истории? Уже смешно. Технология? Человек психологически не менялся по меньшей мере со времени изобретения первого рычага и нет никаких оснований полагать, что он изменится сколько-нибудь существенно, даже если получит рычаг, позволяющий сдвинуть Землю к чертовой бабушке. Массовое применение к человеку специфический технологий с приставкой «био» или «гено»? Это серьезно, но ответьте, положа руку на сердце: хотите ли вы, чтобы столетие спустя Землю населяли не наши правнуки-праправнуки, а некие хомо новусы, искусственно взращенные по типу овечки Долли (не обязательно) и вдобавок наделенные (обязательно) нужными (кому?) свойствами? Нет? Пусть даже свойства эти будут невыразимо прекрасны (мечтать не вредно)? Все равно нет? Ну и правильно. Для этого надо так не любить человечество, как автору этих строк, слывущему почему-то мизантропом, и не снилось.

От этой печки уже можно сплясать несколько па польки-бабочки. Уж коли человек останется человеком, он вволю предастся своему любимому занятию: изобретению новых потребностей и удовлетворению оных к своему вящему удовольствию. Всё, на что удастся создать спрос и что не противоречит физическим принципам, будет реализовано.

Желаете иметь компьютер, управляемый мыслями? Расчудесно. Будет вам такой компьютер, и даже значительно раньше 2100 года. И совершенно безразлично, где вы станете его носить: в кармане, в мочке уха или непосредственно в черепной коробке. Хотите с обратной связью, дабы раздражением соответствующих нервных центров пребывать в состоянии перманентного оргазма или иного кайфа? Получите и это – в обход запретов, разумеется, а запреты будут, ибо наркотик не обязан быть химическим. Само собой, история цивилизации продолжится теми, кто окажется устойчив к новому наркотику, – а там, глядишь, появится еще один, и еще…

Можно не успеть приспособиться. Вот вам и очередной сценарий финиша забега, начатого кроманьонцами 40 тысяч лет назад, причем конец наступит гораздо раньше истощения ресурсов планеты и отравления биосферы отходами. Но даже и в этом случае, прискорбном для всей цивилизации, вряд ли следует жалеть каждого человека в отдельности: он-то, человек, будет счастлив! А разве не человеческое счастье является конечной целью развития цивилизации?

Злобная шутка, скажет кто-то. Согласен. Злобная. Но, увы, не шутка.

«Мужик сначала грянет, потом перекрестится», как говаривал мистер Кук из «Угрюм-реки». Нет сомнений: число отложенных проблем будет нарастать лавинообразно, пока дело не дойдет до «кумулятивного эффекта». Сама человеческая природа воспротивится своевременному применению терапевтических средств – в один далеко не прекрасный день обнаружится, что пилюли и припарки уже не эффективны, и некий терапевт, мобилизовав свои скудные познания в хирургии, возопит дурным голосом: «Где мой скальпель?!..»

И скальпель, конечно, найдется. Совсем не исключено, что XX столетие войдет в историю как век демократических экспериментов, XXI же век будет совсем иным. Ждать, что человечество каким-то чудесным образом само собой станет сплоченным и дисциплинированным «экипажем космического корабля Земля», о котором (экипаже) писал И.С.Шкловский, – вовсе гиблое дело. Очень вероятно, что тоталитаризм в той или иной форме станет единственным шансом человечества на выживание. Что ж, ампутация ряда прав не самый лучший выход – ан все-таки выход…

Рискну сделать предположение: уж кому не стоит зря трепыхаться, так это людям творчества. Они безопасны, их творения потонут в чудовищно растущем океане информации, каковой рост не отменит никакой тоталитаризм. Новоявленный Герцен может сколько угодно колотить в колокол – его никто не услышит. Впрочем, Герцена надо еще разбудить, что тоже вряд ли произойдет.

А фантастику в нашей стране люди читать (смотреть, записывать на подкорку) будут активно, в том нет сомнений. Как только сама страна перестанет быть насквозь фантастичной и станет спокойной, относительно сытой и безопасной, скучной. Тоталитарной.

И что же – это конец? Вряд ли. Но о 2200 годе я напишу в 2100-м, договорились?

Примечание. Данный текст был написан около 2000 г. для журнала «Если» и не был отослан в редакцию по банальной причине: у меня вышло нечто противоположное заданной теме.