Екатерина Вильмонт - Находка для шпиона

– А кто следить будет?

– Мы с Сашей! У нас здорово получается, и он нас не засек!

– Почем ты знаешь? Я вот тоже думал, что эта оторва Наташа нас с Гошкой не видела. И получил газом в морду.

Леха до сих пор не мог пережить ту обиду.

В дверь позвонили. Явилась Маня.

– Я так и знала, что вы все тут. Совещаетесь? Сашка, тебе не стыдно?

– Чего мне стыдиться?

– Как чего? Убежала с утра, а мне ни звука!

– Ты с утрянки умотала, ни словечка не сказала! – подхватил Шмаков.

– Как тебе, сестра, не стыдно, мне же больно и обидно! – продолжила Маня.

– Начинается! – простонала Саша. – Кошмар какой-то! Вот потому тебя и не взяли. Ты всех достала своими стихами.

– А у меня, между прочим, идея есть! – загадочно проговорила Маня. – Даже две!

– Насчет чего? – полюбопытствовал Леха.

– Одна насчет расследования, а вторая насчет Рождества.

– Насчет чего? – опешили все.

– Насчет Рождества!

– Валяй, говори!

– Насчет расследования или насчет Рождества?

– До Рождества еще два месяца, – заметил Гошка, – поэтому для нас сейчас важнее расследование.

– Вы помните записку, которую мы нашли у двери в мастерскую Горенича?

– Ну?

– Нам просто необходимо найти эту Риту!

– Зачем?

– Она наверняка хорошо знает Наташу.

– Да ну тебя, Манька, с твоими идеями! – скривился Шмаков. – У Наташи может быть сто подруг, которые ее хорошо знают, но нам-то где их искать?

– В издательстве, где же еще? Я вот нашла у нас книжку этого издательства. И там есть корректор М.Степанова и художественный редактор М.Комолова.

– Ну и что? Ты тоже М.Малыгина! – рассмеялся Леха. – Мало ли там всяких М.! Ерунда.

– Но можно же попробовать! Позвонить, попросить к телефону Степанову и сказать: «Здравствуйте, Рита!» Если она не Маргарита, то скажет, я не Рита, я Марина или, допустим, Медея!

– Медея Степанова? Это не хило! – рассмеялся Гошка.

– А если она скажет: «Я вас слушаю», можно начать разговор.

– Какой разговор, Маня? – нахмурилась Саша. – Что ты чепухой занимаешься?

И тут вдруг Мане в голову пришло, что раз они так плохо отнеслись к ее идее и вообще не принимают ее всерьез, то она все сделает сама и докажет этим задавакам, что умнее их. К тому же она одна ни у кого никаких подозрений не вызовет и сумеет сыграть этот спектакль так, что все ахнут. Она найдет и выведет на чистую воду Наташу. А им охота следить за этим противным дядькой – пожалуйста! И мы еще поглядим, чья возьмет!

– Почему чепухой? По-моему, даже очень хорошая идея. Ну не хотите, как хотите.

– Мань, а насчет Рождества? – вспомнила Ксюша.

– Да так, ерундистика, – пожала плечами Маня, – не стоит вашего драгоценного внимания! Ладно, я пошла!

Гоше стало ее жалко.

– Мань, постой, куда же ты? Действительно, что ты там насчет Рождества придумала?

– Ничего, глупости одни, – отрезала Маня. – Пока!

И она направилась к двери.

– Манька, прекрати! – крикнула ей вслед Саша.

– Я уже все прекратила, разве ты не заметила? – холодно произнесла Маня и выбежала из квартиры.

– Нехорошо получилось, – сказала Ксюша. – Она обиделась…

– Ничего страшного, пообижается и перестанет. Она ведь хочет всеми командовать. Характер у нее никудышный, и с этим надо бороться, – сурово проговорила Саша.

Утром Саша и Ксюша куда-то умчались, а Маня решила приступить к выполнению своей задачи. Первым делом она позвонила в издательство «Тритон».

– Извините, пожалуйста, могу я поговорить с художественным редактором Комоловой?

– Минутку, – ответила девушка на коммутаторе.

В трубке послышалась мелодия какой-то песни. И звучала она довольно долго. Потом мужской голос ответил:

– Алло!

– Можно попросить госпожу Комолову? – светским тоном спросила Маня.

