Александр Громов - Завтра наступит вечность

– Я садист-расчленитель.

– А я реинкарнация Салтычихи. Сработаем на пару? Я буду приманивать жертвы, ты их хватай и обездвиживай, а Аграфена постоит на шухере. Идет?

Тут уже фыркнул я. И сейчас же в горловину люка просунулась голова Стерляжего, нимало не похожая на стерляжью голову. Скорее уж на кабанью.

– Надюша, привет. Что, в курс новенького вводишь? Умничка. Давай в том же духе, а мне, прости, некогда… Свят, ты, когда освоишься, заходи в центральный модуль, лады? – И исчез.

– Значит, Надя, – сказал я после паузы. Нахлынувшая было злость понемногу улетучивалась. – Будем считать, что очень приятно. А ты по какой части уникум?

– По коммуникационной. Вообще-то я оператор, но еще и внештатный психолог, потому что штатного на «Грифе» нет. Просто-напросто замечено, что рядом со мной люди успокаиваются. Ты еще не почувствовал?

– Нет, – соврал я.

– Значит, почувствуешь. Понимаешь, специального образования у меня нет, да оно и не нужно, по-моему. Неужели я стану лучше понимать людей, если вызубрю наизусть всю эту терминологию, сублимации там разные… Практическая психология вообще искусство, а не наука, а теоретическая уж не знаю, кому и нужна. Диссертации защищать разве. Это вроде педагогики – слово есть, а науки за ним нет, одно шаманство. Помогает, если шаман хороший. Только на шамана не выучишься, им родиться надо. Вот я такой и родилась.

Все это она произнесла без малейшей рисовки, отбив у меня охоту вставить просящуюся на язык ядовитую реплику. Ну уникум и уникум, что с того? Бывает. Перестань глазеть и закрой рот.

– Угу, – сказал я. – А Стервяжий по какой части уникум?

– Стерляжий, – поправила она. – Ты так не шути. Он по стеноломной части. Не в буквальном, понятно, смысле. Нет, серьезно: он такой таран, что прошибет что угодно, если это вообще можно прошибить. И если его направить. Кумулятивный мужик, лавина. Хотя администратор он никакой, тут за него заместители отдуваются. Но если проблема может быть решена «в лоб», лучше Стерляжего никого не найти.

Хм. Насчет «в лоб» я мог бы поспорить. Мою проблему он решил в затылок. Свинцовым кулачищем.

Впрочем, что теперь об этом говорить.

– Ну ладно, – сказал я. – Вводи в курс новичка. Рассказывай.

– О «Грифе»?

– Нет, сначала о Корпорации.

…Он был один – человек, который нашел артефакт. Имя его осталось неизвестным. Трудно идентифицировать человека по скелету, после того как над ним потрудились песцы и птицы. «Черный» старатель без лицензии – вот и все, что о нем можно сказать наверняка. В якутской лесотундре он, видимо, искал мамонтову кость, вытаивающую из мерзлоты по речным обрывам, но не брезговал и золотишком. Среди немногих его вещей, уцелевших после набега росомах на рюкзак со съестными припасами, нашлись несколько крупинок золота в жестяной коробочке из-под монпансье, ржавый лоток для промывки шлихов, ружье да один небольшой бивень среднего качества.

Больше ничего, если не считать несущественных мелочей. Вероятно, он приплыл в лодке, но ее затерло ближайшим ледоходом. Удивительно, что нашли его самого.

Жизнь бродяги-одиночки на Севере стоит немного, но мало кому приходилось расставаться с нею так, как этому бедолаге старателю. Его череп был уполовинен, рассечен неизвестным орудием надвое от левого виска к правой скуле. Верхней половинки так и не нашли.

Зато геологи, наткнувшиеся на скелет, нашли кое-что другое, и это другое вмиг отхватило одному из них фалангу указательного пальца, чуть только он собрался прикоснуться к артефакту. Реконструкция событий не была особенно головоломной и выявила следующее: 1). Возраст артефакта заключен в пределах от пятнадцати до сорока тысяч лет; 2). Кем и с какой целью он был оставлен – неизвестно; 3). Земное происхождение артефакта практически исключается; 4). Артефакт представляет собой комплекс устройств неизвестного назначения, одно из них, работающее на неизвестном принципе, способно испускать высокоэнергетический луч неизвестной природы; 5). Вероятно, неизвестный старатель случайно обнаружил артефакт, вытаявший из мерзлоты, и столь же случайно привел его в действие, причем голова несчастного находилась на линии луча, в результате чего смерть последовала мгновенно; 6). Все 8—10 месяцев, прошедших с момента первичной активации до момента повторного обнаружения, указанный элемент артефакта оставался в активированном состоянии, источник его энергии не иссяк, и можно считать удачей то, что пострадавший геолог сунул под луч палец, а не голову.

Фольклор якутов не сохранил никаких указаний на аномальность места находки, что и неудивительно: пятнадцать (ладно уж, пусть пятнадцать, а не сорок) тысячелетий назад на Земле еще не существовало древних египтян, не то что якутов. Жили, наверное, в тех краях какие-нибудь охотники на мамонтов, но не якуты, точно. Пока живы предания, жив и народ, а если преданий не сохранилось, значит, этнос исчез, и теперь даже мифы не скажут нам, как выглядели те пришельцы, сколько времени слонялись по Земле, что искали, как ладили с аборигенами и куда в конце концов девались. А главное – кому и зачем оставили свою технику. Троглодитам? Зачем? Шинковать лучом мамонтов?

Разумеется, возникла версия о том, что высокоразумные гости со звезд похоронили свой дар в мерзлоте, надеясь, что к тому времени, когда она растает, люди обретут хотя бы начатки цивилизованности. Одна из контрверсий резонно указывала на то, что оттаявшая тундра мигом превращается в болото, где щедрый «дар» и утоп бы навеки, так что речь идет скорее не о подарке, а об опасном мусоре, надежно похоронить который – благое дело. С этой точкой зрения спорили другие версии, но воз и ныне был там.

Случись подобная находка в тридцатых – семидесятых годах прошлого века, вся история, пожалуй, пошла бы иным путем. Но артефакт был найден в начале девяностых, когда всякому российскому сверчку до смерти надоело знать свой шесток и каждый был себе на уме. Сдавать находку ненавидимому государству никто, разумеется, не подумал. С какой стати? Поскольку артефакт был найден на земной поверхности и, следовательно, формально не попадал под закон о недрах, юридически его присвоение было чем-то сродни традиционным народным промыслам наподобие сбора грибов и ягод. Геологи с чистой душой присвоили найденное. А дальше началось самое необычное.

Вместо того чтобы продать находку тем, кто ею заинтересуется, концессионеры попытались извлечь бо€льшую выгоду из самостоятельной эксплуатации находки. Пресловутый «луч», или, вернее, энергошнур, включался и выключался поразительно просто – путем прикосновения к блестящей пластине на поверхности прибора. Поскольку доморощенные опыты с неодушевленными предметами и домашними животными ничего не дали – прибор отзывался только на прикосновение человека, – гипотеза о подарке продвинутых отсталым получила мощный толчок.