Гарри Гаррисон - Фантастическая сага (сборник)

Ар Апа кивнул и вновь начал хвастать. Эсон не слушал; в конце концов, слова то и дело почти повторялись, но шепот Найкери сзади он расслышал и согласно кивнул, повторив ее слова вслух:

— Ты хочешь быть быком-вождем?

Ар Апа не дал прямого ответа, чтобы Эсон не смог подумать, что он вызывает его на бой: йерний уже видел, на что способен бронзовый меч.

— Племени нужен бык-вождь.

— Верно. Бык-вождь будет.

Лето миновало, ночи делались холоднее, и по утрам иней все чаще серебрил траву. Только что встало солнце — лучи его пробивались между стволов деревьев, обступивших расчистку и бросавших на землю долгие тени. Воздух был тих, и первая струйка дыма поднималась в безоблачное голубое небо словно указующий перст. Эйас нагнулся к костру, подложил сухих веток и принялся ворошить палкой уголья. Потом зевнул, почесал под мышкой другим концом палки. Полусонное выражение еще не оставило его лица, порванная губа отвисла еще ниже.

Скрипнуло по дереву дерево: из сменившей навес крытой хижины появился Интеб. Чтобы выйти из низкой двери, приходилось сгибаться. На плечи египтянина было накинуто одеяло, поежившись, он поспешил устроиться возле огня, рядом с покрытым шрамами кулачным бойцом. Стараясь расположиться поближе к огню, египтянин коснулся одеялом углей, запахло паленой шерстью. Интеб дрожал, смуглая кожа южанина посерела.

— До зимы еще далеко, а мои кости уже ноют от холода, — пробормотал он.

Эйас криво усмехнулся:

— Пока еще ничего. Днем тепло, солнце греет. Зимой ляжет снег, белый, холодный, — сугробы выше твоей головы.

— Так пусть же Ра в мудрости своей растопит этот снег или пришлет сюда микенский корабль прежде, чем настанет зима. Недобрый край.

— Ко мне он добр, египтянин. Куда добрее, чем был бы Египет. В день — горстка зерна, жара… молодым сдохнешь. А здесь я ем мясо — каждый день. Я его столько в жизни не съел. И женщины. Та, что готовит для мальчишек, — у нее ляжки и зад, как у коровы! — в восторге Эйас хлопнул в ладоши, — есть за что подержаться. А когда вставишь, мычит как корова. Отличная страна.

Интеб брезгливо раздул ноздри и потянул с угольев тлеющий край одеяла.

— Оставайся здесь, Эйас. Не хочу тебя обижать, но ты человек грубый и словно создан для этой грубой страны. Есть такие радости, о которых ты не имеешь представления. Может быть, просто попробовать не удалось. Доброе вино, тонкие яства, милые друзья, цивилизованные развлечения — мне так не хватает всего этого. В мире есть более изысканные радости, чем те, которыми оделяет тебя твоя толстозадая корова.

— Некоторым и такое по вкусу, — словно в подтверждение своих слов Эйас густо рыгнул.

— Не сомневаюсь. Но один мудрец сказал: люби мужчину, радуйся мальчику, а женщина пусть делает свое дело. У меня нет обязанностей по отношению к здешним женщинам, а мальчишки — грязны и не доставят никакого удовольствия.

Он не стал добавлять, что его самого в этот край могла привести лишь любовь. Что толку говорить об этом с покрытым шрамами рабом, харкающим и плюющим в огонь возле него. Солнце поднялось над ветвями, лик Ра теплом согрел руки его и лицо. Ранний ветерок взъерошил листву над головой, дубовый листок, покачиваясь, скользнул к ногам египтянина. Интеб подобрал его и с восхищением принялся разглядывать причудливо раскрашенный осенью лист. Позади него вновь взвизгнула дверь: к сидящим возле костра присоединился Эсон. Кожа его еще несла запах Найкери; Интеб отвернулся, чтобы не ощущать его, потянулся за веткой.

— Самая погода для плавания, — проговорил Эсон, бросив взгляд на небо. — Море гладкое — грести легко.

Корабль. Только о нем и думали они в эти дни. Эсон выразил общие мысли.

— У нас есть олово для него, — проговорил Эйас, глядя на заброшенный навес, под который складывали серебристые диски, — их было уже больше сорока дюжин. Упорные труды принесли результат.

— Он уже где-то в пути, — сказал Интеб, надеясь услышать слово в поддержку.

— Тебе лучше знать, — отвечал Эсон. — Ты был там, когда к отцу прибыл вестник. А моя память полна его бесконечными рассказами о том, насколько необходимо Микенам олово. Можно не сомневаться: Перимед вышлет сюда корабль, как только сумеет это сделать. Скорее всего, их задержала непогода — мы ведь сами видели, как свирепствует здесь океан. Корабль придет, и у нас уже есть олово для него. Приплывут халкеи, чтобы работать в копи, воины, чтобы ее охранять. А наше дело будет окончено.

— Значит, мы сможем вернуться на нем — когда корабль пойдет обратно, — произнес Интеб, не слыша страстной надежды в собственном голосе. Эсон ответил не сразу.

— Конечно. Зачем оставаться в этой холодной земле — на краю света? В Арголиде без нас некому пить вино, некому убивать атлантов. Кто с этим справится без меня? А здесь мне нечего делать.

Он глянул в сторону хижины — из нее появилась Найкери со столиком на коротких ножках в руках. Он был уставлен чашами со слабым элем и ломтями холодной оленины — вчера они изжарили тушу. Она поставила поднос рядом с Эсоном, тот первым взял пищу. Эйас потянулся к чаше, шумно отхлебнул и блаженно вздохнул. Взяв кусок нежирного мяса, Интеб задумчиво прожевывал его.

— Наступило время самайна, — сообщила Найкери.

— Я не знаю, что это такое, — пробормотал с набитым ртом Эсон.

— Я говорила тебе. В это время йернии сгоняют в даны весь скот и режут часть животных. Мои родичи ходят к ним торговать. Издалека приходят со своим товаром разные люди. Это самое важное время в году.

— Ступай смотреть на этих мясников — мне не интересно.

— В это время случаются и другие важные вещи. Выбирают быка-вождя. Именно в эти дни Ар Апа должен стать новым быком-вождем.

Эсон молча жевал жесткое вкусное мясо. Ар Апа будет ждать Эсона, чтобы стать вождем-быком — возможно, без Эсона он даже не сумеет этого сделать. Этим варварам неведомы такие вещи, как царская кровь и наследование престола. У варваров все не так, все неразумно. Здесь вождей выбирают за крепкую глотку и могучие руки, если только выбирают вообще. Но лучше, если быком-вождем станет Ар Апа. Эсон знает его, и он знает Эсона. Знает мощь десницы его и устрашится. Пока в дане властвует Ар Апа, Темный Человек не посмеет явиться туда, некому будет подстрекать йерниев к набегам на копь. Эсон бился во многих битвах и знал цену флангам, он понимал, когда о них следует позаботиться. Дан и пастбища тевты Ар Апы отделяли копь от прочих земель йерниев. Путь любого набега лежал через владения Ар Апы. Пусть же вождем-быком станет Ар Апа. А добывать руду и выплавлять олово можно и без Эсона… Время не пропадет зря.

— Я иду на самайн, — громко объявил он.