Артур Кларк - Венера Прайм

Люди и машины веками дополняли друг друга. Спарта была лишь слегка преждевременной формой того, что должно было произойти, неизбежным слиянием человеческого индивидуума и порожденного человеком механизма. Кем она была тогда, как не тем, кого когда‑то называли киборгом? Но где‑то глубоко в ее душе была жива еще та восемнадцатилетняя девушка, у которой были папа и мама и не было никаких искусственных органов, и эта девушка воскликнула — Нет! я Человек! Человек, развращенный этой искусственной зависимостью, этими протезами, которые были насильственно привиты мне другими с их собственными нечеловеческими программами.

И все же она стала зависима от своих протезов, хотя и говорила себе, что использует их только во благо, ради человечества, ради того, чтобы узнать, что стало с ее родителями, якобы убитыми, и ради того, чтобы найти тех, кто мог бы их убить, и ради того, чтобы уничтожить тех злых существ, которые, дав ей эти силы, дали ей возможность дать им отпор.

И она любила власть.

И в этот момент она ничего не боялась.

Она смело шла по залитой лунным светом дорожке, уверенная в себе женщина, которая верила, что ее необыкновенные способности защищают ее от всего, что может таить в себе ночь.

Он прыгнул ей на спину с дерева. На какое‑то ужасное мгновение, когда ее ноздри наполнились запахом зверя, она подумала, что пришла ее смерь. Желтые клыки коснулись ее головы. Шимпанзе в десять раз сильнее и быстрее

Она отчаянно дернулась, согнулась, уклоняясь от его клыков, и ей чудом удалось выскользнуть из хватки его цепких, но несогласованных конечностей. Поврежденная центральная нервная система бедняги Стэга позволила ему проявить терпение и скрытность, но его двигательный контроль был серьезно нарушен.

Не сумев убить ее сразу, он оказался в ее власти. Он побежал, а она бросилась за ним. Перепуганный шимпанзе бежал, спотыкаясь, по тропинке, вытягивая руки и подпрыгивая на костяшках пальцев, улюлюкая и визжа от боли, его улюлюканье и визг немедленно подхватили все животные, в клетке зверинца Холли Сингх.

Что‑то изменилось в Спарте. Ее милосердие было повержено в последние недели и дни наркотиками, и она испытывала к этому несчастному полуобезьяне не больше сострадания, чем Артемида к оленю. Грация и скорость, которые сделали бы из нее танцовщицу, если бы она сама захотела стать танцовщицей, теперь несли ее по дуге мести.

Она догнала, прыгнула ему на спину и с криком повалила на землю. Проволочная петля, которую она использовала, чтобы обойти сигнализацию клиники, обвилась вокруг его горла и оборвала его панические крики.

Он умер в считанные секунды.

Смерть. У нее изменилось отношение к ней. Как она не сопротивлялась, но наркотики и все произошедшее на Земле, Венере, Луне, Марсе, делало, по мимо ее воли, из нее воина, способного убивать.

Ее родители — умерли или нет, но они ушли. Лэрд, или Леке, или как там теперь называл себя призрак, преследовавший ее, изо всех сил пытавшийся убить ее, был вне ее досягаемости, но другие — нет, и она будет их убивать.

Она ожидала возвращения Холли Сингх, потому что теперь очень хорошо понимала, почему Сингх улетела. Стегу, который понимал команды намного лучше, чем делала вид Сингх, было приказано убить Спарту в ее постели. Он как раз собирался это сделать, когда она встретила его на тропинке. Смерть Спарты выглядел бы трагическим и прискорбным несчастным случаем. Конечно, доктор Сингх пролила бы обильные слезы, а сошедший с ума Стег, был бы предан смерти.

Когда Спарта поднялась с трупа и выпрямилась, в ее глазах блеснул свет, более свирепый, чем у шимпанзе. — Сингх заслуживала смерти больше, чем Стег, которого она убила. Она, которая думала, что ненавидит убивать. Она, которая жила, чтобы предотвращать убийства и предавать убийц милосердному правосудию. Она стояла с проволокой в руках, с которой капала кровь убитого ей животного, животного ли? Пронзительными криками других испуганных животных была наполнена ночь. В их криках было ощущение, — они знают, чувствуют, что погиб их соплеменник.

Покопавшись в своей душе и напомнив себе о том, во что, как ей казалось, она верила, Спарта обнаружила, что не только не возражает против убийства Холли Сингх, но даже с некоторым удовольствием предвкушает это событие.

Однако с этим вновь обретенным вкусом к крови пришло обостренное чувство утонченных удовольствий охоты. Она решила, что, в конце концов, отложит немедленную месть доктору Сингху в пользу более крупной игры.

Долгая пробежка вдоль хребта в разреженном холодном воздухе привела ее в город Дарджилинг. Восходящее солнце поднималось из‑за гор.

Несколько покупок на рынке, туалет, и вот она в первом утреннем поезде‑антиквариате, пыхтящем вниз по чайным террасам к равнинам. К тому времени, как маленький поезд достиг своей конечной станции, мышление Спарты изменилось. Она решила, что ее роль Эллен Трой, инспектора Комитета Космического Контроля, окончательно и бесповоротно исчерпала себя. Для того, что она собиралась сделать, что такое значок, как не обуза? Она прошла через платформу к ближайшей информационной будке. Будка в ее умелых руках — это билет к богатству, мобильности и невидимости. Не раз она уже пользовалась таким билетом. Улыбка тронула ее вечно открытые губы. Она редко улыбалась, и эта улыбка была не из приятных.

Через день после отъезда из Дарджилинга она вошла в космопорт Варанаси. Глаза у нее были светло‑карие, волосы такие же длинные, прямые, черные и гладкие, как у Холли Сингх, а ее сари украсило бы и жену махараджи. Когда она разговаривала с бортпроводником на гиперзвуковом джитни, летевшем в Лондон, ее акцент был совершенным английским, оживленным музыкальными нотками Индии.

Но когда три часа спустя она вылетела из Хитроу в Лондон на мгнитоплане, ее волосы снова были золотисто‑рыжими и вьющимися, а глаза сверкали зеленым.

На следующее утро она проснулась окоченевшей и замерзшей. Дождь стучал в единственное маленькое окно ее квартиры. В Лондон пришла зима.

Видеоплата осветилась изображением молодого человека:

— Рональд Вейр, Би‑би‑си. Утренние новости. Комитет Космического Контроля только что объявил о захвате грузового корабля «Дорадус». Корабль был обнаружен брошенным в малонаселенном районе главного пояса астероидов. «Дорадус» и его экипаж разыскиваются уже несколько месяцев в связи с попыткой захвата артефакта, известного как марсианская табличка. Представитель Комитета отмечает, что «Дорадус» был переоборудован в пиратский крейсер с современным тяжелым оружием, запрещенным к применению Советом Миров. К зарегистрированным владельцам судна обратились с запросами.