Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Космоплан плавно вошел в атмосферу, и передние кромки его крыльев раскалились до тускло-вишневого цвета. Внизу простирался океан, ровная лазурная гладь, нарушаемая лишь грядами вулканических островков и крошечных коралловых атоллов. Почти половину видимой поверхности заслоняли белоснежные облака, порожденные нескончаемой жарой. На Лалонде редко выдавался день, когда в той или иной форме не выпадали осадки. Это обстоятельство и стало одним из факторов, позволивших строительной компании добиться финансирования; теплый и влажный климат был идеальным для некоторых видов растений, радовавших фермеров-колонистов быстрым ростом и богатыми урожаями.

К тому времени, когда «Макбоинг» снизил скорость до сверхзвуковой, он уже опустился ниже слоя облачности и приближался к западному побережью Амариска. Простирающийся впереди континент занимал более восьми миллионов квадратных километров и тянулся от пойменных равнин на западе до длинной цепи складчатых гор на востоке. Под лучами полуденного солнца он блестел изумрудной зеленью джунглей, переходящих на юге, где климат приближался к субтропическому, в бескрайние степи.

На море под космопланом появились грязные разводы — мутные коричневатые пятна длиной до восьмидесяти километров, протянувшиеся от болотистого берега. Они отмечали устье Джулиффы, реки протяженностью почти две тысячи километров, берущей начало в горах, ограждающих восточное побережье. Сеть ее притоков была настолько обширной, что могла соперничать с земной Амазонкой. Только по этой причине строительная компания выбрала именно южный берег реки в качестве места для столицы (и единственного города в этом мире), названной Даррингхэм.

«Макбоинг» на небольшой высоте прошел над прибрежными болотами, выпустил шасси и нацелил похожий по форме на пулю нос на взлетно-посадочную полосу, до которой оставалось всего тридцать километров. Единственный космопорт Лалонда находился в пяти километрах от Даррингхэма и представлял собой расчищенную от джунглей площадку, на которой имелась одна укрепленная металлической решеткой полоса, центр управления полетами и десяток ангаров, построенных из уже выгоревших эзистаковых панелей.

Космоплан коснулся земли, бортовой компьютер включил торможение, и покрышки, взвизгнув, выбросили в воздух облачка черного дыма. Затем нос опустился, космоплан постепенно остановился и подрулил к ангарам.

Чужой мир. Новая жизнь. Джеральд Скиббоу вырвался из душного салона космоплана и с восхищением огляделся. Один только вид плотной стены джунглей, ограждающей космопорт, вселял в него уверенность в правильности выбора. Он крепко обнял свою жену Лорен, и они зашагали вниз по трапу.

— Дьявол, ты только посмотри вокруг! Деревья, настоящие живые деревья. Миллионы деревьев. Миллиарды!

Он сделал глубокий вдох. Климат оказался не совсем таким, как ожидалось. Воздух был плотным, хоть режь его ножом, а оливково-зеленый комбинезон Джеральда мгновенно пропитался потом. И еще запах, слегка отдающий сероводородом, как будто что-то гниет. Но, черт побери, это натуральный воздух, не отравленный семивековыми выбросами промышленных предприятий. И это самое важное. Лалонд — воплощение мечты, неиспорченный мир, где детям, чтобы добиться успеха, надо только приложить руки.

Следом за ними спускалась Мэри, ее хорошенькое личико выражало явное недовольство, а носик, почуяв запах джунглей, тотчас наморщился. Но и это не беспокоило Джеральда; Мэри было только семнадцать, а в ее возрасте все в жизни кажется не таким, как надо. Пройдет еще года два, и она повзрослеет.

Его старшая дочь Паула смотрела по сторонам с удовольствием. Рядом, покровительственно обняв ее за плечи и тоже одобрительно улыбаясь, шел ее свежеиспеченный муж Фрэнк Кава. Оба осознавали значимость момента, и это обоюдное осознание делало его для них особенным. Фрэнка Джеральд считал идеальным зятем. Тот не боялся тяжелой работы. Любое хозяйство с Фрэнком в качестве партнера было просто обречено на процветание.

Площадку перед ангаром покрывал утрамбованный щебень, и на ней повсюду виднелись лужи. У подножия трапа шесть неприветливых служащих Лалондской строительной компании собирали у пассажиров регистрационные карты и закладывали их в процессорный блок. При подтверждении информации каждому иммигранту вручалась карточка гражданина Лалонда и кредитный диск ЛСК, на котором хранились его сбережения, уже конвертированные из валюты, имевшей хождение на планетах Центрального правительства, во франки Лалонда — местную валюту, не принимаемую больше нигде в Конфедерации. Джеральд заранее знал об этой процедуре и во внутреннем кармане припрятал кредитный диск Юпитерианского банка с тремя с половиной тысячами комбодолларов. Получив свою новую карточку и диск, он кивком поблагодарил служащего, а тот жестом направил его к огромному ангару.

— Могли бы и получше все организовать, — пробормотала Лорен, раздувая щеки от жары.

Очередь на получение карточек заняла пятнадцать минут.

— Уже хочешь вернуться? — поддразнил ее Джеральд.

Он все еще с улыбкой вертел в руках свое удостоверение гражданина Лалонда.

— Нет, ведь ты со мной не поедешь.

Ее глаза улыбались, но убежденности в голосе не было.

Джеральд ничего не заметил.

В ангаре они присоединились к пассажирам предыдущего космоплана, и служащий ЛСК объявил, что все они относятся к Седьмой транзитной группе. Работник отдела землеустройства пояснила, что в течение двух дней их заберет судно, чтобы доставить вверх по реке к отведенным участкам. До отправления они будут спать в общежитии для транзитных пассажиров в Даррингхэме. И в город им придется отправиться пешком, но для маленьких детей она пообещала прислать автобус.

— Папа! — сквозь зубы простонала Мэри, в то время как в толпе раздались недовольные возгласы.

— Что такое? Разве у тебя нет ног? Ты по полдня тратила на спортивный зал в своем клубе.

— Это только для поддержания формы, — возмутилась она. — А не для каторжной работы в условиях сауны.

— Привыкай.

Мэри уже собиралась ответить какой-то колкостью, но поймала его взгляд и сдержалась. Тревожно обернувшись на мать, она примирительно пожала плечами.

— Ладно.

— А наши вещи? — спросил кто-то из толпы у чиновницы.

— Привы выгрузят багаж из космоплана, — ответила она. — Грузовик уже ждет, чтобы отвезти его в город и переправить сразу на судно.

После того как колонисты отправились в город, пара наземных служащих космопорта организовала из принудительно высланных рабочую бригаду, куда вошел и Квинн. Так что его знакомство с Лалондом началось с двухчасовой выгрузки композитных контейнеров из трюма космоплана и переноски их на грузовики. Это была тяжелая работа, и привы разделись до трусов, но Квинн не почувствовал никакой разницы, пот как будто заклеил всю кожу плотной пленкой. Один из служащих сказал, что сила притяжения здесь несколько меньше, чем на Земле, но и этого Квинн тоже не ощутил.