Алексей Бессонов - Ледяной бастион

– Чуть позже, – усмехнулся Роберт. – Вы, конечно же, знаете, с кем сейчас имеете дело?

– Ваш отец для нас страшнее, – скривился Сэнборн. – Мы не знаем, почему, но горган его боятся. Нет, они никогда не говорят об этом напрямик – они вообще говорят только намеками, и их всегда трудно понять, но вашего отца они очень боятся. Они боятся его усиления… и поэтому им нужен человеческий мир в том состоянии, в котором он существует сегодня, со всеми его противоречиями и… и вытекающими из них конфликтами.

– Возможно, их пугает Корвар? – предположил Ариф. – Или мощь Орегона за нашей спиной?

– Корвар далеко. Даже если Корвар решится придти на помощь своим человеческим союзникам, он не успеет, и ему придется смириться с фактом. Мир изменится… все мы займем подобающие нам места.

– Да, – охотно согласился Роберт, – и большинство из нас – на том свете. Вам, вероятно, это нравится? Впрочем, исходя из основных тезисов вашего движения это даже нормально, не так ли? Ведь вы проповедуете общность и стадность, если мне не изменяет память… общее имущество и общий труд, так? А кто не согласен – тем лучше умереть. А как же, интересно, индивидуализм в качестве исторически подтвержденной движущей силы человека?

– Милорд, – перебил его Ариф, – сейчас не время для дискуссий. Скажите мне, Сэнборн, и вы, Скрипка: кто еще, кроме известных на Эндерби отцов вашей веры, находится в непосредственном контакте с горган?

Менделл Скрипка вздохнул и закрыл глаза.

– Как мы умрем, милорд? – спросил он.

– Это будет зависеть от вас, – сухо ответил Роберт. – Совершенное вами преступление поистине беспрецедентно и при этом настолько чудовищно, что ни я, ни кто либо иной из числа людей не вправе предоставить вам прощение. Но выбирать вы можете, и этот выбор за вами – говорите…

Ариф сидел в глубоком кожаном кресле, прикрыв рукой глаза. Роскошный салон командира «Валькирии» был слабо освещен парой коричневатых бра на стене, и по углам помещения залегли глубокие тени. Круглый стол, стоявший в метре от освещенной стены, был плотно заставлен пустыми чашками из-под кофе и рюмками с недопитым коньяком, в одном из свободных кресел валялся инъектор с последней оставшейся в нем дозой стабилизатора. За бортом спящего линкора начинался рассвет.

Роберт выбрался из своего кресла, подошел к столу и приподнял огромный неостывающий кофейник.

– Налей и мне тоже, – попросила Кэтрин.

Лорд-наследник кивнул и придвинул к себе ее чашку. Ариф потянулся в кресле, болезненно поморщился и вновь сунул в рот сигару.

– Нет, тут ничего иного не получается, – хрипло сказал он, гоняя ее зубами. – Ни-че-го! Только так, и вылетать нам надо немедленно. А вам, Гордон, все-таки придется рискнуть. Модуль «Киссела» нужно отправить с Бифорта немедленно.

– Что делать с командой? – устало спросил Лейланд.

– Это же свидетели, старина… за борт, конечно. Больше, чем мы знаем, нам уже и знать не надо. Теперь их нужно достать, а сделать это на аврорском этапе операции можем только мы сами, потому что ни один из моих аврорских агентов не пойдет на диверсионную акцию в отношении секты космонитов. Это я могу сказать совершенно точно.

– Вы-то хоть представляете себе всю степень риска?

– А никакого риска для нас нет. В своей руке я уверен, не сомневайтесь. Мы снесем к чертям всю их общину и благополучно вернемся домой. Следов мы не оставляем, вы же знаете…

Роберт прошелся по салону, глотая на ходу горячий кофе.

– Итак, – сказал он, повернувшись к столу, – ты, Кэт, сегодня же, с утра, приходишь к Галланду и заявляешь, что тебе известно…

– Дайте мне фору времени, – взмолился Говард, – это же не шуточное дело! Хотя бы до полудня.

– Ваш полдень – это столичный вечер, – зачесался Роберт. – Но… хорошо, пусть так. Кэт, ты поймаешь Галланда под конец рабочего дня и расскажешь ему, что по имеющимся у тебя данным, в орбитальном терминале болтается грузовой «хвост» удравшего с планеты «Киссела», на котором находится куча свеженького зелья. Галланд, конечно, «хвост» немедленно снимет… дальше – по полной программе. Не настаивай на том, чтобы дело поручили тебе, пускай его ведут старшие офицеры твоей лавочки. Намекни Галланду о Графе, он поймет, в чем дело. По моим прикидкам, за двое-трое суток они раскрутят получателей, а дальше все пойдет по цепочке, и к тому моменту, когда мы приступим ко второму этапу операции, весь Бифорт уже будет стоять на ушах.

Ариф вынул сигару изо рта:

– Хорошо… Нина будет здесь через час. – Он тяжело выбрался из кресла и повертел уставшей шеей. – Я пойду поваляюсь в бассейне… не могу больше.

Проводив улетевшего в порт Лейланда, Роберт и Кэтрин поднялись наверх, где ее ждал коптер, готовый к полету в столицу. Створки дека были распахнуты, и просторное помещение освещалось уже взошедшим солнцем. Кэтрин поежилась от холода и вдруг порывисто бросилась на шею Роберту.

– Помни, – прошептала она, – пожалуйста, помни, что у тебя есть я…

Роберт прижал к себе ее тело, и оно вдруг показалось ему хрупким и миниатюрным… он погладил ее плечи и раскрыл рот для ответа, но почувствовал, что сказать ничего не может – да и не надо было. Он молчал, вдыхая пыльный аромат ее волос и понимал, что так близки они не будут уже никогда.

Отпустив ее, он медленно вошел в тесную кабину лифта и прислонился к гладкому пластику стенки: отчаяние одиночества, ставшее за долгие годы привычным и едва ли не родным, радушно приняло его в свои ледяные объятия. Какой-то важный, возможно, решающий кусок жизни закончился, и он знал, чувствовал, что решение так и не было принято. Виноватых тут не было…

Нину он встретил с рюмкой коньяку в руке:

– Мы летим на Эндерби, миледи. Я предоставляю вам шанс на месть. Сколько сахару вы в нее насыплете – решать вам. Ответ нужен немедленно.

Скулы девушки заострились:

– Лорд Артур летит вместе с нами?

– Вы будете его вторым пилотом.

– Ответ положительный, милорд.

Массивные двери командирского салона разъехались в стороны, и в помещение вошел Ариф – мокрый и уже бодрый. Белый халат был накинут на обнаженное тело и не запахнут; увидев Нину, он без тени смущения на лице завязал на бедрах свисавший до пола пояс и щелкнул пальцами:

– Баркхорн на «Пуме», наш катер под трапом.

– Ты так и полетишь? – поинтересовался Роберт.

– А начхать, – дернул плечами Ариф, – один черт мои тряпки пропылены насквозь. На «Пуме» есть все, что необходимо для жизни. – Он наклонился к столу, вытащил из темной деревянной коробки сигару и щелкнул зажигалкой, обнаружившейся в кармане его халата. – Вперед, вперед, господа! Клянусь дьяволом, мы покроем свои благородные имена неувядаемой славой.