– Она будет минут через двадцать.

– Спасибо большое. Извините, я не знаю ее имени-отчества, вы мне не скажете?

– Маргарита Алексеевна.

– Огромное вам спасибо! – возликовала Маня. «Неужели получилось? И хорошо, что у меня есть двадцать минут, я хотя бы продумаю, что сказать этой Маргарите Комоловой. По телефону, наверное, не стоит раскрывать карты. Надо бы с ней встретиться, но под каким предлогом? Скажу, что мне посоветовала обратиться к ней какая-нибудь Марья Ивановна. У каждого человека наверняка есть знакомая Марья Ивановна. А если она спросит фамилию? Смирнова. Марья Ивановна Смирнова. Пока она будет вспоминать, кто такая Марья Ивановна Смирнова, я уже запудрю ей мозги. Отлично! Все должно получиться!» Ровно через двадцать минут она снова позвонила:

– Будьте добры, Маргариту Алексеевну Комолову!

И опять девушка на коммутаторе ответила:

– Минутку!

И опять в трубке послышалась музыка. «Айсберг»! Это песня «Айсберг», – сообразила Маня.

На сей раз откликнулся женский голос:

– Слушаю вас!

– Маргарита Алексеевна!

– Да, я.

– Здравствуйте, мне порекомендовали обратиться к вам…

– Извините, одну минутку! – сказала Маргарита Алексеевна, и в трубке послышались еще какие-то голоса.

«Нет, не буду я ничего говорить про Марью Ивановну, – решила Маня, – просто скажу, что…»

– Извините еще раз, тут срочное дело. Так я вас слушаю.

– Маргарита Алексеевна, мне совершенно необходимо с вами поговорить.

– Слушаю вас.

– Нет, не по телефону.

– А в чем дело?

– Это очень серьезный вопрос.

– Кто вы? Судя по голосу, вы еще в школе учитесь, я не ошиблась?

– Нет, не ошиблись. Но дело жутко важное.

– Послушай, девочка, если это, как вы любите выражаться, какой-то прикол, то выберите себе другой объект, мне некогда!

– Маргарита Алексеевна, что вы такое говорите? Какой прикол? Дело и вправду серьезное. Ну, пожалуйста, уделите мне хотя бы десять минут! – молила Маня.

– Но что это за дело?

– Я не могу говорить по телефону! Только вы не бойтесь, это касается не вас…

– Господи, а кого же?

– Одной вашей знакомой!

– Какой знакомой? У меня очень много знакомых.

Маня только пыхтела в трубку.

– Ну, ладно, – решилась Маргарита Алексеевна. – В час у меня обеденный перерыв. Ты к часу подойди к издательству. Я буду в зеленой дубленке.

– А я в красной куртке.

– Надеюсь, ты не опоздаешь?

Получилось! Получилось! Маня была просто на седьмом небе от восторга. Значит, она смогла! Смогла убедить незнакомую взрослую женщину встретиться с ней неизвестно по какому делу! Что из этого следует? Что у нее, у Мани, незаурядный дар убеждения! Первый шаг удался, и все остальное получится. Сказать по правде, Маня не очень точно представляла себе, что, собственно, должно получиться. Предположим, сумеет она найти Наташу, и что дальше? Дальше… Дальше… «Дальше я поговорю с ней начистоту и воспользуюсь даром убеждения, чтобы внушить ей, что она должна доверять мне, а я только хочу помочь матери Горенича найти своего сына. А все остальное меня не интересует. Но ведь Наташа запросто может сказать, что Горенич за границей и нечего мне лезть не в свое дело. И хорошо еще, если она не пальнет в меня из газового пистолета. Хотя у нее, кажется, баллончик. Но это тоже удовольствие ниже среднего. А если я зря все это затеяла, а? Может, не надо никуда ходить, ни с кем встречаться?» Мане вдруг стало страшно. Как бы не наделать глупостей… Но, вспомнив насмешливое лицо сестры и вдобавок нежные взгляды, которые бросал на Сашу Гошка, она опять ощутила боевой задор. «Я им покажу! Пусть Гошка узнает, кто настоящая героиня и умница, а кто просто хлопает красивыми глазками». Времени у нее было много, и постепенно в голове складывался вполне приемлемый и вполне логичный план действий.