Тэо Лоуренс - Последний день [litres]

– Надо было раньше с тобой потанцевать.

– А чего же не приглашал никогда?

– А ты бы согласилась?

Она лишь улыбнулась и пошла готовиться ко сну, предлагая тем самым ответить мне на этот вопрос самостоятельно. Я остался в гостиной.

Вздохнул от счастья, посмотрел на камин и подумал: почему бы мне не отдохнуть возле него. Положил дрова, под них немного бумаги, поджег каминными спичками. Мне всегда нравилось сидеть у камина. В моем доме камина никогда не было. В детстве мы постоянно сидели возле него у Лауры. Разжигали, а ее мама готовила нам какао, и мы могли сидеть так часами. Могли и молчать, и разговаривать. Просто смотрели на огонь. Если меня что-то беспокоило, то я представлял, что эта проблема горит в пламени, и мне сразу становилось легче. Огонь всегда был моей слабостью. Какое-то время в детстве я даже мечтал стать пожарным. Интересно, что у Лауры страстью всегда была Луна. Телескоп, между тем, был только у меня, а камин был только у Лауры. Такое ощущение, что мы всегда могли дать друг другу недостающие сердцу детали.

– Ты еще здесь? Я думала уже в комнате, – раздался голос Лауры.

Она успела за это время только снять куртку и смыть косметику.

– Нет, я решил немного посидеть у камина. Давно на открытый огонь не смотрел.

– А детские привычки не пропадают.

Я улыбнулся и помотал головой.

– Присоединяйся, если хочешь… – предложил я.

– С удовольствием, – она хотела составить мне компанию, как вдруг остановилась. – Дай мне только пять минут!

Через некоторое время она зашла в гостиную со словами:

– Ностальгировать, так ностальгировать!

В руках у нее были две кружки какао.

– Между прочим, я какао не хуже мамы готовлю.

Она устроилась рядом на ковре.

Я с улыбкой взглянул на нее, глотнул какао и вспомнил этот вкус. Вкус лучшего времени в жизни. Беззаботного и яркого.

Интересно, как вкус может освежить память и перенести в определенный момент в прошлом. Но память будоражит здесь не только какао, но и камин, и вечер, и ковер, и самое главное – Лаура. Все из тех времен.

– А помнишь день, когда мы от того чудака убегали? – спросила она.

– Когда нам по 12 было?

– Ага. Мы потом еще заблудились, – посмеялась она.

– Еще под дождь попали.

– Нас тогда мама усадила у камина и тоже какао принесла. Я часто вспоминаю этот день. В тот день как будто что-то изменилось. Для меня мир тогда стал другим.

– Каким же?

– Лучше. Ярче. На людей стала смотреть иначе.

– И что же на тебя так повлияло? – с интересом спросил я.

– Что-то щелкнуло. Это невозможно объяснить. К этому не готовишься. Может, и мечтаешь, что когда-то будет так хорошо, но щелкает только тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Забываешь об этом, наслаждаешься тем, что есть, а потом это просто застает тебя врасплох. И все становится только лучше.

– Насчет «застает врасплох» я согласен.

– А когда у тебя так было в последний раз?

– Пару дней назад. На заправке. Как так получилось, что через столько лет мы встретились именно на той заправке где-то в Небраске?

– Значит, на то была воля Божья.

– Интересно, зачем ему это? – поинтересовался я.

– Скоро узнаем.

Мы молча смотрели на пламя, слушали потрескивание дров, тишину.

Умиротворение. Чувство абсолютного спокойствия. Вот что со мной делал огонь. Для кого-то это разрушающая сила. Но для меня огонь сжигает только плохое, оставляя исключительно хорошее вокруг меня. Но только ли у огня есть разрушающая сила? Ведь и воде свойственно уничтожать. И воздуху. И земле. Цунами, торнадо, землетрясение, извержение вулканов.

В то же время вода – источник жизни. Воздух поддерживает эту жизнь. Земля дает пищу для жизни. А огонь – тепло и свет. Все эти стихии имеют две стороны.

Поэтому нельзя категорично смотреть на вещи. Надо всегда видеть обе стороны монеты. Искать баланс.

Пойми я это раньше, жил бы по-другому. Если бы я только знал, что у чужого мнения есть и темная сторона, и, как оказалось, она значима. Слушая других и игнорируя себя, я принес в свою жизнь дисбаланс. Именно поэтому я сижу с Лаурой у камина в полном спокойствии лишь сегодня, а не на протяжении всей жизни.

– Как думаешь, для чего мы встретились?

В ответ она улыбнулась, привстала, взяла мое лицо руками, коснулась лбом моего лба и с широко открытыми глазами сказала, оставив меня в неведении:

– Спать пора.

– Эй, ты не ответила!

На что, уходя из гостиной, она со смехом сказала:

– Пошли давай!

Потушив камин, я побежал за ней.

Мы открыли дверь в спальню и увидели, что Энди и Ирвин спали на диване, прижавшись друг к другу.

– Теперь я точно буду спать с тобой.

– А как иначе? – смотря мне в глаза, спросила она.

Мы легли и тут же уснули. Очень устали за сегодняшний день.

– Крис, проснись! – эти слова прервали мой сон глубокой ночью.

– Крис, там кто-то есть! – встревоженно повторила Лаура.

– Что, Ирвин друзей привел?

– Нет, они были здесь, когда мы услышали кого-то внизу. И они сразу побежали туда… – объяснила она шепотом. – После этого я их не слышала.

Я накинул халат, и мы пошли вниз. Я был уверен, что наши четвероногие друзья пошли охотиться на очередного гостя, но биту прихватил с собой. Спускался я спокойно, держа биту в одной руке и думая, что очередной житель леса посетил нас.

– Энди! Ирвин! Что вам не спится?

Мы пошли на кухню, откуда шел звук, но не успел я дойти, как на меня кто-то накинулся. Это был человек! Я плохо видел, потому что было темно. Лаура крикнула:

– Отвали, ублюдок!

Как вдруг на нее накинулся другой.

– К тебе это тоже относится!

Я повалил своего противника на спину и прижал к его горлу биту. Лаура взяла столовый нож из ниоткуда. Возможно, она сделала «нычку» на такой случай. Предусмотрительная. Приставив нож к горлу врага, она прижала его к стене.

– Не двигаться! – пригрозила Лаура.

– Мы думали тут никого нет, мы зашли только за едой, клянусь! – раздался сиплый из-за биты голос подо мной.

Лаура включила свет, и мы увидели двух людей нашего возраста. Парень, который лежал подо мной, уже синел оттого, что я его душил. У него были темные зализанные волосы и карие глаза. Он был одет в темную футболку и коричневую кожаную куртку. На вид парень совсем не был измучен концом света. Впрочем, как и девушка, прижатая Лаурой. Она также была темноволосой и кареглазой. На ней была черная футболка и джинсовая безрукавка.

– Простите, мы увидели вас с битой и подумали, что вы сумасшедшие. Отпустите, пожалуйста!

Отходя от тяжелого дыхания, я зажмурил глаза, потом открыл их и ослабил хват.

– Ничего, – я очень аккуратно отпустил его.

И тут же подумал: не допустил ли я ошибку. Вчера был очень хороший день. Я допускал, что будь он последним, то я бы не сожалел. Но все-таки… С Лаурой был бы не прочь пожить еще.