Артур Кларк - Венера Прайм

Жизнь в Порт‑Геспере шла своим чередом. Большинство рабочих, находившихся в секторе Спарты, крепко спали; их дневная смена начиналась только через три часа. Диспетчеры, в куполе управления движением, следили за сотнями небольших кораблей и роботов‑спутников, заполнявших окружающее пространство. На другом конце станции, в двух километрах отсюда, Иштар Майнинг Корпорейшн и Лазурный Дракон двадцать четыре часа в сутки отправляли и принимали большие рудные челноки и управляли металлическими жуками, рыскающими по поверхности Венеры в поисках драгоценных металлов. Эти конкурирующие компании были экономической базой станции, смыслом ее существования.

Ее органы чувств не сообщали ничего необычного. Она заставила себя расслабиться. Угрозы не было, ничто внешнее не спровоцировало ужасный сон. Просто фрагмент ее разрушенной и погруженной в пучину памяти откололся и всплыл на поверхность.

Знаки … полосы тигра из кошмара были знаками табличек, сфотографированных на поверхности Венеры.

Она подошла к окну, повернула старомодного вида рукоятку, — ставень открылся и свет Венеры залил ее каюту. Глядя на крошечный мир из стекла и стали, почувствовала головную боль. Уперла большие пальцы в подбородок, потянулась ими за шею, массируя затылок кончиками пальцев. Это немного помогло. Направилась к шкафу, начала одеваться и собирать вещи — готовиться к предстоящему отъезду.

Между делом Спарта решила еще раз, более подробно рассмотреть эти иероглифы, едва не лишившие ее жизни. Пульт дистанционного управления экраном, висевшим на стене, лежал на прикроватном столике в двух метрах от нее. Но он ей был не нужен. Включились структуры, расположенные под ее диафрагмой, через лобные доли был послан приказ и настенный экран осветился. Еще один приказ и был выбран показ пресс‑конференции, которую проводили Форстер и Мерк в уютной гостиной Порт‑Геспера.

Форстер демонстрировал аудитории изображение, записанное камерой, дистанционно управляемой изнутри Ровера‑1, — колонны и ряды символов, глубоко врезанных в металлическую пластину.

Это были знаки, из которых состояла раскраска шкуры тигра из сна.

С экрана гремел уверенный в своей непогрешимости голос профессора Форстера:

— Тот, кто начертал эти таблички, написал сорок два четких знака, на три больше чем было в марсианском тексте, через минуту профессор Мерк представит свою интерпретацию полученных данных. А пока скажу, что я убежден, статистический анализ однозначно показывает, что двадцать четыре из этих знаков являются буквами алфавита. Из оставшихся восемнадцати, по крайней мере, тринадцать являются просто цифрами.

Тут Спарта, при желании, могла бы возразить. Алфавит? Система цифр? Статистический анализ может многое, но он не может выявить существование алфавита. Форстер выдавал желаемое за действительное.

— В заключение позвольте мне отметить, что природа этого места остается загадкой. У нас было всего несколько часов, достаточно только, чтобы увидеть, что пещерный комплекс был обширным и искусственным. Существа, построившие его, напичкали его сотнями предметов. Многие из них были реконструкциями или, возможно, прекрасно сохранившимися образцами, мумиями животных, совершенно чуждых нам, как вы видели. Но коллекционеры не оставили нам ни своих изображений, ни картин, ни скульптур. Прошу вас, коллега.

На экране появилось приятное лицо Мерка с его слегка рассеянным выражением. Спарте нравился Мерк, он казался не таким самовлюбленным, как дерзкий маленький Форстер. Такому высокому человеку, как Мерк, было легче быть вежливым, не напрягаясь для самоутверждения.

— Уважаемые коллеги, — обратился Мерк к аудитории, хотя она состояла сплошь из репортеров из других представителей средств массовой информации. — Как вам известно, идеограмма — это когда нарисован стакан, а имеется в виду стакан, бухло, попойка, стекольная промышленность, процент пьяных водителей и прочее, причем в любой грамматической форме. Так вот знаки на этих таблицах не буквенные, а идеографические, как и на марсианской таблице, в чем со мной согласны большинство из …

Дальнейшее не представляло для Спарты особого интереса и настенный экран потемнел. Еще десять минут она сосредоточенно собирала вещи. Почему же ей снились эти знаки? Только потому, что она рисковала жизнью? И тут ей показалось, что эти иероглифы ей снились еще до того как она увидела их наяву и где‑то в глубинах ее памяти сидит знание, как следует их произносить.

Стройный белый корабль, украшенный голубой диагональной лентой с Золотой Звездой Комитета Комического Контроля, был виден за широким стеклянным иллюминатором шлюза. Таких катеров у Комитета было всего двенадцать. Приводимые в действие термоядерными факельными двигателями, они были самыми быстроходными транспортными средствами. Их не хватало и катер, прибывший в Порт‑Геспер, срочно был нужен на Земле. Всего через четыре часа после того, как он мягко скользнул в защищенный док, привезя замену капитану Антрин, катер был готов для обратного рейса.

Спарта возвращалась на Землю на этом корабле, уже прозвучал предстартовый ревун и у нее оставалось всего несколько минут, чтобы попрощаться с единственным другом, которого она обрела в Порт‑Геспере за время своего задания. Они плавали в шлюзе, невесомые в условиях микрогравитации.

— Мне будет недоставать тебя, Вик.

— Ты повторяешься, — кисло сказал высокий светловолосый славянин. — Я уже это слышал перед тем как тебя прервал сигнал комлинка.

— Я отключила комлинк, на случай, если кто‑то попытается сделать это снова.

— Если будешь в Ленинграде…

— Я передам тебе голограмму. Скорее всего, они отправят меня обратно в ньюаркские доки.

— Оставь ложную скромность.

— Ты крутой коп, Пробода.

Он протянул ей свою квадратную руку, а она протянула ему свои тонкие сильные пальцы.

— Если ты не будешь поддерживать связь, ты будешь для меня холуем, ищейкой капиталистов‑империалистов, — проворчал Виктор.

Спарта притянула его к себе и дружески обняла. — Ты, безбожник, твердолобый коммунист, я буду скучать по тебе. — Она оттолкнулась и поплыла прочь. — Не позволяй Китамуки садиться тебе на голову.

— Да, она будет настоящей занозой в моей жопе. Она определенно думала, что станет капитаном.

— Ну ничего, новый парень выглядит компетентным. Он будет держать ее в узде. — Спарта увидела, как Виктор пожал плечами, и добавила. — Извини. Но я дело говорю.

Стартовая сирена завыла снова.

— Ну давай, тебе пора.

Она кивнула, затем повернулась и нырнула в трубу шлюза. Услышала вслед:

— Передай мои наилучшие пожелания нашему другу Блейку.