Джордж Мартин - Козырные тузы

«Во имя предков, — взмолился он. — Пусть мы хотя бы приземлимся на сушу».

Тахион лежал на земле, черный шар выкатился из его бесчувственных пальцев. Глюкс сидел на корточках в канаве, держась за голову, и только повторял:

— Ух ты!

Тома несколько раз вырвало: его возмущенный желудок пытался определить, где во времени и пространстве он теперь обитает. Вокруг творилось нечто невообразимое: люди кричали, окна с треском распахивались, машины гудели и останавливались, а их пассажиры высовывались из окошек и глазели на сцену у обочины. Том протер ладонями глаза, взглянул на Тахиона и быстро опустился рядом с ним на колени. Кровь медленными толчками вытекала из длинной раны на руке такисианина, сочилась из ноздрей, а лицо его было пугающе бледным. Дыхание еле трепетало, и Том прижался ухом к его груди. Сердце билось слабо и неравномерно.

— Эй, дружище, он оклемается? — пробормотал Глюкс.

— Не знаю. — Том вскинул глаза и обвел взглядом кольцо черных лиц. — Кто-нибудь, вызовите врача.

— Вот черт, да они просто выскочили из ниоткуда.

— Телепортировались. Думаете, они тузы или кто?

— Врача, зовите врача! — рявкнул какой-то полный мужчина.

Аста медленно отделилась от круга зевак и принялась незаметно оглядываться в поисках черного шара. Его разглядывала пара ребятишек, и она подошла к ним.

— Отдайте его мне. Даю каждому по пять долларов.

— Пять долларов! Обалдеть! Это же просто шар для боулинга, да еще и без дырок. Зачем он вам?

— Секрет, — сказала она шутливо и вытащила из сумки бумажник. Обмен был быстро произведен, и она спрятала инопланетный прибор.

Вой сирен возвестил о приезде полиции и «скорой помощи». Тахиона загрузили в машину, и Том полез следом за ним.

— Эй, а где та штуковина?

Аста раскрыла рот, захлопала ресницами и снова закрыла рот.

— Хм, не знаю. — Она огляделась вокруг, как будто ждала, что шар вот-вот появится в воздухе. — Наверное, кто-нибудь из толпы подобрал.

— Эй, приятель, ты хочешь, чтобы твоего друга отвезли в больницу или нет? — прикрикнул один из медиков.

— Ладно… поищи его, — велел Том и запрыгнул в машину.

Аста с выражением преувеличенной любезности помахала вслед уезжающей «скорой».

— О, непременно.

Кин будет очень доволен.

Покачивая бедрами, она двинулась по улице в поисках ближайшей станции метро.

Замок со скрежетом открылся, и Тахион толкнул маленькую боковую дверцу, ведущую в здание склада. Глюкс и Черепаха вошли следом за ним в гулкую тьму, и Глюкс пробормотал что-то невнятное при виде корабля, стоящего в центре огромного пустого здания. Янтарные и бледно-лиловые огоньки в остриях выступов слабо помаргивали в темноте; со всех сторон к кораблю тянулись спиральные завихрения пыли: он бесшумно собирал крошечные частицы и перерабатывал их в топливо. Он пел одну из множества героических баллад, которые составляли столь большую часть корабельной культуры, но с появлением Таха песня оборвалась. Музыка, разумеется, была неслышной для людей.

«Малютка», — телепатически обратился он к кораблю.

«Мой повелитель. Мы улетаем?» — спросил тот с трогательной надеждой.

«Нет, не сегодня. Открой, пожалуйста».

«С тобой люди. Они тоже могут войти?»

«Да. Это Капитан Глюкс, а это Черепаха. Они мне как братья. Почитай их».

«Да, Тисианн. Я хотел бы узнать ваши имена».

«Они тебя не слышат. Как и большинство их сородичей, они лишены ментальной силы».

«Печально».

Но Тахиона, который уже вел друзей в свой личный салон, терзала сейчас боль другой печали. Воспоминания — неужели он до сих пор помнил все с такой ясностью? — о том дне, когда отец привел его выбрать себе корабль.

Он устроился среди подушек ложа и приказал:

«Поиск и контакт».

«Там будут другие лорды?»

«Да».

«И один мой сородич?» — спросил «Малютка» с той же трогательной надеждой.

«Да».

Секунды тянулись, как минуты, Тахион уютно расположился на своем ложе, Глюкс, словно заполошная несушка, пристроился на диванчике, а Том нервно покачивался на носках ног.

Стена замерцала, появилось лицо Бенаф'сай. Корабль усилил его телепатические способности, и связь была установлена.

«Тисианн».

«Кибр, ты ждала моего зова?»

«Ну разумеется. Я же знаю тебя…»

«С пеленок. Я помню».

«Ты удивил меня, Тисианн. Мне кажется, пребывание на Земле сказалось на тебе благотворно».

«Оно многому меня научило, — поправил он сухо. — Как хорошему, так и дурному. — Tax замолчал, поиграл пышным кружевным жабо под подбородком. — Ну что, мы по-прежнему будем на ножах?»

«Нет, дитя. Можешь оставаться среди своих неотесанных землян. Поражение Забба положило всему конец. Он больше не может надеяться обрести власть. Ты должен был убить его. — Тахион лишь покачал головой. Бенаф'сай хмуро оглядела собственные руки, поправила кольца. — Значит, мы расстаемся. Жаль, что у нас не осталось ни одного образца, но эксперимент увенчался несомненным успехом, и Бейконур будет рад получить наши данные. Этот успех станет спасением для нашей семьи».

«Да», — глухо ответил Тахион.

«Я буду присылать корабль каждые десять лет, чтобы знать, как ты. Когда будешь готов вернуться, мы с радостью примем тебя обратно. Прощай, Тис».

«Прощай», — прошептал он.

— Ну? — спросил Том.

— Они оставят нас в покое.

— Я ужасно рад, что ты, того, не улетишь.

— И я тоже, — проговорил он, но как-то не слишком уверенно, и грустно посмотрел на светящуюся стену, как будто пытался вызвать изображение бабки обратно.

Большая теплая рука с короткими пухлыми пальцами крепко сжала его плечо. Через секунду Глюкс взял его вторую руку, и Тахион просто сидел молча, купаясь в волнах любви и сочувствия, которые исходили от обоих людей, и пытался заглушить тоску по дому.

— Да, жизнь, дружище, она, того, отличная штука.

— Почему ты не убил его? — спросил Том.

Tax пошевелился и взглянул в карие глаза друга.

— Потому что мне хочется верить, что он еще может измениться.

Пальцы Тома сжались сильнее.

— Поверь в это.

«ОПАЛЬНЫЙ УЧЕНЫЙ ЗВЕРСКИ УБИТ В СВОЕЙ ЛАБОРАТОРИИ», — сообщал заголовок.

— Видели бы вы, что пишут в «Дейли ньюс», — пожаловалась она.

— Милая девушка, — Тахион брезгливо отодвинул растрепанную «Нью-Йорк тайме» и откинулся назад на своем вращающемся стуле, — я не полицейский. Я — врач.

Она нахмурилась и откашлялась, негромко и нервно.

— Вас считают отцом и покровителем Джокертауна. Если вы не вмешаетесь, ни в чем не повинного джокера посадят за убийство.

Теперь настала его очередь хмуриться. Он зацепился высоким каблуком сапога за металлический край стола.