Николай Васильев - Параллельный мир [СИ]

— Вот и они, — сказал Разумовский и остановил свою пару лошадей. Миша спрыгнул с санок и встал возле них, ожидая команды. Секунданты прошли к дальнему краю поляны, протоптали барьеры и дорожки к ним и махнули дуэлянтам. Первым двинулся к месту дуэли Самойлов, за ним побрел и Миша, все более и более мандражируя. Наконец ему сунули в руку пистолет вверх дулом и повернули лицом к лесу. Секунданты отбежали от дуэлянтов подальше и Лев Кириллович крикнул:

— Стреляйтесь!

Миша повернулся к своему недоброжелателю, взвел курок и пошел по тропинке к барьеру. Самойлов предпочел стоять, выставив навстречу руку со смертоносным дулом.

«Я иду под выстрел как куропатка…» — сообразил Миша, остановился, развернулся к противнику боком и тоже навел на него оружие. Но проклятая мушка никак не желала замереть там, где надо. В это время из пистолета противника вырвался клуб дыма, Мишину грудь потряс сильный удар — и он оказался выброшенным из игры.

— Ваш персонаж Ботан-5 получил увечье, несовместимое с жизнью, — появился транспарант перед глазами. — Желаете создать нового персонажа?

— Ну его к лешему! — на нервах сказал Миша и снял игровой шлем.

Первое время Миша о «Параллельном мире» и не думал. Вернее, вспоминал часто, но упорно гнал от себя этот бред. Впрочем, на деньги, полученные от Кирилла Разумовского, он стал жить с матерью вполне благополучно. В частности, с наступлением весны прикупил дорогую дачку в Овинном, где мать принялась с удовольствием обихаживать парник и устраивать грядки — а Миша как примерный сын взял на себя земляные работы. Обучение его в универе шло своим чередом, причем практика, полученная Мишей в «Параллельном мире», добавила ему уверенности, и преподаватели тихо радовались, глядя на этого образцового студента.

Как-то в перерыве к Мише вновь подошел Роман Курицын и спросил:

— Ботан, ты где сейчас обитаешь в «Параллельном мире»?

— Нигде, — признался Миша. — Я с виртуалкой завязал.

— Ты с ума сошел! — искренне удивился Ромео. — А где ты деньги будешь добывать?

— У меня их уже достаточно.

— Денег никогда достаточно не бывает! — убежденно изрек Рома.

— Особенно если просаживать их в Бендер-бее, — добавил Миша.

— О, кстати, — оживился Ромео. — Ты знаешь, кого я там встретил? Мятлову! Она там из себя гейшу изображает — в паре с двумя другими девицами. Не самые супер-пупер, но спросом пользуются. К Мятловой я, правда, подкатывать не стал, а с подружкой ее удалось покувыркаться. Зараз все деньги на нее спустил!

— Зато ты теперь в вопросах секса наверняка поднаторел, — засмеялся Миша. — Так что не переживай: опыт денег стоит.

— Ну, может ты и прав, — вяловато согласился Ромео. — Во всяком случае, к «нашим» я больше не пойду. Местные девы ничуть не хуже, а стоят значительно меньше.

— Так ты научился все-таки там зарабатывать? На чем? — поинтересовался Миша.

— Ты ведь знаешь, Ботан, что игрокам такие вопросы задавать нельзя? Впрочем, ладно, ты технарь, тебе сказать можно, — снизошел Рома. — Я считаюсь там писателем. Несколько издательств заключили со мной договора, по каждому из которых я раз в полгода выдаю роман. Деньги нехилые, хотя куда меньше, чем ты срубал.

— А романы ты им таскаешь отсюда, чужие? — догадался Миша.

— Ну, не свои же, — хохотнул Ромео. — У них тут, представь, любовь-морковь влет идет. Вот морока женские романы заучивать, но по главе в день осилить можно. То ли был «Евгений Онегин»…

— Ты что, «Онегина» себе присвоил? — ужаснулся Миша.

— А что такого? — взъершился Рома. — Не я, так другой подсуетился бы. Все наши шедевры обречены быть украденными. Кроме тех, конечно, где приметы времени чересчур видны…

— Ну, вы, ребята, даете, — поморщился Миша. — С другой стороны и я ведь чужими изобретениями пользуюсь…

— Вот именно! — воодушевился Рома. — Еще неизвестно, кто из нас больший вор. Наверно, ты — исходя из денег, которые тебе дают!

— Ладно, Ромео, убедил, — сдался Миша. — Клепай романы и поэмы дальше — на благо российской культуры. А я буду продавать продукты сельского труда: клубничку с дачи, малину, огурчики малосольные…

— … и иметь с этого натуральные гроши! — продолжил Рома. — Дурак ты, Ботан! Или у тебя что-то совсем неприятное в «Параллельном мире» случилось?

— Убили меня там! — неожиданно для себя признался Миша.

— Ты на войну что ли сунулся? — ужаснулся Роман.

— На дуэли, — пояснил Миша. — Из-за бабы, естественно. Причем, как сказали мне секунданты, ее муж желал порубить меня саблей, но его уговорили стреляться…

— Да-а, — поежился Ромео и вдруг спросил: — Но ты эту бабу хоть шпокнул?

— Ромео, — сказал, прищурясь, Ботан. — Кликуху тебе пора менять. Нарекаю тебя Факерпихарем.

— Зачем так сложно? — заулыбался Рома. — Можно просто Кобелино.

— До Кобелино тебе еще расти и расти, — не согласился Ботан. — Это термин не для тех, кто алчет женщин, а для тех, кого они желают.

— Ничо! — пообещал Рома. — Дорасту и до Кобелино. Потому что женщины желают мужчин страстных и денежных. Страсти в моем организме навалом, а денежки текут в карман все более широким потоком…

— Практичные женщины имеют двух мужчин: одного денежного, а другого страстного, — опять не согласился Миша. — Причем личность страстного самца время от времени подвергается корректировке.

— Проще говоря, они их меняют, — кивнул Рома. — Ну, так и я буду обязательно менять баб. Чего с одной и той же валандаться?

— Эх, Факер ты Пихарь, — посочувствовал Миша. — Любовные романы пишешь, а себе любви не желаешь. Может, с годами поумнеешь?

— Ты больно умный у нас, — сказал Рома. — В Мятлову влюбился, а она тебе сразу рога наставила! А ты, видимо, в отместку кинулся на замужнюю даму в «Параллельном мире»? Да по рогам и получил?

— Ладно, Рома, бывай, — поскучнел Ботан. — Ты ведь в интернет-кафе намылился? Ну, а мне в другую сторону.

Однако в начале летних каникул, задумавшись о параллельном мире, Миша сильно захотел в него попасть, но не в светские гостиные и богатые дома, а в гущу народную — посмотреть, послушать, а может и помочь чем конкретным горемыкам. Соответственно, перса из себя надо было изобразить простого, но тароватого. К примеру, стать коробейником…

Сказано — сделано. Миша зашел в игру, назвался Емельяном, оделся мелким купчиком (яловые сапожки, полосатые штаны, красная рубаха с жилеткой, картуз с лаковым козырьком), прихватил с собой серебряных и золотых изделий (браслеты, кольца, цепочки) и пожелал оказаться на Макарьевской ярмарке. Сезон крупных торгов еще не начался, и потому народу на обоих берегах Волги близ Лыскова было не слишком много. Но обычная торговля здесь не затихала, что «Емельяна» вполне устроило.