Кир Булычев - Покушение на Тесея

– Хирон, я тебя убью, – не выдержала Кора. – И ваши боги меня простят. Я не просила пересказывать мне телефонную книгу. Я хочу только знать, кто такая Медея, почему она грузинка, что она здесь делает и насколько опасна.

– Но как же я тебе все объясню, если ты не будешь знать, что Пелий должен был бояться юношу, у которого на ноге только одна сандалия?..

– Хоть три! Почему Ясон поплыл на корабле за золотым руном? Почему в Грузию?

– Я устал от тебя, женщина, – воскликнул кентавр. – Я не могу рассказывать тебе историю, если в ней не будет героев и негодяев, а ты не хочешь слушать меня, если я говорю о людях.

– Хорошо, – сдалась Кора, – говори как хочешь.

– Если начинать эту историю не с самого начала, а только с того момента, который тебя интересует, то мой ученик по имени Ясон, один из лучших, умнейших и храбрейших юношей, которых мне приходилось знать, согласился отплыть в Колхиду, чтобы привезти оттуда золотое руно. Об этом ты слышала, читала и знаешь, ибо подвиги Ясона и его товарищей на корабле «Арго» стали достоянием вечности. Но теперь я тебе скажу самое главное, о чем ты не знаешь и не знает никто из необразованных, темных и нелюбопытных людей в этом мире, а именно: Ясон отплыл в Колхиду вовсе не за золотым руном.

– Ну вот еще этого не хватало! – в сердцах сказала Кора.

Поселяне между тем решили оттащить вепря домой целиком и теперь подводили под него палки и сучья, чтобы сдвинуть с места. Шум доносился до Коры, но она старалась не обращать на него внимания.

– Все дело было в привидении Фрикса. Вот именно – в привидении Фрикса, который когда-то сбежал в Колхиду верхом на божественном баране, покрытом золотой шерстью. Там этот самый Фрикс помер, и местные дикари-грузины не смогли его похоронить, как положено хоронить достойных греков. Вот он и стал привидением и теперь преследует во сне царя Пелия. Того самого, который захватил трон и должен отдать Ясону, но отдаст…

– Короче!

– Ясон, чтобы совершить свой великий подвиг и добиться трона, должен был привезти с собой привидение! Привидение Фрикса. И похоронить его дома по всем правилам. Поняла?

– А как же золотое руно?

– Куда привидение, туда и золотое руно!

– Почему?

– Не задавай глупых вопросов. Я сам не знаю. Так решили боги. Золотое руно без привидения не считается.

– Хорошо, продолжай. Только рассказывай поинтереснее. А то я засну.

– А ты устраивайся поудобнее. Клади голову мне на живот.

– У тебя там блохи, – сказала Кора.

– Не оскорбляй честного кентавра, – но Хирон не обиделся.

Кора улыбнулась и устроилась поудобнее, опершись о бедро кентавра.

– Итак, решено было, что мой ученик Ясон поплывет в дальние края искать золотое руно и привидение Фрикса.

– Слушай, коняга, – сказала Кора. – Долго мне от тебя слышать: мой ученик, мой ученик! Можно подумать, что ты научил всех великих героев Эллады.

– Так и было, – скромно ответил кентавр.

– Но что ты можешь знать!

– Все науки, – ответил кентавр.

– Науку стрелять из лука, науку биться на палках или науку готовить похлебку из лука?

– Вы, люди будущего, – ответил на это кентавр, лениво почесывая себе бок, – полагаете, что если живете на закате Земли, то стали умнее и даже образованнее. Чепуха все это! Я могу тебе как дважды два доказать, что мои знания глубже и разнообразнее твоих, агент Кора Орват.

– Что?! – Кора вскочила и схватилась за то место на боку, где положено было висеть пистолету.

– Вот видишь, – кентавр даже не пошевельнулся, – для тебя главный аргумент – пуля. А разве это не проявление глупости?

– Откуда ты знаешь?

– Здесь, в мире виртуальной реальности, я могу охватить взглядом и интуицией все ходы вашей игры.

– Значит, ты знаешь, что мы с тобой не в настоящей Греции?

– Глупышка. Ты и здесь осталась такой же наивной, как в поезде метро. Ты не поняла, что события и явления могут быть многозначными и многосмысленными. Виртуальная реальность – в первую очередь реальность. Для многих источник сомнения – само существование мифических времен в Элладе. Я – сказка, миф, выдумка старика Гомера? Грустно, но я сам порой поддаюсь таким мыслям. Ты ощупываешь свои крепкие бедра, ты смотришь на свои серые копыта, ты проводишь ладонями по короткой шерсти на своих боках и думаешь: а существую ли я на самом деле? Ведь здравый смысл против меня. Для Вольтера я – химера, выдумка, а для меня Химера – реальность, потому что я был знаком с ее мамой, которую звали Ехидной и которая также не отличалась красотой. Ты думаешь, что Химера была злобным чудовищем? Нет, жизненные обстоятельства сделали ее таковой. И Беллерофонт был хорош, когда напал на нее, на мой взгляд, предательски! Но мне ли судить людей и богов? Я знаю, что они существовали и существуют, а создание людьми виртуальной реальности лишь укрепило реальность их существования. Я не знаю, к чему движется человеческая история, но подозреваю, что в относительно недалеком будущем нарушится связь времен. То, что прошло тысячелетия назад, разумом человеческим будет исторгнуто из вечности и отправлено в будущее. И не удивляйся тогда, встретив меня в каком-нибудь Космопорте. Хотя, впрочем, кому от этого станет лучше – не знаю.

– Значит, ты знаешь, почему я здесь?

– Милая моя Кора, мои знания обрывочны и случайны, и я сам не знаю, каким образом они проникли в мой мозг. Я знаю, например, что ты выполняешь свой долг, но ведь каждый из нас выполняет свой долг. Я знаю, что ты не хозяйка своей судьбы. Но каждый из нас – раб собственной судьбы, собственных слабостей или собственной силы. Ты ищешь человека… В то же время от тебя исходит аромат справедливости. Я не хочу сказать, хорошая ты или плохая, жестокая или добрая, но основное направление твоей судьбы – это попытка помочь торжеству справедливости. Так что всю жизнь ты будешь способствовать ее победам, маленьким и небольшим, и вместе с ней ты будешь проигрывать большие битвы, потому что маленькая справедливость очень часто становится частицей большой несправедливости. Не спорь сейчас со мной. Я очень стар и видел столько тысяч людей и богов, что мне простительно кое-что знать об устройстве этого мира. А учу я людей и героев астрономии и арифметике, письму и риторике, и всем тем наукам, к которым в твои времена свойственно относиться со снисхождением взрослого мужчины, глядящего на то, как мальчишки гоняют по улице сшитый из тряпок мяч. Глупец, он забыл о радости этого немудреного занятия!

– Вы меня поражаете, Хирон, – сказала Кора.

– Это не было моей целью, – сказал он. – И жаль, что наше знакомство столь мимолетно. Вы выполните свою задачу и исчезнете из нашего мира. А жаль.

– Почему?

– Потому что Асклепий, может быть, вылечит меня от наказания Геры, и тогда я снова стану настоящим жеребцом, хоть куда! Но показать вам это на примере я не смогу.